На фронтах Первой мировой войны. 18-й гусарский Нежинский полк - Александр Александрович Карский

Вероятно, вскоре после награждения решено было сделать снимок на память. В домашнем архиве автора хранится уникальная фотография, на которой запечатлена группа офицеров 18-го гусарского Нежинского полка. В центре сидит командир полка Д. И. Ромейко-Гурко с белым Георгиевским крестом на груди. Хорошо различимы также два знака – об окончании Пажеского корпуса и Николаевской Академии Генерального штаба. Не всех офицеров удается идентифицировать, но определенно можно сказать, что во втором ряду стоит ротмистр А. М. Бондарский. На его груди красуется орден Св. Равноапостольного князя Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Мечи и бант к имевшемуся ранее ордену были пожалованы Высочайшим приказом от 17 декабря 1914 года. Этот нюанс и позволяет приблизительно датировать фотографию. Кстати, у некоторых офицеров на снимке нет никаких наград. Очевидно, среди них – поручик Борис Мостовой и корнет Георгий Марков, за отличие в боях удостоенные ордена Св. Великомученника и Победоносца Георгия 4-й степени, однако пожалование будет утверждено только в мае 1915 года.

Следует отметить помощь тыла фронтовикам в конце 1914 года.

В Ельце семьи офицеров и рядовых гусар, да и многие обычные, не связанные с армией, горожане, переживали за Нежинский полк. Но сведения приходили неясные, по законам военного времени частная переписка и газетные сообщения подвергались цензуре, поэтому зачастую было непонятно, где и что происходит, каковы реальные потери. Распространять слухи настоятельно не рекомендовалось. С самого начала войны, с 23 июля, в городе действовал Дамский Комитет при местном отделении Российского Общества Красного Креста. Собирались пожертвования – как денежные, так и вещевые. 11 октября из Орла и Ельца для Черниговских и Нежинских гусар был отправлен большой транспорт, в основном с теплым бельем и махоркой. Офицеры, отправлявшиеся на фронт, также везли с собой огромное количество подарков. 12 ноября штабс-ротмистр Л. Д. Кишкин отправился в путь с обозом, который вез более тысячи фуфаек, около 600 теплых рубах, более 2 тысяч пар шерстяных носков и чулков, 100 папах, а также всевозможные набрюшники, наколенники, наушники… Проезжая через Курск, он получил от Курского Городского Управления полторы тысячи пар перчаток, столько же пар валенок и теплых чулков, 800 полушубков, 800 башлыков и еще 100 папах, а также 15 пудов шоколада, 40 пудов копченого сала и 50 тысяч папирос. На имеющихся в домашнем архиве фотографиях, датированных зимой 1914–1915 годов, гусары в добротных полушубках, у многих на голове папаха. Эти папахи позволяют приблизительно определить время съемки: до Рождества 1914 года – или после. Эти папахи вспоминает и Д. И. Ромейко-Гурко в своих мемуарах:

«…Кишкин немного отстал. Он набрал целый багажный вагон подарков и с ним не расставался, боясь, не без основания, его потерять. Наконец он пришел, и я отправил за ним два автомобиля…

22 декабря прибыл из Львова Кишкин с двумя автомобилями подарков. Пришлось послать автомобили второй раз за недогруженными подарками… Он привез с собой папахи (до сих пор мы носили только фуражки), рукавицы и перчатки для офицеров и кисеты табака и чая с сахаром для нижних чинов.

24 декабря в 5 часов вечера я построил полк покоем и раздал подарки. Больше всего люди были довольны кисетами табака, они его не видели недели две. Офицеры курили клеверную трубку, завернутую в бумагу. У солдат и того не было за неимением бумаги.

В половине шестого зажгли елку, и так как было совсем тихо, то свечей не задували. Я раздал от себя и жены пакетики ландрина и разрешил курить».

В последний день года «Елецкий Вестник» опубликовал телеграмму, полученную с фронта:

«Прошу Елецкий Дамский Комитет и лиц, принимавших участие в присылке щедрого дара чинам Высочайше вверенного мне полка, принять искреннюю благодарность. Полковник Гурко».

Часть II. 1915 год

1. Загадочная поездка в Петроград

В РГВИА полностью сохранились приказы по 18-му гусарскому Нежинскому полку за 1915 год. В приказе № 1 от 1 января указано, что штаб находится в д. Тухово-Народов (полагаю, ныне это – Тушув-Народовы, местечко в нескольких верстах к северо-востоку от г. Мелец). Очевидно, тут полк встретил Новый год.

Полковник Д. И. Ромейко-Гурко 30 декабря в очередной раз вступил во временное командование дивизией. И офицеры, и нижние чины в начале января были загружены повседневными хозяйственными заботами. В полках шла поверка имущества. Между прочим, хранитель Музея 18-го гусарского Нежинского полка, штаб-ротмистр Л. Д. Кишкин, в своем рапорте доложил, что все вещи полкового Музея хранятся в Ельце в избранном им месте, там же сложена и часть имущества офицерского собрания. Интересно узнать: какова судьба этого склада?

5 января полк уже находился в д. Нечайна, возле м. Домброва-Тарновска. Тут он простоял до 22 января. Многие получили из дома посылки. Служба не выглядела трудной, хотя с 9 января и начались обычные строевые занятия. В этот день вернулся из Львова генерал А. М. Драгомиров, и полковник Д. И. Ромейко-Гурко вступил во временное командование 1-й гусарской бригадой. Следует заметить, что он, как опытный военный агент в недавнем прошлом, похоже, ведал в дивизии вопросами разведки и контрразведки. В «Полевой книжке» (за 13 февраля – 5 марта 1915 года) привлек внимание алфавитный список шести десятков австрийских подданных. После имени и фамилии следуют особые приметы и повседневная одежда, как правило, весьма непритязательная. Есть в списке комиссары полиции, известные вражеские разведчики и контрразведчики. Об одном лейтенанте сказано:

«…ходит сам на разведки, переодевшись в штатское платье…».

Но есть и совершенно тёмные личности. У некоторых – особые пометки:

«имеет подложный паспорт…», «имеет при себе очень маленький фотографический аппарат…», «был лакеем, вид авантюриста…», «брюнет с сильной проседью, лет 36, среднего роста, с усами, вид разбойника…».

Не лучше и женщины:

«очень веселая, среднего роста, блондинка, худая, миловидная, интересная, хороший цвет лица… выглядит интеллигентной, в разговоре вульгарна, тип уличной проститутки…», «выглядит маленькой девочкой… боязливая, нервная, уличная проститутка…», «девица, проститутка, очень малого роста, лет около 18–19…».

Создается впечатление, что в этом списке – и уже задержанные шпионы, и перевербованные, и еще только подозреваемые. Вот с таким контингентом приходилось работать интеллигентному полковнику, сыну фельдмаршала. В списке несколько жителей г. Новый Сандец. Значит, Д. И. Ромейко-Гурко, будучи комендантом города, попутно занимался и контрразведкой. Записан в этой «Полевой книжке»