Армия Сталина и Жукова. Как надо побеждать - Владимир Сергеевич Бушин

войны на восточном фронте». А наши поражения, следовательно, рисуют ее истинную картину. Мерси, полковники. И нельзя не подчеркнуть, что если для Гланца, как и для немцев, это была «война на восточном фронте», ибо у них был еще и западный, то для нас – Великая Отечественная война.

Гланц продолжает: «Победы превозносят заслуги военачальников, доводя их до сверхчеловеческих масштабов, заставляя читателей забыть о том, что эти полководцы – человеческие существа, которым, как всем людям, свойственно ошибаться». Да, и за океаном водятся такого же пошиба полковники… А мы не только не забыли древнюю истину, которую знал еще Тацит – Errare humanum est, – но и считаем человеческими существами даже и нынешних полковников, как наших, так и заморских. И маршал Жуков считал и признавал, что и он, и его товарищи по войне способны были ошибаться и ошибались. Этот Гланц, как и Ащин, просто не читал воспоминания Жукова.

Там маршал много говорит о допущенных советским и военным руководством ошибках, просчетах, упущениях. Вот хотя бы: «В работе самого аппарата Генштаба были недостатки». И дальше следует их перечень и последствия их. О Курской битве: «Основная ошибка состояла в том, что Ставка поторопилась с переходом в наступление». О Белорусской операции: «Будучи представителем Ставки, я вовремя не поправил командование фронта», что привело к замедлению наших действий. О Берлинской: «На подготовку операции мы имели ограниченное время, но это не может служить оправданием. Вину за недоработку вопроса я должен взять прежде всего на себя». И так от начала книги до конца – от предвоенной поры до победных дней. То же самое в воспоминаниях А. М. Василевского, К. К. Рокоссовского, Н. Г. Кузнецова, А. И. Покрышкина и других военачальников. Где ж тут «сверхчеловеческие масштабы»? Читать надо, полковники, а не бумагу марать!

И вот что еще примечательно. Взывая к авторитету Тацита и Гланца-заокеанца, ефрейтор Ащин в своем малевании образа Жукова даже не упомянул ни одного нашего полководца или военного историка – что они-то думали о маршале? Ведь иные из них знали его много лет, как и Сталин, вместе работали, служили. Я упомяну только двоих.

Особенно интересно мнение К. К. Рокоссовского. Они знали друг друга давно, в молодости Рокоссовский был начальником Жукова, во время войны – подчиненным, они были друзьями-соперниками, случались между ними и конфликты, Рокоссовский несколько поотстал только потому, что два года был в заключении под следствием, а Жуков как раз в это время одержал блестящую победу на Халхин-Голе, был повышен в звании, стал Героем Советского Союза, был назначен командующим Киевского военного округа, а вскоре и начальником Генштаба.

Как уже было сказано, Рокоссовский, у которого было немало претензий к Жукову, в итоге писал: «С Г. К. Жуковым мы дружили многие годы… В моем представлении Георгий Константинович остается человеком сильной воли и решительности, богато одаренным всеми качествами, необходимыми крупному военачальнику» (Солдатский долг, с.119).

Порой довольно трудные отношения были у Жукова с адмиралом Кузнецовым, тоже случались конфликты, и тут я на стороне адмирала, но, высказав и несогласие, и обиды, вот что он пишет: «Победа под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге и участие почти во всех «сталинских ударах» создали высокий авторитет Жукову… К концу войны у меня сложилось мнение о нем как о талантливом полководце. Он всю войну находился в центре самых важных событий на фронтах. Его имя часто упоминалось в Ставке и в приказах Верховного Главнокомандующего… Всякий человек обладает личными качествами и недостатками, но это никогда не должно заслонять главного – того, что он сделал для своей Родины. Встречаясь с маршалом в интимной обстановке в окружении друзей, я наблюдал, каким уважением он пользуется, и я считал это заслуженным…

Запомнился прием на даче у И. В. Сталина после первомайского парада 1 мая 1945 года… Жукова не было, он находился в самом пекле борьбы за фашистское логово. Разговор о нем начал сам И. В. Сталин, прочитав телеграмму Жукова о том, как ему немцы предлагали пойти на перемирие и как он ответил, что только безоговорочная капитуляция закончит войну. «Молодец!» – сказал Сталин. Мы подняли тост за победу. Это была вершина славы, заслуженной славы маршала Жукова» (Цит. по В. Краснов. Неизвестный Жуков. М., 2000. С. 354–355).

P.S.

Мне могут сказать, что я уж очень резко пишу о «почетном ветеране России». Возможно, но, во-первых, у меня речь идет лишь об одной мало кому известной личности районного масштаба, а он поносит известных всей стране людей, скопом – всех советских руководителей, имеющих немалые заслуги перед страной. Во-вторых, он и сам за словом в карман не лезет. Так, об одном ветеране пишет: «бесчестный поступок… Каким же бесстыдством и цинизмом надо обладать…» А обращаясь к Владимиру Карпову, белокрылый Ащин вопрошает: «Зачем писать было, если стыдно станет перед потомками?». Что потомки!.. Но неужели самому-то не стыдно за свое убогое вранье перед современниками? Хотя бы перед женой, детьми, внуками?..

Дронов о Жукове и Жуков о Дронове

Господи милостивый, еще один! Только я сказал, что полагалось, полковнику Ащину из подмосковного Щелкова, ефрейтору Хвостову из Курска, как тут же выскочил еще один – полковник Дронов…Точно как у Пушкина бесы:

Сколько их? куда их гонят?

Что так жалобно поют?

Домового ли хоронят,

Ведьму ль замуж выдают?

Да, они жалобно поют хором, скулят и хотят похоронить домового, объявив домовым с двумя орденами Победы и четырьмя Золотыми Звездами маршала Жукова. Им мало того, что на Западе уже говорят, будто главную роль в разгроме Германии сыграла Америка, да еще и СССР-то воевал не против Гитлера, а вместе с ним. Им мало! Им не терпится накануне 70-летия нашей Победы очернить одного из главных творцов ей Победы – маршала Жукова. Полковник Н. Н. Дронов пытается сделать это вслед за другими бесами на страницах «Слова и дела» в статье «О секретах побед и тайнах наград».

Сразу скажу, что никаких секретов и тайн в статье нет, а есть, во-первых, дурной язык, и дело доходит порой до неумения четко и ясно выразить мысль, что делает некоторые места просто непонятными; во-вторых, есть выдумки, нелепости, отсебятина; в-третьих, есть странное для полковника, пишущего о войне, невежество в некоторых вопросах истории Великой Отечественной, в ее обстоятельствах и фактах.

К числу невинных выдумок надо отнести заявление, будто «В. Бушин прямо-таки идеализирует маршала Жукова». Идеализировать – это значит рисовать в виде