Война Империй. Книга первая. Безжалостная тактика крепких позиций - Андрей Андреевич Медведев

Грамотой Меррику и Расселу были предоставлены полномочия «вести переговоры, совещаться, договариваться и заключать соглашения с вельможами (lords), [представителями] сословий, военачальниками, дворянством и общинами или с теми лицами, которые ныне правят и представляют государственные органы, какими бы именами и титулами они ни назывались, или с соответствующими представителями и уполномоченными по поводу вышеупомянутых представлений и предложений».

Посланникам короля Якова было бы нетрудно найти хоть кого-то из такого обширного списка возможных подписантов, кто от лица власти смог бы предоставить им возможность колонизировать русские земли. Есть в тексте один особо проникновенный момент. Английские предложения и планы были названы «клонящимися к защите и покровительству русской страны». Не правда ли, похоже на обращение Джорджа Буша к нации в марте 2003 года, когда началась война в Ираке? «Я обращаюсь ко всем мужчинам и женщинам в армии Соединенных Штатов, которые находятся сейчас на Ближнем Востоке. От вас зависит мир, на вас возлагаются надежды угнетенного народа! Эти надежды не будут тщетными».

Но тогда у англичан ничего не вышло. Минин и Пожарский выбили из Москвы польский гарнизон, война продолжалась, но было ясно – Россия выстояла, в январе 1613 года в Москве был созван Земский собор, царем стал Михаил Романов.

Есть, правда, в истории русской Смуты еще одна загадка, связанная с английским влиянием. Как уже упоминалось выше, в Лондоне очень нервно реагировали на перспективу покорения Московского государства поляками. В том числе и потому, что они могли бы перекрыть волжский путь в Персию. В 1605 году первый польский оккупационный отряд входит в Москву. В 1608 году польские отряды Сапеги и Лисовского начинают из Москвы свой поход к Волге. Под их контроль переходят Ярославль и Кострома, и это важно: оба города лежат на пути в Архангельск.

Но 7 апреля 1609 года польские войска разбиты под Ярославлем русским ополчением, в начале мая поляки снова пытаются вернуть контроль над городом, осаждают Кремль и Спасский монастырь, и 23 мая поляки уходят ни с чем.

Далее именно в Ярославле формируется народное ополчение. И есть важный момент: в этом городе был один из основных, как сейчас сказали бы, филиалов Московской компании. Штаб-квартира, конечно, была в Москве. Понятно, что собрать ополчение на голом энтузиазме было бы трудно. Даже те, кто шел за идею, нуждались в оружии и боеприпасах. Минин, как следует из летописей, тогда призвал: «Не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать».

Вопрос у современных историков возникает вполне справедливый – кому Минин и другие лидеры ополчения собирались «продавать» и «закладывать»? Как раз англичане были теми, кто мог дать деньги на войну с поляками, по совершенно прагматическим причинам, а именно для сохранения волжского транзита. И вот внезапно у Минина с Пожарским появились значительные средства.

«И учали им давать князь Дмитрей Михайлович Пожарской да Кузьма Минин многие столовые запасы и денежное великое жалованье по тритцати по пяти рублев, смотря по человеку и по службе своим презреньем, и учинили ратных людей сытых и конных, и вооруженных, и покойных, и запасных»[20].

Считается, что при сборе средств взаймы ополчению дали купцы Строгановы и еще ряд богатейших ярославцев. Но, справедливо замечают некоторые историки, война и Смута в России продолжались уже более десяти лет. И что в тех условиях означало «богатый купец»? Не до конца разорившийся. А у Московской компании деньги, конечно же, были. Прямых свидетельств тому, что поляков и шведов в России били на английские деньги, не существует. Но известно, что в Вологде, где также собиралось ополчение, иноземные купцы вошли в совет ополчения, чтобы организовать сопротивление Лжедмитрию II «с головами и с ратными людьми в думе заодин». И вот еще косвенное свидетельство того, что события 1612 года имеют еще один, малозаметный с первого взгляда, слой.

В тот момент, когда в Москве разворачивается вроде бы решающее сражение между ополчением и интервентами, поляки атакуют Вологду.

«Нынешнего 121 (1612) сент. 24 д. с понедельника на вторник, в последнем часу ночи, разорители нашей чистой, православной веры и ругатели креста Христа, Поляки и Литовцы с Черкасами и Русскими изменниками нечаянным набегом пришли в Вологду, взяли город, умертвили людей, осквернили церкви Божии, сожгли город и посады…»[21]

Более того, отряды поляков, точнее польско-русские, которых летопись называет «литовские люди», в 1613 году воюют по всему Русскому Северу. Пытаются взять Холмогоры, грабят Николо-Корельский монастырь, затем разоряют Неноксу, Луду, Уну. Считается, что так отряды наемников и лихих казаков искали наживы на мало разоренном Северо-Востоке. А если принять версию, что ополчение отчасти финансировали англичане и поляки атаковали не просто богатые районы, а опорные пункты Московской компании, то события начинают выглядеть несколько иначе. И становится понятно, что это был за английский десант под командованием «англицких немцев» Артура Астона и Джейкоба Джиля, который высадился в Архангельске 24 июля 1612 года якобы для помощи в борьбе с Польшей, и для чего англичане высаживались в Поморье.

Представитель отряда Яков Шав 10 августа 1612 года побывал в Переяславле у князя Пожарского, рассказал, что «пошли де они с ведома английского короля». Понятно, что и лидеры ополчения сообразили, что это за корпус «добровольцев» готовится для отправки в Россию, потому что англичанам было объяснено, что «наемные люди не надобны», «оборонимся от польских людей и сами Российским государством и без наемных людей». Лидеры ополчения отправили одного из командиров – Дмитрия Чаплина, чтобы тот всех иностранцев отправил домой, причем ему следовало им сообщить, чтобы они более в Московское государство не приходили и тем себе «убытков не чинили». А воевод трех городов – Ярославля, Вологды и Архангельска – строго предупредили, что иностранцев, точнее англичан, они в страну пускать не должны, чтобы те «здесь не рассматривали и не проведывали ни о чем». Архангельскому воеводе дополнительно поручили усилить контроль «и смотреть накрепко, чтоб с воинскими людьми корабли к Архангельскому городу не пришли и безвестно лиха не учинили»[22].

Русский историк Николай Ульянов, изучая отношения России и Запада в 16–17 веках, пришел к выводу, что не только Англия, но и Запад вообще стремился Россию колонизировать, и планы оккупации всей или хотя бы части русской территории существовали не только в Лондоне и Варшаве.

«Исторически вопрос стоял не о движении России “навстречу западному миру”, а о движении западного мира в