Демоны Черной степи - Марк Боровски

также размышлял о том, можно ли побороть его. Он пришел к логичному выводу, что истребить проросшие семена страха возможно лишь помня о том, кем они были посеяны... Но, как оказалось, даже имея это знание, извлечь из себя страх совсем непросто.

К примеру – он боялся собак, и даже знал, что послужило тому причиной…

Несколько лет назад, когда в один из осенних дней, Призрак, как обычно – самыми окольными путями, возвращался домой из школы, дорогу ему преградил крупный рыжий пес.

Призрак отлично знал этого пса, и можно сказать, даже в некоторой степени был дружен с ним, ведь тот частенько сопровождал мальчика во время его долгих сумрачных прогулок. Именно поэтому Призрак совсем не испугался, и даже обрадовался тогда своему “другу”.

Однако, пес словно лишился разума… Он стоял посреди дороги злобно рыча, а из пасти его на землю стекала слюна… Когда “друг” кинулся на него и вцепился зубами ему в ногу, Призраку пришлось осознать всю серьезность ситуации. Сначала мальчик закричал, а после заплакал. Но околицы Рэгдолла были безлюдны. За это Призрак их так и любил, и это же сыграло с ним злую шутку…

Через несколько дней пса пристрелили, но как оказалось, он вовсе не был бешенным, просто тогда почему-то увидел в Призраке врага. Прежде чем отпустить мальчика, он значительно потрепал его ногу и едва не перегрыз ахиллово сухожилие. Нога со временем зажила, но семена страха были посеяны и искоренить их Призрак не мог никаким образом, даже пытаясь сделать это сознательно. Он не мог заставить себя перестать бояться собак и не доверял им, какими бы милыми и безобидными они не казались…

Он вспомнил о своем страхе, когда, пробираясь сквозь туман, услышал слева от себя быстро приближающееся многоголосое рычание. Рычание перемежалось обрывистым лаем, и иногда, каким-то злобным повизгиванием. Призрак едва успел обернуться на звук, и тут же из тумана появились стремительные темные силуэты. То были собаки… Много собак, целая стая… И все они бежали куда-то мимо мальчика.

Если бы он даже и захотел сдвинуться с места, то все равно не смог бы. Страх буквально парализовал его. Необоримый, пылающий в венах страх. Каждое мгновение он с трепетом ожидал укуса. Но темный рычащий поток возникал из тумана, и обтекая Призрака, в нем же и исчезал…

Может, Призраку показалось так из-за тумана, но у всех собак шерсть была одинакового цвета – черная. И еще… Псы эти, были совсем как тот солдат – потрепанными, будто после какой-нибудь страшной битвы…

Когда темный поток иссяк, и последняя собака была поглощена туманом, Призрак, наконец смог разжать кулаки. Все в нем трепетало, стук пульса в висках оглушал… Призрак неожиданно понял, что иногда страх просто невозможно побороть, и остается действовать лишь вопреки ему… Но как действовать, когда ноги больше не держат тебя?

И действительно, внезапно он ощутил слабость в ногах, упал на колени, и принялся тупо смотреть на асфальт. Черные змеи трещин переплетались меж собой. Неужто? Неужто туман победил его? Нет… Еще нет. Нужно просто отдышаться и успокоиться. Тогда обязательно станет легче…

Призрак закрыл глаза и попытался представить, будто бы он в саду возле своего дома, и что вокруг сладко-сладко пахнет весной, а сестра надевает венок из одуванчиков на его голову. Вообразить все это получилось неожиданно легко. С ошеломительной яркостью расцвели одуванчики за закрытыми веками. Призрак услышал смех сестры, почувствовал прикосновение ее пальцев к своему лбу. Как странно. И немного страшно… Он открыл глаза. Вокруг по-прежнему был туман, и Алиса находилась где-то в этом тумане, но безумно далеко от своего брата…

– Сынок! – Вдруг услышал мальчик голос, который тут же узнал. – Сын! Господи боже! Я, наконец, нашел тебя…

Призрак немедленно повернул голову в сторону голоса и увидел приближающегося отца. До этого, в проклятом тумане, ему все казалось нереальным, но отец сейчас выглядел удивительно настоящим. Настолько настоящим, что Призрак тут же поверил в его существование. Отец точно не был болезненным видением… Он уже был совсем не пьян, он пришел, чтобы вместе со своим сыном пройти сквозь морок, и помочь отыскать Алису… По-другому и быть не могло.

Ощущая приближение слез, Призрак неловко попытался подняться на ноги.

– Я не хотел этого, пап… – Бормотал он, отчаянно стараясь не заплакать. – Я просто не успел удержать ее… Но теперь-то мы точно ее отыщем. Она не пропадет, как мама. Мы найдем ее.

– Я уже нашел ее. – Проговорил отец, помогая Призраку встать. – Нашел, и отвел домой.

– Действительно? – Тут же пузырь напряжения внутри Призрака лопнул, и мальчик ощутил просто невероятное облегчение, и тут уж не смог сдержать слез.

– Действительно. – Подтвердил отец. – Твоя сестра в безопасности. Ты думал, я позволю кому-то из вас умереть?

Призрак не нашелся, что ответить.

– Ну, пойдем домой. – Отец взял сына за руку, будто бы тот был совсем маленьким мальчиком.

– Пойдем. – Призрак улыбнулся и свободной рукой утер слезы. – Конечно пойдем!

И они пошли домой.

Глава 2

Настоящее (Рэгдолл, 2004 год)

Марк. 1

Туман приходил каждую субботу. Зловещий, и абсолютно непроглядный, он стеной надвигался с востока, и очень быстро укутывал весь Рэгдолл, скрывая от взоров людей утреннее небо… Обычно, туман держался до полудня, а после не рассеивался, но уходил точно такой же плотной стеной на запад…

Субботнее время, с утра до полудня, в Рэгдолле, да и во всей Черной степи, так и прозвали – Временем Тумана. Во Время Тумана никто из жителей городка своих домов покидать не смел. Все боялись, и не спроста… Семь лет назад, чуть в стороне от центральных улиц, были найдены тела сорока военных, буквально разорванные кем-то или чем-то на части. И в тот же день, ближе к вечеру, обнаружилась пропажа целой семьи – отца-одиночки, чья жена исчезла еще в первый год явления Тумана, и двух детей – четырнадцатилетнего замкнутого парня, которого в Рэгдолле все именовали Призраком, и его сестры, которую, кажется, звали Алисой.

Я знал их двоих, до того, как они исчезли. Ведь Алиса училась со мной в одном классе – голубоглазая девочка со светлыми волосами, всегда спокойная и очень часто задумчивая. А Призрак – его нелюдимость порой переходила все границы, и поэтому прозвище свое он вполне заслужил. Он был куда старше меня, но иногда вел себя совсем как меленький забитый ребенок,