Полный справочник русской армии к началу Первой мировой войны - Андрей Анатольевич Смирнов

         Мы гусары не из фольги,

         Всяк из нас литой булат,

         Бережем мы имя Ольги.

         Белый ментик и штандарт157.

Возвращенные, наконец, полку в ноябре 1911 г., эти ментики снова стали атрибутом, поддерживающим дух полка.

В полку нарушали приказ по Военному ведомству от 20 ноября (3 декабря) 1902 г., по которому трубаческие лошади в армейской кавалерии должны быть той же масти, что и все остальные в полку (а не серые, как раньше). В Елисаветградском (как и в 7-м гусарском Белорусском) трубачи продолжали сидеть на серых еще и в 1914-м158…

Вплоть до Первой мировой войны Елисаветградский «всегда поддерживал приятельские отношения» с вюртембергским 25-м драгунским Королевы Ольги полком германской армии159 – хотя общий шеф у них (дочь Николая I, великая княжна Ольга Николаевна, ставшая затем королевой Вюртембергской) был только до 24 октября (6 ноября) 1892 г. (когда королева Ольга скончалась), а с 11 (24) июля 1909 г. полк имел шефом уже другую Ольгу Николаевну – великую княжну, дочь Николая II.

3-му гусарскому Елисаветградскому была присвоена вороная масть лошадей – но, как и в ряде других таких же частей, в полк приходилось принимать и караковых160 (вороных с коричневыми подпалинами): вороных в России не хватало…

3-й Донской казачий Ермака Тимофеева полк стоял в Вильне (ныне Вильна). Он комплектовался из верховых донских казаков, проживавших в Усть-Медведицком округе области Войска Донского161 – в станицах Усть-Хопёрской, Усть-Медведицкой, Краснокутской, Ново-Александровской, Глазуновской, Скуришенской и Кепинской..

В 3-й конно-артиллерийский дивизион (управление в Ковне (ныне Каунас) входили:

– 5-я конно-артиллерийская Генерала Никитина батарея (расквартированная в местечке Понемун (ныне Панямуне, часть города Каунас) и

– 6-я конно-артиллерийская батарея (стоявшая в селе Вершвы (ныне Вершвай, часть города Каунас).

1-я отдельная кавалерийская бригада (штаб – Рига)

Она входила в состав ХХ армейского корпуса и дислоцировалась в Латвии.

Стоявший в Митаве (ныне Елгава) 19-й драгунский Архангелогородский полк был сформирован только в 1895 г., но его офицеры считали себя наследниками петровского Архангелогородского драгунского – расформированного еще в 1775-м – и мечтали о присвоении им его старшинства и цвета его униформы. «[…] Среди Архангелогородцев, – напоминал еще в 1915 г. поручик 19-го драгунского Н.М. Писарев, – существует твердое предание, что» в XVIII в. «основным цветом их обмундирования был бирюзовый»162)… Такое желание обрести исторически обоснованные традиции, безусловно, укрепляло дух части.

Расквартированный в Риге 16-й гусарский Иркутский Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича полк был единственным гусарским полком с гнедой мастью лошадей163.

3. Варшавский военный округ

Здесь дислоцировались Отдельная гвардейская кавалерийская бригада, 4, 6, 7, 13, 14 и 15-я кавалерийские дивизии и 1-я Донская казачья дивизия.

Отдельная гвардейская кавалерийская бригада (штаб – Варшава)

Местом ее дислокации была Варшава; бригада входила в состав XXIII армейского корпуса.

Стоявшие с 1862 г. в чужой и враждебной польской среде, ее полки закономерно были связаны друг с другом и с другими частями «Варшавской гвардии» (т. е. гвардейскими частями, расквартированными в Варшаве – лейб-гвардии Литовским, лейб-гвардии Кексгольмским, лейб-гвардии Санкт-Петербургским и лейб-гвардии Волынским полками, батареями лейб-гвардии 3-й артиллерийской бригады и 3-й батареей лейб-гвардии Конной артиллерии), «редкими» дружескими отношениями164.

«По заведенному обычаю», проходя в Варшаве мимо здания Суворовского кадетского корпуса, оркестры полков и бригады играли популярную в кадетской и юнкерской среде «Звериаду»165.

Лейб-гвардии Уланский Его Величества полк, по оценке хорошо знавшего его до и во время Первой мировой войны «синего кирасира» М.М. Плешкова, был «замечательный полк с высокими рыцарскими традициями и необыкновенной внутренней спайкой»166.

Служащие в полку именовались «уланами Его Величества», а в обиходе – еще и «Царевыми уланами» или «Государевыми уланами». Однако (как следует из воспоминаний коренного офицера полка А.Л. Носовича), бытовало и название «лейб-уланы»167 – т. е. то же, что и у «Царицыных улан», чинов лейб-гвардии Уланского Ея Величества полка!

