Сепар - Елена Леонидовна Лаврова

Младший сын Михаил был шахтёр, как и отец, не женат и тоже жил в отцовском доме. Конечно, хорошо было бы, если бы все дети жили рядом, но что поделаешь! Так получилось, что старшие живут отдельно, и надо смириться. Детьми Василий Петрович и Галина Ивановна были довольны, гордились ими, хотя немного расстраивал Андрей, гуляка и большой любитель пива. Андрей словно родился с бутылкой пива в руке.

– Тебе нельзя, – строго говорил ему отец. – Ты же водитель!

Андрей смеялся:

– Я не людей развожу по магазинам, а овощи да селедку.

Василий Петрович закончил курить и побрёл строгать вторую доску – для боковин полки.

Дочь его внешне была похожа на него, на отца: светленькая, с голубыми глазами. Андрей – тоже. А вот Иван и Михаил были в мать – чернобровую, черноокую, черноволосую хохотушку-хохлушку Галю. Россия и Украина перемешались в их семье прочно, не растащить. Но перемешались они всё-таки на русской основе, так думал Василий Петрович, принимаясь за вторую доску. Впрочем, с Андреем вышла осечка. Непонятная, странная осечка.

Жизнь Андрей вёл скрытную. Никогда о ней не рассказывал. С кем дружил? Кого любил? О чём думал? Если друзья и были, то в дом их Андрей не приводил. Если девушка у него была, то где он с ней встречался, родители не знали. Из деликатности не спрашивали, когда женится. Надеялись, что всё будет путём.

Но всё пошло наперекосяк в конце 2013 года. То есть для них, для родителей, вышло а перекосяк, а для Андрея, может быть, всё шло как надо. Но сначала что-то пошло не так в Киеве.

Василий Петрович следил за событиями «по ящику» и переживал, что Янукович хочет подписать документ об ассоциации Украины с ЕС.

– С Россией надо бумажки подписывать! С Россией-матушкой, а не с Европами этими. Чужие они нам! А матушка не выдаст. Ну куда этот шапошник лезет!

Шапошником Василий Петрович звал Януковича за старые грехи его.

Когда стало известно, что президент отложил подписание документа, Василий Петрович радовался:

– Понял, дурак, что не надо подписывать. Так и страну недолго загубить, что попало подписывая.

А 21 ноября начался Майдан.

– Ничего! – рассуждал Василий Петрович. – Посидят-посидят, жрать захочется – уйдут.

Но протестующие не только не уходили, их становилось всё больше и больше. И жрать им кто-то давал, и пить давал, и, наконец, они зажгли первые шины. Смрад горящих покрышек накрыл улицы Киева.

– Чего же Янукович их не разгонит? – недоумевал Василий Петрович. – Вот Путин Болотную разогнал, и все дела! Тихо и порядок! Чего же он ждёт? Что-то в последнее время всё Бога поминал к месту и не к месту. На Бога надейся, а меры принимать надо.

В начале декабря пришёл Андрей с работы весёлый и непривычно разговорчивый. За ужином внезапно объявил:

– Я уволился.

Все умолкли и посмотрели на него, ожидая продолжения. Продолжение всех ошеломило:

– Мы с друзьями уезжаем в Киев!

– Зачем? – спросил Василий Петрович, но он уже понял зачем.

– Жизнь будем менять! Надоели воры у власти. Мы к власти придём.

– Кто – мы? – испуганно спросила Галина Ивановна.

– Мы, молодые!

– Какие такие молодые! – не выдержал Василий Петрович. – Тебе уже тридцать пять стукнуло.

– Это ещё молодость, – снисходительно улыбался Андрей. – Всех из власти повыгоним и молодых посадим. Прогрессивных. В ЕС войдём. Не жизнь будет, а малина!

– Как бы той малины не объесться, – съехидничал Василий Петрович. – Так вот та Европа сидит и ждёт вас. А ты читал, во что та ЕС некоторые восточные страны превратила? Ну, Болгарию, например. Читал?

– Это всё пропаганда! – заявил Андрей. – Меньше свои совковые передачи слушай! Ты меня слушай! Вступим в ЕС, знаешь какие зарплаты и пенсии будут?! В евро! А режим – безвизовый. Берёшь маман под ручку и катишься в Германию. Или, там, в Италию.

– Зачем мне катиться в Германию или в Италию? – начал закипать Василий Петрович. – Мне и здесь хорошо! А начальник нашей шахты чуть не каждый месяц за границу ездит. Оформил визу и едет. Какая разница?

– Тебе хорошо, – начал тоже закипать Андрей, – а мне здесь – плохо! Я хочу как человек пожить. Понимаешь, как человек!

– А чего тебе дома-то не хватает? – встряла Галина Ивановна в мужской разговор. – Работа есть! Дом есть! Мебель есть. Если тебе машину хочется, то мы с отцом накопим, будет тебе машина.

И тут встрял Михаил, до того молчавший:

– Так ведь ему не «Фольксваген» подержанный хочется, так ведь? Ему что покруче подавай да новенькое! Там, в Европе, между прочим, своих таксистов хватает. Унитазы захотелось европейские чистить? Или санитаром в хосписе горшки выносить?

Андрей не сдавался:

– Мир хочу посмотреть.

– Ага, – подначивал Михаил. – Много ты мира увидишь в чужом унитазе.

Андрей встал и с шумом отодвинул стул:

– Что хотите, то и говорите! А я – еду! Прозябайте тут, если нравится!

Наутро Андрей укатил в Киев. Василий Петрович ходил мрачный и всё спрашивал себя: чего это Андрею, паршивцу, не хватало? Живи да радуйся! И не находил ответа.

А Майдан в Киеве всё длился и длился. И когда пролилась первая кровь, Василий Петрович не мог без боли сердечной смотреть на жену, так она переживала. А поделать ничего нельзя было. Андрей не давал о себе знать, не звонил. Где он был? С кем? Что ел? Что пил? Где спал? Был ли жив? По вечерам, включив телевизор, Василий Петрович внимательно слушал новости из Киева и вглядывался в мелькавшие на экране картинки с Майдана: нет ли там сына. Но сына там не было.

Двадцать третьего февраля узнали, что президент Янукович бежал из страны.

– Всё! – сказал Василий Петрович Тимоше. – Просрали страну!

Тимоша огорчённо постучал хвостом по полу.

В середине марта пришла неожиданная весть: Путин подписал указ о присоединении Крыма к Российской Федерации.

Василий Петрович, слушая по телевидению новости, качал головой в недоумении и приговаривал:

– Ай да Путин! Ай молодца! Р-р-аз, и готово! За это дело, мать, надо бы выпить.

Вечером за ужином, пропустив рюмку водки за Путина, рюмку за воссоединение Крыма с Россией, Василий Петрович внезапно спросил жену:

– А ты не против? Может, ты против? Может, тебе обидно, ты же украинка.

– Да какая я украинка! – махнула рукой Галина Ивановна и засмеялась. – Скажешь тоже! У меня только паспорт. Украинского-то как и в тебе!

И вместе они снова выпили за Путина.

В конце апреля 2014 года Михаил принёс Василию Петровичу гостинец. Василий Петрович