Девять жизней Рода - Casperdog

себе. Не знаю, как девушке сиделось у меня на коленях, но мне самому было не очень удобно сидеть в развилке ветвей, ногами как обезьяна цепляться за соседние ветки, а руками держать Ольгу, стараясь и самому не упасть и её не уронить. К тому же руки девушки до сих пор были скованы наручниками, а ключей от них, понятно, у нас не было. И сидели мы так, по ощущениям, уже второй час, а как слезть с высоты я до сих пор не придумал. Хотя чего врать? Как очутились на дереве, таким же способом могли бы оказаться и на земле, но очень уж не хотелось демонстрировать свои возможности.

- «Прости, творец, НАШИ возможности. Звучит-то как пафосно. Творец…. Прям Бог-Творец, а не портативная универсальная установка. Может имя какое тебе придумать? Путя… изначально звучало как-то не так, а теперь и подавно. На языке крутится, но вслух такое произнести».

- «Я не тварь ползучая. Понимаю, что созвучно, но могу обидеться. Не удивляйся, Алекс, в моей программе имеются и подобные аспекты. Способен ощущать, а так же воспроизводить все чувства, свойственные биологическому существу. Я сейчас о человеке, если не понял».

- «Меня это и пугает. Ответ на грани приличия и хамства. Сам тогда себя назови».

- «В нашей паре ты ведущий».

- «Тогда… Будешь Тэшкой».

- «Как скажешь. Внимание. К дому подъезжают машины».

К воротам дома, вдоль которого ещё час назад бегал десяток человек, разглядывая высокую стену в поисках следов нашего побега, подъехали два микроавтобуса. После короткого гудка ворота открылись и машины заехали внутрь. А вот дальше произошло нечто неожиданное. Из машины вскочил десяток человек, которые стали на удивление спокойно уничтожать тех, кто находился во дворе, а потом и в здании. Оружие, судя по всему, было снабжено глушителями, потому что мы, сидевшие в полусотне метров от дома, ничего не услышали. А ещё через полчаса ворота открылись и машины покинули дом, над крышей которого сразу с нескольких сторон появились языки пламени.

- Интересно девки пляшут… - я не понимал смысла происходящего. Узнав о нашем побеге, руководством было решено зачистить участников похищения или здесь сработали другие, безопасники. Тогда почему ни одного человека они не повязали? К тому же я сосчитал – в машины после зачистки вернулось меньше боевиков, чем оттуда поначалу выскочило. Погибли? Может быть. Внутри точно были подготовленные люди. Без боя бы не сдались.

- Саша, знаешь, а я догадываюсь кто были в те, в машинах. – Ольга стала задумчивой и говорила еле слышно. – Узнала одного, кто вышел из первого микроавтобуса. Мужчина под два метра ростом. У него ещё правое плечо выше левого. Это Николай Сардин. Полковник. Руководитель группы быстрого реагирования Санкт-Петербургского Управления контрразведки. Жёсткий руководитель и жестокий человек. Под его руководством практику проходила. Правая рука Скоробогатова – министра внутренних дел.

- Пусть даже рука твоего отца. У меня вопрос – почему они никого не арестовали, а зачистили помещение, подожгли и смотались? Времени даже на экспресс-допрос у них не было. Это скорее похоже на зачистку, что бы следов не осталось, не говоря о языках, которые смогут пояснить, в чём собственно дело. Вот и крутится в голове – кто нас решил убрать? Твой отец или Скоробогатов. Или они вместе?

- Как ты можешь такое говорить? – Ольга возмущённо стукнула по моей груди руками. – Это же отец и…

- Не повторяйся. – Я разглядывал пылающее здание и толпы людей, которые, как и у нас, не предприняли ни единой попытки хотя бы попасть на территорию, не говоря уже попробовать тушить огонь. Не. Чуть ли каждый третий снимал пожар на фоны, к тому же… не скрывая довольной улыбки.

- Ты знаешь, что за контора находилась в этом здании?

Ольга отрицательно покачала головой.

– Я даже не узнаю район, где мы сейчас находимся. Может пора слезать?

- Подождём ещё. Скоро приедут пожарные, различные службы, а когда все рассосутся, тогда и слезем. Сейчас у всех зевак в руках фоны. Могут случайно и нас сфотографировать. Тебе, кстати, удобно?

Девушка, поелозив попой, покраснела.

- А тебе нет? Я ведь тяжелая, наверное, придавила тебе… тебя?

- Ты не тяжёлая, к тому же тёплая и мягкая. Не замёрзнем. Чем займёмся?

- Чем? – Ольга посмотрела на полыхающее здание и повернула голову. – Есть мысль. – И тут же впилась мне в губы как какой-нибудь вампир. Неумело, но… На мгновение отшатнулась и, заведя за мою шею скованные руки, прижалась ко мне грудью. – Ты же сам сказал, что я не умею целоваться, да? Не умею. Вот и научи. У нас много времени.

- Оля, ты не боишься, что… - Я попробовал разорвать дистанцию, но меня сразу же прижали обратно.

- Не боюсь. Я уже ничего не боюсь и ты сейчас мой. Только мой…

- - -

Подобное обучение гораздо приятнее, чем бегать по берегу озера или сидя в воде пришивать на место отрубленную руку. Тем более, сейчас Я был учителем. Вот учились. Неторопясь, поэтапно, с многократным повторением пройденного материала. Не знаю, сколько прошло времени, когда почувствовал, что мои губы превратились в два вареника и потеряли чувствительность. Моя ученица, получив передышку, спрятала от стыда голову у меня на груди.

Погладил Олю по спине, опустив