Кайа. История про одолженную жизнь. Том 6 - Александр Алексеевич Иванов

Великобритании. Она прогуливалась с дамой Кристиной. И я подумала, что это весьма странное совпадение: я должна была привезти накопитель, а она тут как тут. В подобные совпадения я не верю. Мне бы не хотелось, чтобы нечто, могущее нанести огромный ущерб Родине и царской Семье, попало бы в руки крупного международного капитала иили иностранной разведки. Готова смиренно принять любое наказание, но быть предателем Родины я отказываюсь!». — ответил я.

Прочитав написанное, царь издал хмыкающий звук и несколько мгновений оценивающе разглядывал меня.

«Ты ничего плохого не совершила. Я принимаю твое чистосердечное признание. И ты не предала мою любовницу. Ты поступила правильно. Ты спасла ее. Спасла ее в том числе и для меня, за что я тебе безмерно благодарен. Надеюсь, ты понимаешь, что отныне являешься носителем тайны, о которой должна молчать, даже будучи на исповеди. Даже на смертном одре!».

Государь явно понял, что Кайа совсем не идиотка, и его последняя фраза была очевидным и недвусмысленным предостережением.

Пока я читал, царь неотрывно глядел на меня. Очевидно, что ему было наплевать, что я напишу в ответ, его интересовала моя реакция. Он решал вопрос жизни и смерти. Моей жизни и моей смерти.

«Ваше императорское величество, я имею честь быть одной из Филатовых. Моя Семья — крупный производитель оружия. Большинство наших секретов — государственная тайна, за разглашение которой суд немедленно отправит на виселицу. А может, даже и суда не будет, кто знает. Мне хорошо известно, что такое тайна и почему ее необходимо хранить, можете не сомневаться!».

И тем не менее, Кристину я заложил. И царь всегда будет иметь это в виду, несмотря ни на какие его слова. Для Кристины отныне я предатель (пусть пока она об этом и не знает), а для царя — доносчик, хотя и сослуживший ему службу, но кто таких любит?

«Раз поняла, то и ладно. Эта тема закрыта. Навсегда. Я не желаю, чтобы ты когда-либо касалась ее вновь. Кристине расскажешь все так, как и планировала. Только не вздумай проговориться о сказанном здесь!».

В этот момент адъютант Государя доложил о приходе царской любовницы.

Кристина, разумеется, прознала о том, что я сейчас здесь, и тут же примчалась.

Царь явно собирался отослать любовницу прочь, в ее покои, но…

— Федор Иванович, моя Госпожа находится в положении! Она мнительный человек, это вы знаете намного лучше меня! Она непременно станет волноваться, и это может плохо отразиться на ребенке! Пожалуйста, примите ее!

— Ты что, будешь указывать, когда мне звать в постель собственную любовницу⁈ — на лице у царя проявилась мгновенная ярость.

Он очень устал, а я, видимо, задел некую струнку в его душе.

Я потупил глаза в пол, дабы не вызывать еще большего раздражения у этого человека, могущего одним своим словом отправить меня в иной «слой» Вселенной.

Однако несмотря ни на что, царь сумел быстро взять себя в руки.

— Пусть войдет! — велел адъютанту царь, а затем добавил для меня. — А тебе, Кайа Игоревна, доброй ночи! Не задерживаю тебя больше и благодарю за рациональные предложения! Иди!

…упавший на деревянный пол столовый прибор вернул меня в реальность дня сегодняшнего.

А затем, когда взглянул на одну из княжон, мне вспомнился сон, приснившийся этой ночью…его ощущение, вернее, ибо содержание самого сна я позабыл…и на сетчатке глаз вспыхнули зеленые адреналиновые кляксы, а по позвоночнику словно бы электрический разряд пробежал, отчего меня натурально выгнуло дугой.

— Кайа, с тобой все хорошо? — с недовольством в голосе спросила графиня.

Времени почти не осталось — это единственное, что мне известно наверняка. Понятия не имею как, но если в самое ближайшее время я что-нибудь не предприму, то эти девочки…

Я обернулся на великих княжон.

…будут мертвы.

Или что-то предпринять, или просто выбросить все это из головы и спокойно наблюдать за тем, что будет, не подвергая себя риску.

Выбирай, Кайа, выбирай!

Впрочем, если я желаю выполнить свое предназначение, то особого выбора у меня нет.

Я взглянул на графиню. Не хочу ничего при ней говорить, но царская любовница же все одно матери потом расскажет. А без Кристины никак нельзя, хотя бы уже потому, что она и ее маманька немедленно решат, будто бы я донес царю насчет компромата. И придется мне «прогуляться за хлебушком», без вариантов.

На негнущихся ногах я встал со своего места, чем немедленно привлек всеобщее внимание.

Даже охрана, присутствующая здесь, изрядно напряглась.

— Ваше императорское величество… — в полной тишине начал я, с трудом ворочая языком, пересохшим от адреналина.

Мне вдруг вспомнилось выражение, о котором там читал в исторических романах.

Слово и дело.

— С…

И в этот миг меня снова будто бы током шибануло. Я заткнулся.

Это просто очередная «точка».

«Игравший» (или «игравшие») со мной «много раз прежде» наверняка «знает, что я знаю». Особенно теперь, после того как, по его мнению, гарантировано успешная засада на перевозчицу накопителя…на меня…потерпела очевидное фиаско. Если же заказчик позавчерашней засады и готовящегося покушения — одна и та же несимпатичная физиономия, то этот человек (или люди, бог знает) наверняка внес в свои планы определенные коррективы. В связи со вновь открывшимися обстоятельствами, так сказать.

Если это так, то «игрок»…если это «игрок», а не некие внутри- или внешнеполитические разборки (привет германо-франкской делегации, которой принцессы — словно кость в горле)…скорее всего, уверен: я в курсе того, что готовится покушение на великих княжон, но ни дата, ни иные подробности мне неизвестны. И что я расскажу царю и его любовнице о грозящей их детям опасности. Это же будет весьма очевидный шаг с моей стороны. И не исключено, что готовящийся «игроком» план убийства во многом и базируется на этом моем рассказе.

В том смысле, что, запаниковав от услышанного, царь и его любовница тут же сменят весь персонал, отвечающий за принцесс (если, конечно, «игрок» делает ставку на то, что моим словам поверят), на тех, среди которых, к примеру, и будет убийца.

Если покушение, и правда, устроит кто-нибудь из нового персонала, то на кого в первую очередь падет подозрение в заговоре против царских детей? Даже если «игрок» потерпит неудачу, то все равно Филатовы окажутся под следствием, которое незнамо чем завершится. И гипотетический план царя, поставить папашу во главе оборонной промышленности, реализован, скорее всего, не будет.

Или же…

— Что такое? — услышал я царский голос.