Сумеречные тени. Книга III - Леопольд Ельный

Вздох сам вырвался из моей груди. Если ещё и второй маг откажет, тогда ума не приложу, что делать. Закрыв лицо ладонями я немного посидел, вслушиваясь в тихое дуновение ветра за окном. Нужно как-то уладить все дела до моего отбытия. Иначе будет сложно целиком сосредоточиться на поставленной задаче.

С нелёгкими думами, я покинул очищенное поместье назойливого вампира, засобиравшись домой.

Надеюсь, с Эмилем всё хорошо.

Эмиль

Мне было паршиво. Не плохо, а именно паршиво. То сумасшедшее обжорство наконец-то удалось контролировать, но вот то, что началось дальше... Не будь я так апатичен и уныл, происходящее наверняка привело бы меня в ужас, а так... Я просто вырывал свои особо мешающиеся зубы и бросал их на стол. Ничего не хотелось делать. Ничего не делать было пыткой. Даже отъезд Сириса не вывел меня из этого состояния. Просто однажды я проснулся от нестерпимого зуда. Дёсны ломило, словно я выпил ледяной воды, от которой у меня промёрзли зубы до корней, вот только зубов-то уже не осталось.

Я едва не взвыл, катаясь по кровати, зажимая рот рукой. К счастью, в памяти всплыли слова Наставника о каких-то средствах.

Кубарем скатившись по лестнице, я вбежал на кухню и, пританцовывая во время ожидания, пока закипает чайник, дрожащей рукой отсыпал столько чайных ложек лёгких цветов, сколько было в инструкции, и принялся, подпрыгивая на месте, ожидать положенные пять минут. Они показались мне вечностью. Но вот, наконец-то стрелка часов доползла до нужного деления и я, обжигаясь, отпил из кружки.

После почти часа полосканий меня немного отпустило. Я уселся на пол, облокотившись спиной о край холодной ванны и медленно выдохнул. Что-то мне подсказывало, что просто так это не кончиться.

Ломота ушла, зато вернулся зуд, грозившийся доконать меня ещё когда зубы только выпадали. От безысходности я вцепился гладкими дёснами в свою руку. Стало немного легче.

Следующие пару суток я провёл в ванной комнате, уничтожая запас трав, что мне оставил Наставник и внутренне холодея от ужаса, стоило представить,что они кончились.

А на третий день у меня прорезались зубы. Легче не стало — наоборот. Теперь свою руку жевать было делом травмоопасным, поэтому в ход пошли карандаши. Как оказалось, тот огромный сувенирный карандаш, что мне подарила Ирис после нашего похода в музей живописи, обладал чудесной мягкой древесиной, которая помогала отвлечься. Стоило зубам начать расти, зуд немного уменьшился, и я смог спать хотя бы урывками. Дни и ночи, всё было как в тумане, в котором значение имела лишь возможность впиться во что-то зубами.

Я сбился со счёта, но вот однажды вдруг понял, что у меня ничего не болит и не ноет. Подойдя к зеркалу, я оскалился и с удивлением узрел идеальный ряд белых зубов. Только вот верхние клыки были двойными и, когда я проводил по ним языком, казалось, с внутренней стороны по ним идёт желобок. Зевнув во всю свою зубастую пасть, я вдруг понял, что чудовищно устал. Кое-как доплетясь до первого стула — рухнул на него и, сложив руки на столе, отключился.

Сирис

Обратный путь занял у меня почти неделю. Часть я преодолел на собственном элементале, а часть на карете. Благодаря таблеткам от укачивания, дорога в катафалке для живых показалась мне вполне сносной.

Когда я вернулся в дом, меня встретила тишина.

Скинув дорожную сумку в коридоре, я с удовольствием поплескался в ванной, постаравшись хотя бы это время не думать ни о чём, кроме пены и тёплой воды. Но, этому прекрасному времяпрепровождению тоже пришёл конец, когда я, обтеревшись мягким полотенцем, натянул светлые льняные брюки и лёгкую голубую рубашку.

Мне казалось, Эмиль должен быть у себя, однако, я нашёл своего ученика намного раньше — спящим на кухне.

Приблизившись, я слегка потормошил парня за плечо, он не отреагировал на это.

Усмехнувшись его крепкому сну, я аккуратно поднял своего ученика на руки и отнёс в его комнату, думая уложить на кровать, но увиденное вогнало меня в лёгкую оторопь.

В помещении словно ураган прошёлся: смятые простыни валяются на полу, по столу раскиданы книги, как и по полу, валяется несколько кружек, а на столе, вперемешку с изгрызенными карандашами, валяются вампирские зубы.

Стоило мне открыть дверь, как на пороге появилась прозрачная горничная и тут же заметалась вихрем по комнате, придавая ей жилой вид.

Оставив служанку заниматься наведением чистоты, я отнёс своего ученика в соседнюю с моей гостевую комнату и уложил на кровать.

Эмиль нахмурился и приоткрыл глаза. Пару раз моргнул, потом тщательно потёр глаза и вдруг подскочил на кровати, словно только что увидел меня.

-Сирис! Какое счастье, что ты вернулся! Я думал, этот ад никогда не кончится...

-Ух... - я слегка опешил от такого проявления радости. Вроде бы и уезжал ненадолго, и вернулся почти в срок.

Мой ученик наконец-то поднялся и, слегка отодвинувшись, улыбался во все свои зубы.

-Уже все появились? - не смог сдержать возглас удивления я.

-Ага, - счастливо кивнули мне, - и, честное слово, я думал, что рехнусь. Если бы не твои травы, я б с ума сошёл. Боги, кажется, я изгрыз всё, что вообще можно и нельзя грызть... Я толком не спал...