Вамфири - Брайан Ламли

Нимб голубого света, олицетворявший собой Гарри Кифа, сиял над гробницей Тибора Ференци, в то время как его бестелесный разум отсчитывал проходящее время. В пространстве Мебиуса время практически не имело значения, но здесь, в предгорьях Южных Карпат, оно было вполне реальным понятием. И все-таки рассказ мертвого вампира по-прежнему не был завершен. Предстояло еще узнать нечто очень важное, необходимое для Гарри, для Алека Кайла, для отдела экстрасенсорики. Гарри, однако, не намеревался напрямую спрашивать о том, что его интересовало. Он мог только потребовать от Тибора, чтобы тот рассказал все — до самого конца.

— Продолжай, — нетерпеливо сказал он, когда пауза затянулась чересчур надолго.

«О чем ты? Что продолжать? — Тибор, казалось, был слегка удивлен. — Я поведал тебе всю свою историю».

— И все-таки я хочу услышать ее окончание. Остался ли ты в замке, как велел Фаэтор, или возвратился в Киев? Ты окончил свои дни здесь, на этих крестообразных холмах, в Валахии. Почему так случилось?

«Думаю, что теперь твоя очередь поведать мне кое о чем, Гарри, — вздохнул в ответ Тибор. — Если помнишь, мы заключили с тобой сделку, Гарри».

«Я предупреждал тебя, Гарри Киф, — резко вмешался в разговор Борис Драгошани, — Никогда не вступай в соглашение с вампиром, ибо тебе всегда придется иметь дело с дьяволом...»

Гарри понимал, что Драгошани прав. Тибор собственными устами поведал ему о своем коварстве — требовалось немало хитрости и вероломства, чтобы одержать победу над Фаэтором Ференци.

— Уговор есть уговор, — тем не менее ответил он. — Как только Тибор расскажет мне все до конца, я выполню свое обещание. А теперь продолжай, Тибор, я хочу услышать окончание твоей истории.

«Будь по-твоему, — ответил тот. — Вот как, все происходило дальше...»

* * *

"Что-то заставило меня проснуться. Мне показалось, что я услышал треск дерева. Тело и разум мои были совершенно измучены. Виной тому — события прошедшей ночи, первым и главным из которых была битва с Фаэтором. Несмотря на это я постарался взбодриться. Я лежал на кушетке совершенно обнаженный. Со странной улыбкой женщина направлялась ко мне, держа руки за спиной. Мозг мой оставался затуманенным, и я не почувствовал опасности. Если бы она захотела убежать, ей ничего не стоило взять из кармана моей одежды ключ. Однако едва я попытался сесть, как выражение ее лица резко изменилось — на нем явно читались ненависть и вожделение. Это не было человеческой похотью, вызванной событиями прошедшей ночи, — это была страстная, звериная жажда вампира. И тут я увидел, что в руке у нее зажат заостренный на конце кусок дерева, оторванный от разбитой мною дубовой дверной панели, — острый нож из твердого дерева.

— Тебе не удастся воткнуть этот кол мне в сердце, женщина! — вскричал я, вырывая у нее из руки деревяшку, и оттолкнул ее так сильно, что она буквально отлетела от меня.

Пока она шипела и скалилась из угла, я оделся, вышел из комнаты и запер за собой дверь. Да... Следует быть поосторожнее в будущем. Если бы Фаэтор был по-прежнему жив, она вполне могла бы улизнуть от меня и открыть ему вход в замок. Очевидно, ее в тот момент больше занимал вопрос о том, как покончить со мной, чем самочувствие Ференци. Он, безусловно, был ее господином, но, судя по всему, она не получала от этого удовольствия.

Я обошел замок, чтобы убедиться в его надежной защите. Все было в порядке. Я заглянул к Эригу и второй женщине. Поначалу мне показалось, что они дерутся, но тут же я убедился, что это не так...

После этого я поднялся на зубчатую стену. Сквозь тяжелые, темные дождевые тучи проглядывало бледное солнце. Мне показалось, что оно хмурится и недовольно мною. Мне не доставило никакого удовольствия прикосновение слабых солнечных лучей к моим обнаженным рукам, и я рад был снова вернуться в замок. Будучи теперь хозяином своего времени, я отправился в деталях осматривать замок, чтобы ознакомиться с ним более подробно.

Я искал награбленные Ференци сокровища, и кое-что мне удалось найти: немного золота, несомненно, древнего происхождения, блюда и кубки, мешочек с драгоценными камнями, небольшой сундук с кольцами, ожерельями и браслетами из драгоценных металлов. Этого было вполне достаточно, чтобы до конца дней жить так, как мне хочется. Во всяком случае, на век обыкновенного человека хватало. Что касается замка в целом, он производил впечатление запущенности и развала: пустые комнаты, сгнившие шторы и гобелены, изъеденная червями мебель. Обстановка была угнетающей, и я решил, что следует как можно скорее уйти отсюда. Но сначала необходимо было убедиться в том, что Ференци где-нибудь не поджидает меня.

Вечером, после ужина, я задремал возле огня в покоях Ференци. С приходом ночи, однако, меня начали беспокоить смутные мысли. Они таились в глубине моего сознания, тревожили меня, но по-прежнему оставались неясными. Волки снова завыли, но плач их звучал уныло и слышался издалека. Летучих мышей не было. Огонь убаюкивал меня...

— Тибор, сын мой, — раздался вдруг голос. — Будь настороже!

Мгновенно проснувшись, я вскочил на ноги и схватился за меч.

— Вот как? Ха-ха-ха! — послышался смех, но поблизости никого не было.

— Кто здесь? — закричал я, хотя уже знал ответ на свой вопрос. — Выходи, Фаэтор! Мне известно, что это ты!

— Ничего тебе не известно. Подойди к окну. Я стал дико озираться вокруг. По комнате плясали тени и отблески огня, но я был один. И тут до меня дошло, что я не «слышал» голос Ференци в обычном значении этого слова — звук его голоса раздавался у меня в голове и походил, скорее, на мои собственные мысли, но, в действительности, моими они не были.