Бег по отражениям. - Casperdog

Я хохотал, да и на другом конце тоже звенели два голоса.

- Это зараза такая, что перекидывается вмиг. Кто имеет способность, сразу включается. Так что хотели сказать об Ольге?

- Боялась, что Вы её не впустите. Пришла ко мне с просьбой заступиться. Ну, что бы я вместе с ней пришёл к Вам домой.

- Сказать, что она всё время была во дворце, а не где-нибудь ещё? Так?

- Навроде того.

- Передайте, что если не боится по улице ходить днём, и, если не исчезло желание, может прове́дать болезненного.

Услышал всхлипы, потом и плач. Через несколько секунд в трубке снова раздался голос полковника Соколова.

- Зачем Вы так, Александр Николаевич. Даже мне и то стало не по себе. Проведать. Слово-то какое выбрали. Вы…

- Геннадий Петрович, - я стал раздражаться. – Прошу вовремя остановиться и не выходить за рамки приличий. Мы сами разберёмся между собой.

- Простите, я и не думал вмешиваться.

- И правильно делаете. Тогда всего Вам доброго... – сбросил вызов, чтобы не вспылить окончательно. - Защитник хренов выискался.

Отбросил фон в сторону и закрыл глаза, что бы через мгновение сбросить ноги с кровати. Пора вставать и для начала в оружейку. Забросил я занятия, а без них никуда…

Через полчаса, весь мокрый от нагрузки, услышав звонок в дверь, выскочил и открыл дверь. Увидев Ольгу, поздоровался и, сказав, что буду заниматься дальше, умчался. Только когда почувствовал, что сил не осталось, проскочил в ванну и встал под душ.

Когда уже пил вчерашний холодный кофе на кухне, зашла Ольга. Измученная, уставшая, но с непонятным мне вызовом в глазах. Сделала глубокий вдох, но я опередил, поднял руку, останавливая все так и несказанные слова.

- Выдохни и успокойся. Просто помолчи. Не желаю ссориться и тем более устраивать выяснение отношений. Чтобы снять вопросы – за два дня сделал три вылазки. Один мир мёртвый. Другой известен, туда отнёс камни. Третий, из которого еле унёс ноги. Меня там неоднократно желали ментально подавить и подчинить, но повезло, успел удрать. Творец подлатал, но сказал, чтобы в следующие два дня у меня не было нервных встрясок и моральных нагрузок. Поэтому, если есть претензии, прошу подождать. Два дня – не так и много. И эти дни не хочу стоять у плиты. Обойдусь бутербродами или схожу в ближайшее кафе. Если составишь компанию, противиться не буду. Если же у тебя есть свои планы – не стану вмешиваться. В конце концов, мы официально даже не обручены, поэтому обижаться, что ты фактически меня бросила и за два дня ни разу не позвонила, считаю глупым. Что такое семья прекрасно понимаю. Дополнительных объяснений не требуется.

- Ты тоже мог позвонить. – Ольга сидела рядом, но сейчас была совсем не той, что ещё пару дней назад. Не чужой, но закрытой и отстраненной.

- Мог, но не звонил, чтобы не мешать. Это, наверное, трудно понять?

- Хочешь со мной поссориться? – У Ольги заблестели глаза. – Даже не поцеловал, когда встретил.

- Если бы хотела, могла не ждать, сама поцеловать. Снова не прав? Давай оставим разговор. Потерпи два дня. Не хочется стать овощем, пускающим пузыри. Я, знаешь, может впервые безоговорочно поверил тому, что сказал Тэшка. Врать ему или запугивать не имело смысла.

- Хорошо. Можно тогда я посплю?

- Ложись в спальне, а я поработаю в кабинете. Надо заполнить карточки, потому что кроме фиксации положения книг ничего не написал.

В спальню пошли вместе и тут случился конфуз - когда поднимал сброшенную с себя одежду, из кармана вывалился чужой пистолет, а следом бляха. Чертыхнулся и, схватив одежду в охапку, отнёс в кабинет. Вынул всё из карманов и разложил на столе. Свой пистолет, чужой. Обоймы, удостоверение с номерной бляхой, деньги, цепочку с кулоном. Смотрел на всё это, перекидывая с руки в руку своё оружие. Вспомнив, достал из внутреннего кармана письмо отца и тоже кинул на стол. Вроде бы всё, но ещё раз проверил карманы и неожиданно вспомнил, что пришло в голову ещё ТАМ. Сбегал в оружейку и принёс аппарат-детектор для поиска подслушивающих устройств. Когда включил, чуть не подпрыгнул от радости до потолка – всё же хоть я и параноик, мысли работают в правильном направлении. Нашёл сразу три микроскопических «жучка». Один под воротником, второй в шве на плече пиджака, а третий – в удостоверении местного безопасника. Только сейчас посмотрел на его фото и прочёл, что там написано. Понятно, министерство внутренней безопасности, старший инспектор капитан-лт. Лейтенант, что ли? Моряк? Странное звание для сухопутного. Ордорьев Михаил Сергеевич. Нагрудный знак номер - десять букв и цифр. Сверил с бляхой – совпадают. Даже пожалел человека. За утерю оружия взгреют по первое число, а тут ещё удостоверения с жетоном лишился. Обобрали беднягу инопланетяне. Мелькнула мысль вернуть, но был ли в этом смысл? Показать, что я порядочный и правильный, а они уроды? Надо подумать. Сначала письмо…

Первая и третья части – копии предыдущих, а вот средняя... Раз прочёл. Второй. Общие фразы и ничего более, но было что-то, что меня зацепило. Положил на стол и, уже вставая из-за стола, обратил внимание, что каждая строка письма начинается с большой буквы. Где надо и где не надо. Вот, блин, шифровальщик. Прочитал заглавные буквы строк средней части и пару минут сидел в раздумьях. Получилось нечто непонятное. «Я ИМ ОБЯЗАН ВИК ОПАСНО СЕМЯ БЕГИ»… Интересно, сколько раз он переписывал письмо, что бы заглавные буквы безобидных строк выпали нужными? Да… Батя оказался тем ещё шпионом. Что он такого наобещал, что меня ждали с настолько удушающими объятиями? Стал им обязан? ЧЕМ? Не думаю, что когда-либо это узнаю. Почему-то после нового года я почувствовал, что с отцом больше никогда не увижусь. Явных причин не было, но где-то глубоко в душе ощутил пустоту. Может это не было напрямую связано с отцом, но кто знает?

Всё же, заполнив карточки и внеся туда положенные записи и собственные впечатления, достал из стола