В огне повенчанные - Иван Георгиевич Лазутин

Двадцать пятого июля командир дивизии генерал Веригин доложил командующему армией генерал-лейтенанту Клыкову, что строительство второй оборонительной полосы закончено и что ополченцы ждут не дождутся оружия. А оружия все не было и не было.

Боец Зайцев из отделения Богрова-старшего, несмотря на худобу и неказистое сложение, не отставал в земляных работах от богатырски сложенного Богрова-младшего, спортивного Кедрина и неутомимого Кудрявцева. Час назад, во время перекура, он с карандашом в руках подсчитал: кубометры земли, выброшенной им из рвов и окопов за июль месяц, могут образовать такую могилу, в которую можно закопать целый полк гитлеровских солдат.

Все уже давно забыли о подсчетах Зайцева, однако трехзначная цифра кубометров земли, которую он перекидал своими руками, не выходила у него из головы. Вот и теперь, широко раскинув руки и глядя немигающими глазами на парящего в небе орла, он в уме продолжал свои подсчеты.

Знойное солнце и жаркие продувные ветры обжигали своим дыханием полынную степь, сушили ее, с шелестом пробегая по сизой дымке струистого, как вода, ковыля.

То ли увидев где-то в одиноком кустике зайца, то ли приметив своим острым зрением выскочившего из норы суслика, спиралью кружила, плавно снижаясь, степная царь-птица.

Богров-старший лежал на спине и, точно забыв обо всем на свете, не мигая смотрел в бездонное безоблачное небо. Властвуя над высотой и посылая своими спокойными плавными кругами на застывших крыльях вызов всем, кто копошился на земле, орел, словно разведчик, посланный самой природой, продолжал свое наблюдение за полосой обороны.

– Даже командир дивизии не видит всю линию обороны своих полков так, как ее видит орел, – проговорил Богров-старший, зорко наблюдая за полетом орла и терпеливо ожидая, когда же наконец он взмахнет крыльями. – И какая только сила держит! Ведь с минуту не дрогнул ни одним крылом. А в нем, поди, фунтов десять.

Рядом с Богровым-старшим лепили бойцы Зайцев и Кедрин и тоже следили за парением орла.

После тяжелых земляных работ часовой отдых особенно сладок: натруженные руки и ноги становятся как бы невесомыми. Те, что помоложе да пошустрей, побежали искупаться в Ламе.

– О чем задумался, Заяц? – спросил Богров-старший, глядя на окаменевшее лицо бойца. – Поди, все считаешь свои кубометры?

– Все считаю. Ужась!..

– Ну и как? Глубока выходит могилка?

Зайцев недовольно поморщился, но ответил очень спокойно:

– Если фрицев класть поплотнее, да так, чтоб приходилась голова к ногам, а ноги к голове, то в эту ямину можно уложить полка два.

– Вы их сначала убейте, товарищ Зайцев, а потом уж хороните, – заметил Кедрин. Но Зайцев тут же нашелся:

– А ты, товарищ академик, вперед дай мне винтовку, да к ней патронов побольше, а потом я их буду убивать.

– Из винтовки-то и дурак убьет немца, а ты вот, Зайчонок, попробуй убить его без винтовки, – бросил с улыбкой Богров-старший, рассчитывая, что Зайцев растеряется и понесет такую околесицу, от которой всем станет только смешно.

Веснушчатое лицо Зайцева порозовело. Закрыв глаза, он с минуту лежал молча и, казалось, не дышал. Очертя голову спорить с Богровым-старшим он не решился, но и проглатывать обидную насмешку тоже не хотел. Не в его характере это было.

– Чего замолк, товарищ Зайцев? – не выдержал Кедрин, догадываясь, что Зайцев «ворочает мозгами».

– Подсчитываю.

– Чего подсчитываешь?

– Подсчитываю, какой длины штык нужно заказать для нашего философа в очках, чтобы этим самым штыком он проткнул сразу два полка фрицев. Вот бы шашлык получился. Хватило бы на все воронье России. – Довольный своим ответом, Зайцев оскалил в улыбке неровные зубы и смотрел то на Богрова-старшего, то на Кедрина.

Богров-старший хотел ответить Зайцеву, но не успел: прямо у изголовья его выросла фигура пожилого мужчины в выгоревшем суконном картузе и брезентовых ботинках. Чистая льняная косоворотка, заправленная в вельветовые брюки, была расшита красными разводами.

– День добрый, товарищи красноармейцы! – поприветствовал ополченцев подошедший мужчина и по деревенской привычке приподнял над лысой головой картуз.

Богров-старший неторопливо встал.

– День добрый.

– С просьбишкой к вам. – Покашливая в кулак, мужчина наметанным глазом определил, что старший среди троих ополченцев – сержант Богров.

– Кто вы и чем можем быть полезны? – спросил Богров-старший, вытаскивая кисет. Кедрин и Зайцев продолжали лежать, разглядывая незнакомца.

– Я председатель местного сельсовета… – Он махнул рукой в сторону деревушки, куда Зайцев три дня назад по приказанию командира роты ходил менять сахар на соль. – Завалился колхозный колодец. Нечем поить скот.

– А Лама? – Богров кивнул в сторону речушки, затянутой по берегам ивняком и ольшаником.

– Возить не на чем. Трактора и лошадей забрали в армию, а гонять скот к Ламе – не с руки. Фронт приближается, уже два раза бомбили, да и колхозникам без воды никак нельзя. В Ламе вода для питья не годится: грязная, и далеко опять же…

– Помочь ничем не можем, – сухо ответил Богров-старший. – Вам следует обратиться к нашему командованию.

И тут, на счастье председателя сельсовета, откуда ни возьмись – командир батальона капитан Петров. Он только что самолично сделал рулеткой замер глубины противотанкового рва и, было видно по лицу, остался доволен. Отряхивая с рук глину, комбат подошел к ополченцам.

– Гостей принимаем? – пошутил комбат, сделав рукой знак, чтобы ополченцы продолжали отдыхать.

Богров-старший кратко доложил капитану о просьбе председателя сельсовета.

Некоторое время комбат стоял молча, глядя то в сторону Ламы, то на председателя.

– У вас самих, мать честная, дел невпроворот, но иного выхода не видим, товарищ капитан, самим не осилить. Одни бабы да старики остались в деревне. А без колодца – хоть караул кричи. А тут, как на грех, жарища всю неделю – спасу нет.

– Давай, председатель, без дипломатии. Выкладывай конкретнее – какая нужна помощь? – Петров посмотрел на часы, а потом в сторону Ламы, откуда цепочкой тянулись голые по пояс ополченцы.

– Не пошел бы, товарищ капитан, если бы не нарядили бабы. Почти силком вытолкали из конторы, – оправдывался председатель. – Во всей деревне мужиков осталось три калеки с половиной да дед Никанор.

– Короче! – оборвал комбат причитания председателя. – Время военное. Задачу нужно формулировать четко и ясно. Что вам нужно? Стройматериал или люди?

– Люди, товарищ капитан, люди!

– Зачем?

– Подновить сруб колодца, старый завалился. И насосишко барахлит… Не то прокладки пробило, не то клапан сел… Осиновые бревна у нас есть, товарищ капитан… Что стоит – в долгу не останемся.

Комбат поморщился и оборвал председателя:

– Ну это ты брось, председатель. Не на биржу труда пришел, а в ополченскую дивизию. Кого нужно: слесаря, плотника или просто чернорабочих?

– Сруб поправить и насос перебрать. Вам видней, кого послать. Будем очень благодарны…

Комбат выделил двух