Рыцарские традиции улан Его Величества определялись их девизом: «Помните, Чье Имя носите»168 – и потому были давними и прочными. По свидетельству служившего в нем в 1867–1871 гг. генерала от кавалерии В.А. Сухомлинова, «полк держал себя безупречно» и пользовался поэтому «большим уважением» в варшавском обществе еще тогда169. «Стоявший очень высоко в Варшаве престиж» лейб-гвардии Уланского Его Величества полка зафиксировал и полковник Б.А. Лагодовский – в 1912–1914 гг. служивший бок о бок с «Царевыми уланами», в 3-й батарее лейб-гвардии Конной артиллерии170.

Рыцарские традиции улан Его Величества проявлялись не только в безупречном поведении, но и в трепетном отношении к боевому прошлому полка. А оно, в свою очередь, – в традиции вплетать в серебряный этишкет шапки неуставную золотую нить – в память того, что уланы Его Величества ведут свое происхождение от улан Ея Величества, металлический прибор которых (пуговицы, этишкеты, эполеты, офицерские погоны и перевязи лядунок и Андреевская звезда на шапке) был не серебряным, а золотым171.

(Из этого сообщения бывшего юнкера Николаевского кавалерийского училища и офицера 12-го драгунского Стародубовского полка А.Л. Маркова неясно, однако, касался ли указанный обычай только офицерских шапок или же и шапок нижних чинов. Ведь у нижних чинов этишкет изготавливался не из металлических серебряных нитей, а из шерстяных белых, – и вместо металлической золотой нити в него должна была вплетаться шерстяная желтая…)

При погребении улан Его Величества и на церковных парадах полка, после повестки «На молитву», оркестр играл особую «Варшавскую мелодию» – в память о том, что полк особо отличился в сражении 13 (25) февраля 1831 г. при Грохóве (под Варшавой), во время Русско-польской войны 1830–1831 гг.172

13 (25) февраля отмечался и полковой праздник – «в память боевых подвигов в Гроховском бою». Он тоже выделял улан Его Величества: «полков, празднующих в честь боевых отличий свои полковые праздники», было «очень мало в России»173…

В начале ХХ в. лейб-гвардии Уланский Его Величества – наряду с лейб-гвардии Кирасирским Ея Величества и 13-м гусарским Нарвским полками – выделялся также своим спортивным духом, пристрастием офицеров к конному спорту174.

Полк связывали давние дружеские отношения с 3-й батареей лейб-гвардии Конной артиллерии – «издавна» (sic!) называемой уланами Его Величества своей «сестрой» и «конной бомбой»175.

По В.В. Звегинцову, нижних чинов в лейб-гвардии Уланский Его Величества полк подбирали из темных шатенов и брюнетов с усиками176, – но служивший рядом с уланами Его Величества гвардейский конноартиллерист Б.А. Лагодовский свидетельствовал, что туда «брали только блондинов»177.

При общей гнедой полковой масти лошадей лейб-гвардии Уланского Его Величества полка в средних эскадронах дивизионов (2-м и 5-м) она была светлее, чем в первых (Его Величества и 4-м) и последних (3-м и 6-м): в эскадроне Его Величества – самые крупные светло-гнедые, во 2-м – светло-гнедые белоногие, в 3-м – гнедые без отметин, в 4-м – темно-гнедые, в 5-м – светло-гнедые и в 6-м – самые крупные темно-гнедые178.

Лейб-гвардии Гродненский гусарский полк выделялся прежде всего уникальным для русской армии цветом доломанов и ментиков. Официально они именовались «темно-зелеными», но фактически были не «бутылочного», т. е. действительно темно-зеленого (как в других гусарских полках с «темно-зеленым» цветом мундирного сукна179), а оливкового цвета180. (Правда, в обиходе их все равно именовали «зелеными»181…)

Служащие в полку именовались «гродненскими гусарами».

Полк (как и подобает гусарскому) требовал от офицеров больших затрат на представительство, – и был, соответственно, «дорогим». Когда лейб-драгун А.П. Бендерский пребывал еще в чине штабс-ротмистра, его сверстники по выпуску 1894 г. из Николаевского кавалерийского училища – гродненские гусары были уже полковниками182. Настолько, значит, быстро приходилось гродненским офицерам покидать, поиздержавшись, полк – освобождая тем самым вакансии (а значит, и убыстряя чинопроизводство) для следующих за ними по старшинству.

Нижних чинов в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк подбирали только из брюнетов183 и «всегда только» из крестьян «хлебородных губерний» – Курской, Екатеринославской, Воронежской, Орловской, Херсонской, Бессарабской, Черниговской184.

Лошади же – при общей полковой караковой масти – подбирались примерно так же, как и однобригадников, улан Его Величества – т. е.