Служба ширванца 1726–1909 г. Исторический очерк 84-го пехотного Ширванского Его Императорского Величества полка - Андрей Вилович Блинский

Как неприступный бастион.

Будь славен ввек могучей силой,

Десятый славный Легион!

Эти стихи-приветствие были поднесены полку в день полкового праздника 15-го августа 1903 года подполковником Апшеронского полка Осиповым.

Битва при Болтугае и переименование полка

Аварский хан не унимался. В конце августа 1819 г. с новым скопищем горцев, он появился в 16-ти верстах от строившейся крепости Внезапной, пытаясь поднять соседние племена. Ермолов с отрядом, в составе которого было шесть рот Кабардинского полка, 29-го августа двинулся из кр. Внезапной к нему навстречу. При ауле Болтугае произошла битва, в которой наши две роты, в самую опасную минуту, решили участь боя в нашу пользу: без выстрела бросилась они в штыки на горцев и нанесли им жестокое поражение. Горцы бежали.

По дислокации 1819 года Кабардинский полк должен был перейти из Закавказья на северный Кавказ, на место Ширванского (ныне Казанского) полка, который, в свою очередь, должен был передвинуться в Грузию.

Ермолов не хотел расставаться со своими верными кабардинцами, которые ему были необходимы для окончательного водворения спокойствия в Грузия и Дагестане; а потому он, вопреки точному смыслу дислокации, решил, не перемещая полков, переменять их названиями.

С этой целью 4-го ноября 1819 г. последовал приказ о переименование нашего полка из Кабардинского в Ширванский.

Вследствие этого, бывшие у нас в полку Мальтийские знамена за сражение при реке Иоре были переданы в нынешний 80-й пехотный Кабардинский полк, а взамен их мы получили, как сказано выше, от старого Ширванского (ныне Казанского) полка Георгиевские знамена за сражение при Краоне.

Глубокой осенью 1810 года полк наш, уже под именем Ширванского, принимает участие в экспеднции Ермолова против горного общества Акуша, которое упорно не хотело покориться русскому оружию. В сражении под Левашами акушинцам было нанесено окончательное поражение, и старшины их приведены к присяге на верность русскому Царю.

Подвиг унтер-офицера Махонина

Покончив с акушинцами, полк переходит, из Дагестана опять в Чечню и здесь принимает участие в вырубке лесов и проведении дорог, в составе отряда генерала Грекова. Начались частые нападения чеченцев на наши отряды.

Так в апреле 1821 года, они в значительных силах бросились на Амир-Аджи-юртовский редут. Двадцать пять ширванцев, с унтер-офицером Махониным во главе, составляли весь гарнизон укрепления.

И вот горсть этих храбрецов в течении пяти часов выдерживают отчаянные атаки шестисот чеченцев. Сам Махонин был изрублен на валу укрепления, с ним погибло тринадцать ширванцсв, но остальные двенадцать отстояли редут, отбив все приступы и уложив на месте до 50 чеченцев; подоспевшая к вечеру помощь заставила остальных отступить.

Золотыми буквами должно быть начертано на страницах истории полка и в нашей памяти имя Махонина: верный долгу службы до конца, он сумел в надлежащую минуту воодушевить на подвиг и своих подчиненных.

Покорение Кабарды и переход через Баксанское ущелье

В 1822 году полк наш участвует в покорении Ермоловым Большой Кабарды. Тяжел был этот поход. И не так уж трудно было сражаться с горцами, побеждать которых нам было не вновь; тяжело было бороться с местностью. Чего стоил один переход через Баксанское ущелье.

Владелец этого ущелья Дау-Султан на одной из скал его написал: «Проходит только друг».

На этот раз прошел и недруг…

Вот что говорит генерал Потто: «Чтобы охарактеризовать деятельность ширванцсв, в этом, одном из труднейших кавказских походов, довольно упомянуть о переходе их через Баксанское ущелье. Отвесные каменные скалы обступают кругом эту местность; внизу ревет Баксан, ворочая вековые дубы и огромные камни, а единственная тропа, не шире полуарашна, по которой лепятся ширванцы, вдруг обрывается в глубокую пропасть. Далее дороги нет – и баталионы остановились. Тогда из рядов выходит старый ширванец и, обращаясь к баталионному командиру, говорит: «Как же это так, ваше высокоблагородие, – воля наша, а вернуться назад нам не приходится; еще и примера такого не было, чтобы мы не дошли туда, куда послал Алексей Петрович». И вот, по его слову, солдаты бросают в пропасть шинели и, перекрестясь, спрыгивают с двенадцатиаршинной высоты. Баталионы прошли и, гоня перед собою бегущих врагов, остановились только уже вблизи верховий Баксана, у самой подошвы снегового Эльбруса.

1823 г. – 1826 г.

После покорения Кабарды и вплоть до Персидской войны ширванцы, как сказочные богатыри, переносятся с одного края Кавказа на другой, появляясь то в Чечне, то в Дагестане, то на Кубани, то опять в Кабарде. Всюду, где возникало серьезное дело, Ермолов призывал свой храбрый «Десятый Легион».

В 1824 году вновь вспыхнуло восстание в Кабарде. Экстренно был вытребован туда с Кубани 2-й баталион ширванцев под командой подполковника Волжинского.

Через шесть дней он был уже в Нальчике, пройдя за это время 300 верст, т. е. по 60 верст в сутки. На что Ермолов привык к подвигам ширванцев, и тот изумился такой быстроте.

С именем подполковника Волжинского связаны лучшие страницы нашей полковой истории. Вот отзыв о нем одного из его современников, отзыв характерный, как для самого Волжинского, так и для полка: «безгранично храбрый, в этом славном полку, где храбрость уж не считалась достоинством личностей, но как бы принадлежностью мундира, Волжинский сумел так служить, что неустрашимость его значительно выделялась и в этой среде».

Славный поход 2-го баталиона отмечен следующей солдатской песней:

С одного конца Кавказа

На конец другой

Перешагнем силой указа

Твердою ногой.

Ни труды нам, ни заботы

Путь не преградят.

Барабаны наши песни

Хором загремят.

Полк наш славится на Кавказе,

Славно мы живем.

Мы турецкую пехоту

Словно зайцев бьем.

Офицеры удалые,

Хваты-молодцы,

Не смотря, что молодые,

В деле храбрецы.

Значительную часть 1825 и 1826 годов наши 1-й и 2-й баталионы провели опять в Чечне, где под наблюдением самого Ермолова продолжалась постройка новых и укрепление старых крепостей.

О работах, которые выпали здесь на долю войск, сам Ермолов так говорит в одном на своих приказов по корпусу: «Труды их были постоянны, ибо надлежало ежедневно или быть с топором на работе, или с ружьем для охраны рабочих. К подобным усилиям, без ропота, может возбуждать одна привязанность к своим начальникам, и сия справедливость принадлежит г. г. офицерам».

В конце ноября работы были окончены; отряд распущен по станицам, и чеченцы разошлись по домам.

Стояла суровая зима.

В декабре