Операция «Багратион». «Оба удара главные…». К 75-летию операции - Михаил Владиславович Синицын

Кроме оборонительных рубежей противник создал ряд опорных противотанковых районов, в том числе в глубине, которые имели круговую оборону. Система обороны противника способствовала удерживать оборонительные рубежи сравнительно малыми силами, к тому же противник на участке прорыва имел достаточно большую плотность артиллерии и пехоты.

На дорогах, на танкоопасных направлениях были поставлены противотанковые мины и фугасы. Противотанковых рвов, надолбов и противотанковых препятствий не имелось. Опорные пункты противника на р. Березина имели круговую оборону, эшелонированную в глубину, а д. Здудичи, кроме этого, имела многочисленные противодесантные препятствия, выставленные на берегу, и два минированных боновых заграждения на реке в районах 2 км выше д. Здудичи и в раойне д. Продвино[459]. Боновые заграждения состояли из группы связанных между собой тросами плотов, сколоченных из толстых бревен. Каждый плот имел несколько якорей, все плоты были скреплены стальным тросом, заведенным на берег. Сверху все заграждение было обнесено проволокой и заминировано сухопутными минами натяжного действия. Подходы к концам бона по берегу были также заминированы.

Участок боевых действий правого крыла 1-го БФ характеризовался большим количеством топей, болот, труднопроходимых участков, движение по которым возможно только по гатям. Противник также укладывал гати. Они, как правило, состояли из поперечного бревенчатого настила, уложенного на продольные лежни или фашины. Деревянные мосты на шоссейных и грунтовых дорогах имели либо свайные опоры, либо опоры из бревен, уложенных на линии[460].

На участке 28-й армии участок обороны противника также составлял типичную лесисто-болотистую местность с очень ограниченными проходами в виде двух большаков и нескольких пеших троп. Противник эшелонировал свою оборону на глубину до 15 км. 1-я линия обороны представляла собой сплошные траншеи с широко развитыми ходами сообщения. Перед передним краем – проволочные заграждения в два-четыре кола. 2-я и 3-я линия обороны были подготовлены значительно хуже. Все населенные пункты и высоты превращены в опорные пункты. По всему переднему краю и за ним имелись сплошные минные поля смешанного типа и большого насыщения. Все мосты и гати в тактической глубине были подготовлены к взрыву. Район Гороховище – Пружинище являлся противотанковым районом, прикрывающим подступы к большакам, район имел хорошо развитую систему обороны[461].

Так что следует разбить сложившийся стереотип о том, что немецкая оборона на участках 65-й и 28-й армий строилась по принципу опорных пунктов. Как мы видим из всего вышеописанного, везде присутствовали сплошные линии немецких траншей. На участке 65-й и 28-й армий передний край немецкой обороны был достаточно хорошо оборудован, на это в том числе указывает ведомость разведданных о противнике на оперативном направлении правого крыла 1-го Белорусского фронта, составленная Штабом артиллерии фронта на 9 июня 1944 г.[462]

Из этой таблицы можно сделать вывод о том, что паричское направление было почти так же хорошо укреплено, как рогачевское.

Немецкая оборона характеризовалась и тем, что основные силы противника сосредотачивались в прифронтовой зоне. С. М. Штеменко писал в мемуарах: «Вся мощь неприятельских войск концентрировалась здесь в основном в тактической зоне, что вообще было характерно для немецкой обороны того периода. Практически это означало, что при прорыве позиций врага надо иметь большое количество артиллерии, с тем чтобы надежно подавить и разбить его именно в тактической зоне. Однако нужно было воздействовать и на резервы в глубине, какими бы слабыми они ни являлись»[463].

Соответственно, необходимо было как можно быстрее разбить силы противника в прифронтовой полосе, чтобы войти в прорыв и выйти на оперативный простор. Но для этого необходимо было лишить противника возможности использовать резервы. Поэтому в сложившейся обстановке и стала так актуальна для штаба 1-го Белорусского фронта идея проведения разведки боем, когда в первый день удары советских войск заставляли немцев выдвигать силы усиления к линии фронта.

Всего 3-й армии 23 июня противостояло до 23 770 человек, из них активных штыков – 11 200 человек[464]. 48-й армии на 23 июня противостояло 28 батальонов: 31 600 человек, из них 14 300 – активных[465]. На их участке оборону занимал 35-й нем. армейский корпус (генерал от инфантерии Ф. Визе) в составе 134-й (ген. – лейт. Э. Филипп), 296-й (ген. – лейт. А. Кульмер), 6-й (ген. – лейт. В. Гейне), 383-й (ген. – лейт. Э. Гофмейстер) и 45-й (ген. – лейт И. Энгель) пехотных дивизий.

При этом командиры 6-й и 134-й пд были назначены на свои должности лишь 1 июня. 19 июня убыл в резерв командир 296-й пд Кульмер, ветеран Ржевской битвы. По-видимому, временно исполняющим обязанности комдива был назначен майор Х. Мартике, начальник оперативного отдела штаба дивизии.

На участке 28-й и 65-й армий установленная группировка противника насчитывала 33 батальона: 28 400 человек, 14 200 – активных[466] (то есть даже советская разведка знала о том, что группировка противника под Паричами сильнее, нежели чем под Рогачевом), имелось 20–25 танков, 50–60 штурмовых и 18–20 самоходных орудий[467]. Соотношение сил на фронте прорыва (8,5 км) 18-го ск 65-й армии приводится в таблице[468].

Здесь оборонялись части 41-го танкового корпуса (генерал от артиллерии Г. Вейдлинг, подо Ржевом он был командиром 86-й пехотной дивизии) и 55-й армейский корпус (генерал от инфантерии Ф. Херрляйн, был командиром 18-й мот. дивизии в боях под Демянском).

Всего по состоянию на 22 июня 1944-го противостоящая фронту 9-я немецкая полевая армия имела следующий состав[469]:

470 Infanteriestarke. – Прим. авт.

Сравнивать эти значения непосредственно со всей численностью советских войск некорректно. Под «Infanteriestarke» понимаются непосредственно пехотинцы – стрелки, автоматчики и т. д. В Красной армии наиболее схожим эквивалентом являются «активные штыки». Бросается в глаза, что 18-й стрелковый корпус достаточно точно оценивает плотность противника перед фронтом, особенно если учесть, что 981 человек в противостоявшей корпусу 35-й пехотной дивизии находился во второй линии.

Говоря в целом о 65-й армии, то стрелков и автоматчиков имелось на 24 июня 7910 и 3890 человек соответственно[470] (11 800 человек). Ей противостояли 35-я и 36-я пехотные дивизии – 7879 человек. В соотношении это дает 1:1:5. То есть колоссального превосходства перед немецкими войсками в пехоте не было. Столь небольшое соотношение для всей армии объясняется и тем, что 36-я пехотная дивизия имела крайне небольшой фронт обороны и большую плотность, так как именно у р. Березины южнее Паричей немецкое командование ожидало главный удар.

Всего перед правым крылом на 23 июня штабом