Фронт и тыл Великой войны - Юрий Алексеевич Бахурин

Сотворение мифа, отвергающего подобные выводы, произошло тогда, в эпоху великих потрясений. Он сохранил жизнеспособность в послереволюционном российском обществе, когда в 1921 году в письмах Ленину его обвиняли в подкупе немцами[1851], а также в Русском Зарубежье, внимавшем историкам Г. В. Вернадскому («С самого начала войны он [Ленин] оказался агентом Германии…»[1852]), С. С. Ольденбургу («Несомненно, что германские агенты в меру возможности работали против существующей власти и всячески стремились вызвать смуту»[1853]) и прочим.

В годы перестройки, ознаменовавшейся плюрализмом мнений, гласностью и небывалой интенсивностью информационной энтропии, а тем более в 1990-е обостренный, буквально болезненный интерес общества к событиям 1917 года прорвался, подобно карбункулу. Положительным следствием этого стала «архивная революция», пролившая свет на многие страницы советской истории. Но даже российским историкам-специалистам, находившимся на изломе мировоззрения, было непросто осваивать искусство светотени.

Миф ожил и в благоприятной среде сомнений в прежних идеалах, доверчивости к историческим сенсациям, снизившегося научного уровня выходящей литературы обрел статус едва ли не историографической традиции. Любые упоминания о «германском следе в Октябрьской революции» производили ажиотаж в среде не слишком взыскательной читательской аудитории. «Можно предполагать, сколько тайн откроется в ближайшие годы, подтверждая древнюю мудрость, что “все тайное становится явным”», — видимо, искренне предвкушал издатель одного военно-исторического труда о казачестве в эпоху войн и революций, созданного в эмиграции[1854]. Книжный рынок в соответствии со спросом начал и до сих пор продолжает насыщаться политически ангажированными изданиями, полными небылиц. Одна из причин такого удручающего положения вещей — табуированность данной темы в советской историографии. Строго придерживаясь установки о фиктивности сюжетов, даже косвенно связанных с взаимоотношениями большевистской партии и немцев, она их практически не разрабатывала. Г. М. Катков, публикуя донесение фон Кюльмана, констатировал по прошествии времени: «В советском историческом журнале “Вопросы истории” он трактуется как последняя фальшивка»[1855].

Однако в наступившую в СССР пору ревизии исторического прошлого подобные установки попросту утратили силу. Объективному подходу в изучении событий революционного 1917 года суждено было формироваться в рамках научных школ, когда в общественном сознании беспримерный размах приобрели довлеющие в нем исторические мифологемы («германский след» в Октябрьской революции — одна из них).

…Почему это вообще важно — платили немцы деньги Ленину сотоварищи или нет, помогали большевикам захватить власть в России или те справились сами? Ответ на этот вопрос лежит не в политической плоскости. Политизация как раз и породила данную проблему, а диктуемая именно марксистскими постулатами изобличительная заданность[1856] доселе препятствует ее решению. Важно же решить ее просто потому, что Октябрьская революция была не благом, и не злом, а историческим событием. Историческим и — историчным, произошедшим не беспричинно, ставшим переломным для отечественной истории, но случившимся не по воле и не за счет неприятеля, жаждавшего переломить хребет России. Если на то пошло, в немецком Министерстве иностранных дел поначалу не поверили ни в приход РСДРП(б) к власти, ни в то, что Декрет о мире — это не фальшивка, его приняли за британскую поделку, призванную ударить по репутации большевиков[1857].

Тех событий не переиграть и не изменить, даже если этого очень хотелось бы. Их можно только забыть, вырвать из истории, превратив ее из непрерывной в дискретную и молясь или плюясь в зияющую дыру. Но разве не потому ли и не таким ли образом предшествующая Октябрьской революции Великая война столетие тому назад оказалась забытой?..

ПРИЛОЖЕНИЯ

№ 1

Письмо А. И. Буракова /потомственного почетного гражданина/

к П. Н. Милюкову о растущем милитаризме и военных

изобретениях, которые ведут к истреблению целых армий,

но не обеспечивают покой на земле

27 мая (3 июня) 1914 года

Господину члену междупарламентской конференции в Гааге Павлу Николаевичу Милюкову

…С тех пор в протекающим времени повежденная природа человека затаённо носила в своём сердце каинову вражду друг к другу. Этот добрый мир был отвергнут и изобретен новый своеобразный мир — это вооружённый мир настоящего времени. Человеческий ум в пытлим настойчивым напряжении сделал колоссальныи открытии всевозможных изобретений, как для всеобщего блага, так и для всеобщей пагубы людей. В последнем случае сюда следует отнести усовершенствование боевой техники: это стрельба гиганских орудий с дальних растояний. Снаряды этих выстрелов разрываясь припадении производят ужа-сающии опустошении в людях, затем массовая ружейная стрельба, шрапнели, бомбы, пулемёты, все это талантливо приспособлино для истребления друг друга. В этой убийственной атмосфере, под невыносимом гнётом страха ежеминутной смерти люди впадают в состояние душевно больных. При такой действительности великии державы Европы представляют собой страшно сгущённые грозовые тучи. Но какими тягостными жертвами оплачивается этот вооруженный мир!

ГА РФ. Ф. 579. Оп. 1. Д. 3034. Л. 1. Автограф.

№ 2

Приказ армиям Юго-Западного фронта

5 (18) августа 1914 года

№ 79

Объявляю при сем приказ Верховного Главнокомандующего от 30-го августа сего года за № 32.

«По ВЫСОЧАЙШЕМУ повелению сегодня доставлена из Троицко-Сергиевской Лавры в Мою ставку Великая Святыня земли Русской — Святая Икона Явления Божией Матери Преподобному Сергию Радонежскому Чудотворцу, написанная на доске от гробницы Святителя. Эта Святая Икона сопровождала Российское воинство во всех главных войнах, и НАШ ДЕРЖАВНЫЙ ВЕРХОВНЫЙ ВОЖДЬ ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР дам нам новое явление Своей любви к армии, так как был уверен, что сознание русских воинов о нахождении сей Святой Иконы среди нас, даст нам новые силы к борьбе с врагом и ещё большую уверенность в помощь Божию.

Верю, что Господь нас не оставит и даст нашему и союзников наших оружию окончательную и полную победу. Уверен, что и вы доблестные русские воины все до единого разделите эту уверенность.

С нами Бог».

Приказ этот прочесть во всех ротах, эскадронах, сотнях, батареях и командах.

Подписал: Генерал-Адъютант Иванов

РГВИА. Хранилище печатных изданий.

Инв. № 16544. Л. 57. Машинопись.

№ 3

Приказ войскам 1-й армии

6 (19) августа 1914 года

№ 23

Ст[анция] Вержболово

После упорного боя 4 августа противник отошел. Нами занят гор[од] Сталупенен, причем взято 7 орудий, 2 пулемёта, много пленных.

Сердечное моё великое спасибо за великолепную отверженную[1858] работу частей.

Особенно, сколько мне до сего времени известно, удачно действовали 25 и 29 пех[отные] дивизии. Относительно 27 пех[отной] дивизии должен, к сожалению, указать, причиной больших потерь, отчасти, нахожу отсутствие охранения левого