Ангелы Суджи - Владимир Дмитриевич Пронский

Владимир ПРОНСКИЙ

АНГЕЛЫ СУДЖИ. Операция "Поток".

Роман

ПРОЛОГ

Судьба Сергея Землякова ‒ невысокого, подвижного человека ‒ изменилась резко, почти мгновенно, когда появилась возможность сменить работу и стать фермером. Надоумил его к этому свояк Валера, работавший в управлении сельского хозяйства района. Было это четыре года назад. Встретившись с ним у тёщи на Рождество и поговорив, много о чём передумал тогда Сергей, ведь Валерий Исаевич предложил попробовать себя в фермерстве.

‒ На твоём месте я не сомневался бы, ‒ уверенно сказал он. ‒ Крестьянскую жизнь ты знаешь, с детства с отцом на тракторе. А теперь есть возможность взять землю в аренду, и не какую-нибудь пустошь с кустарником да лесом, который корчевать и корчевать, а вполне готовую чернозёмную пашню. Земля эта ‒ сто сорок гектаров ‒ под зиму ушла после зяблевой вспашки, весной на ней можно будет разместить яровую пшеницу, а в конце лета собирать урожай и считать прибыль.

‒ Дело известное…

‒ Где работаешь, по-прежнему в охране?

‒ В ней. В Москву на вахты мотаюсь. Надоело, конечно.

‒ Тогда тем более. Землю в аренду возьмёшь, отсеешься весной и будешь сам себе хозяином.

‒ А что же настоящий хозяин от неё отказался?

‒ У него сын богатенький. Под Москвой загородный дом построил и его к себе утянул. Так что всё логично.

‒ А с оплатой как быть?

‒ На первых порах включу тебя в список по программе поддержки фермерства, получишь грант, небольшой, но на аренду на год хватит, ну и на мелочи. А на серьёзные работы нужно будет семейную кубышку распечатать, тут уж ничего не поделаешь. Или, на худой конец, кредит оформить в банке под небольшой процент.

‒ Придётся, потому что нет особой кубышки. А какие деньжонки имеются ‒ к жене не подходи.

‒ Объясни, поймёт. Я слово замолвлю. В трудную минуту родственника не брошу. Екатерина в бухгалтерии работает?

‒ Так и есть.

‒ Вот и прекрасно. И гони сомнения.

Валерий Исаевич был почти ровесник Сергея, занимал солидную должность и вёл себя вполне авторитетно, ему можно было верить, хотя Сергею казалось, что свояку более нравится чувствовать себя человеком, от которого что-то зависит, что он любит быть покровителем за чужой счёт. Это по его виду всегда заметно, хотя на словах он никак не выпячивался.

Об этом разговоре и предложении Сергей рассказал вечером жене и спросил, понимая, что многое зависит от неё:

‒ Ну, и что делать будем?

‒ Не знаю. Если бы не Валера, то и разговора никакого, а так, глядишь, чем-то поможет, подскажет, к кому голову прислонить. Ведь это тоже важно, когда кто-то за спиной стоит. Марина о нём много хорошего говорила.

‒ Ну, настоящая жена никогда о муже плохого не скажет. И это правильно, ‒ серьёзно заметил Сергей. ‒ Если примем предложение, то я буду производственными делами заниматься, а ты бухгалтерию вести. Ведь сможешь же?

‒ Смогу, чего же не смочь, главное, чтобы ты не подвёл.

‒ Чего это я подведу. Зря, что ли, когда-то колледж окончил. И специальность подходящая: ремонт и эксплуатация сельхозмашин.

Так Сергей Земляков стал фермером, взяв в аренду сто сорок гектаров чернозёмной пашни; плохо ли хорошо ли, но начал развивать своей бизнес и ему отстегнули некую сумму из общего районного пирога, поступавшего из центра на поддержку и развитие фермерских хозяйств. Правда, сумма такая, что ничего толкового с ней не придумаешь, но попробовать можно было, тем более что у них в семье имелся трактор «Беларусь», доставшийся отцу с совхозных времён. Отец был механизатором, работал на тракторах да комбайнах, жил и живёт в Выселках в старом их доме, давно на тракторе не ездит, более пчёлами занимается. Сергей же по весне, когда было время, пахал огород под картошку отцу, соседям, тем, кто ещё остался в селе, а в основном надоедали с просьбами приезжие пенсионеры. «Беларусь» только на это и годился, а чтобы широко замахнуться, иная техника нужна.

Когда возник вопрос о том, что выращивать на арендованной земле, то первой мыслью была мысль о пшенице, да и Валерий именно на этом варианте настаивал. Мол, земля в их местности богатая, урожай пшеницы отменными бывают ‒ ею и заниматься надо. Земляков так и запланировал. Было это четыре года назад. Он взял кредит, договорился с другим фермером о помощи. Фермер тот почти все поля в округе засеивал зерновыми, и, понятно, конкурент ему был не нужен, но рано или поздно кто-то соблазнится готовой землёй, потом разработает поле-другое, мощным трактором да иной техникой обзаведётся ‒ и вот готовый конкурент. Поэтому и согласился, помня, что у Землякова свояк на крепкой должности в районе, и все дорожки могут привести к нему.

Сам же Сергей больше на словах герой, а внимательнее приглядишься ‒ ничего особенного: ни смекалки особенной, ни характера. В первые три года фермерства еле-еле концы с концами сводил из-за упавшей закупочной цены на пшеницу, а на четвёртый, нынешний, решил всех перещеголять, но не перещеголял, а лишь окончательно прогорел, когда половину поля отвёл под картошку. Ему предлагали подписать контракт с местным цехом по производству чипсов, но он поосторожничал, когда прочитал повнимательнее текст, увидев в нём строчку о штрафных санкциях в случае нарушения контрактации, резонно подумав: «Урожай будет, найду, куда пристроить. Хуже будет, если пристраивать будет нечего. Но зато штрафа избегу за неустойку!».

Купил весной Сергей семян на занятые деньги, Валерий Исаевич помог с посадкой, пригнав из соседнего ООО посадочный комбайн, не бесплатно, конечно, и в конце августа соседи же помогли с уборкой, только у себя сначала убрали. Но оказалось, что после засухи убирать особенно нечего: на северном склоне кое-что собрали, а на южном всё в пыль превратилось ‒ лишь сухая чёрная ботва торчала в оплывших за лето грядках. Немного выручила пшеница, в итоге сработали с небольшим плюсом, который ушёл на пахоту и посев озимых, а банковские долги по-прежнему висели над душой.

Загоревал Земляков, обозвал себя бестолочью и раз, и другой. Вот сын Григорий у него ‒ тот умница. Участник математических олимпиад. В будущем году, как окончит школу, собирается в университет поступать. А что? И поступит, утрёт нос кое-кому. Кое-кто ‒ это его собственный отец, на которого Григорий постоянно наводит критику. Жена Екатерина, правда,