Шёпот Ночи - Кирилл Орешкин

Ближе к вечеру, он снова был в квартире Дмитрия. Максим допивал чай из чашки, время от времени откусывая по кусочку от овсяного печенья. После ужина решил, что пора спать. Зашёл в ванную и подошёл к шкафчику с зеркалом, висевшему над раковиной. Отражение посмотрело на него.

— Что такое? — спросил человек из зазеркалья.— Уже сдаёшься?

— Ты в последнее время слишком плохо и самонадеянно себя ведёшь, Дима,— ответил отражению Максим,— в этот раз я стерплю, но больше такого не будет,— он ткнул пальцем в зеркало,— это не моя и не твоя проблема, это — наша проблема, Дима! И решать мы её должны сообща!

— Это ты меня подначивал поднять девчонку.

— Но поднял-то её ты. Решение ты принимал, а не я. Сейчас я пью твои таблетки, завтра ты проснёшься и будешь ждать гостей.

Максим открыл дверцу шкафчика и достал пузырёк с таблетками Димы.

— Давай, Дима, будь умницей. А то жалеть придётся.

Он принял две штуки и ушёл спать.

ПХ. Глава 6

Владимир, Саша и Александр Корешевский ехали в автомобиле «Рено» по Петергофскому шоссе в сторону Стрельны. Владимир наблюдал, как высотные новостройки сменились невысокими зданиями. Где-то недалеко иногда показывался Финский залив.

— А куда мы путь-то держим? — спросил детектив.

— В Петергоф,— ответил куратор,— в Николаевскую больницу. Психоневрологическое отделение.

— До Ломоносова не доедем, получается?

Корешевский отвлёкся от дороги и посмотрел на детектива.

— Зачем это вам в Ломоносов, Владимир Геннадиевич?

— Да у меня там коллега со старой работы живёт, думал проведать его. Может, на рыбалку сходим.

Саша, сидевший на заднем сиденье, ухмыльнулся.

— А вы, уважаемый тёзка, заметно напряглись, когда наш Пуаро сказал вам про Ломоносов. В чём дело-то?

Александр снова уставился на дорогу и упорно молчал.

— Да ладно вам, Александр! — не успокаивался ветеринар.— Тут все свои! Рассказывайте!

Корешевский звучно выдохнул.

— Бывшая моя там живёт!

— Всё ясно,— сказал вампир,— шерше ля фам.

— Теперь я там не могу находиться. Меня не покидает странный запах, как будто всё кругом воняет чем-то едким. И особенно не хочется столкнуться с ней.

— Это серьёзно,— сказал Саша.

Наступила недолгая пауза, после которой куратор снова заговорил:

— В принципе, я могу после встречи отвезти вас в Ломоносов, но ждать вас там не буду.

Владимир махнул рукой.

— Ладно, не надо в Ломоносов. Разберёмся как-нибудь. Поехали в больницу.

Повернув налево с шоссе и проехав ещё немного, детектив и его спутники оказались у психоневрологического отделения Николаевской больницы. В справочной Александр спросил насчёт лечащего врача, ему сказали, куда нужно идти, и попросили надеть бахилы.

Через десять минут в вестибюле их встретил заведующий отделением — пухлый врач пятидесяти с небольшим лет.

— Здравствуйте, гости дорогие,— сказал он,— вы, как я понимаю, из Конторы?

— Да, совершенно верно,— ответил Александр,— нам бы повидаться с… нашими… пациентами.

— Это можно устроить, пойдёмте за мной.—Заведующий повёл пришедших по коридору.— Мы их поместили по разным палатам. Сильные суицидальные наклонности, фобии, мания преследования… Сейчас мужчина более или менее пришёл в норму, в ближайшее время будем готовить к выписке. Вот с женщиной дела обстоят сложнее…

— Давайте тогда сегодня пообщаемся только с мужчиной,— предложил детектив.

Врач кивнул:

— Мудрое решение.

Он подвёл пришедших к палате и зашёл туда первым.

— Сергей,— сказал он,— к тебе посетители.

Владимир и Саша зашли в палату. Пациент сидел в углу спиной к пришедшим. Услышав шаги, повернул голову.

— Вы — журналисты из очередной вшивой газетёнки? — спросил он.

— Нет,— сказал детектив,— я — Владимир, частный детектив, а это — Саша, мой помощник. Мы приехали из другого города, потому…

Саша остановил детектива жестом и продолжил за него:

— Потому что нам сказали, что в твоей семье случилось горе.

Мужчина повернулся к детективу и вампиру.

— И хотим разобраться,— продолжал Саша,— кто твоё горе усугубил.

— Что вы хотите знать? Я уже и так всё ментам и прочим деятелям рассказал.

— Мы хотим знать,— сказал Владимир и включил диктофон в телефоне,— что происходило после похорон. Чем подробнее вы нам расскажите, тем быстрее мы сможем найти виновного.

— Слушайте,— Сергей перевёл дыхание, потом заговорил: — Наша дочь умерла во время новогодних праздников. Жена очень переживала из-за этого. Она плакала целыми днями, я даже несколько раз вызывал «скорую», чтобы ей сделали укол, потому что без него она не могла уснуть. Потом были похороны, пришли все наши близкие. Они поддерживали, как могли. Наша малышка лежала в гробике, как ангелочек. Казалось — она просто спала. Мы её проводили, помянули, все разъехались. Рана начала заживать. Пока однажды…— Сергей перевёл дыхание.

— Не нервничай,— сказал Саша,— хочешь плакать — плачь. Всё, что сейчас происходит в этой палате, останется здесь же.

Но мужчина не заплакал. Он выдохнул и продолжил рассказ.

— Кто-то постучал в дверь. Я открыл её и остолбенел. На пороге стояла наша Ксюша. Она была грязная от могильной земли, платье её успело намокнуть и замёрзнуть. На плечики накинуто старое ватное одеяло. Она смотрела на меня абсолютно пустым взглядом. Когда шок прошёл, наступила эйфория. Я впустил её в дом, обнял, пошёл набирать ей ванную. У жены случилась очередная истерика. Снова пришлось вызывать «скорую». Однако наше счастье продлилось лишь до следующего утра.

— С чем это связано?

— С тем, что она вернулась не такой. Она стала совсем другой. Вроде и голос, и тело были теми же самыми. Но говорила она только о плохом, её слова вызывали нехорошие воспоминания. Самое тяжёлое было в этом то, что она говорила правду. Только вот откуда она это всё узнала?.. Мы с женой начали чаще ругаться. Она, и так уже потрепавшая свою психику, начала хвататься за нож. Еле успевал её останавливать… А меня…

— Продолжайте,— мягко попросил детектив.

— А меня стали посещать мысли о суициде. Я каждый день думал о самоубийстве. В последний день перед тем, как нас с женой сюда отправили, я проснулся утром от того, что слышал голоса на кухне. Я пошёл туда и увидел такую картину: моя жена сидит у батареи и кухонным ножом для разделки мяса режет себе вены, а Ксюша сидит напротив неё и говорит полушёпотом,