Полный справочник русской армии к началу Первой мировой войны - Андрей Анатольевич Смирнов

он «справедливо считался одной из лучших частей Московского гарнизона» – в котором из-за частых официальных торжеств, в том числе в Высочайшем присутствии, требовались «особая подтянутость, безукоризненный внешний вид и дисциплина»269.

И действительно, вакансии в Сумский разбирали в числе первых – почему для выхода в полк юнкеру требовалось или иметь высокий средний балл, или стать в училище младшим командиром (портупей-юнкером или вахмистром)270.

По мнению служившего в сумцах в 1911–1917 гг. В.С. Литтауэра, «полк отличала непритязательность в повседневной жизни, веселые застолья и дух независимости»271. Однако «веселые застолья» даже при «непритязательности» делали полк «дорогим» – уже из-за цен в офицерском собрании (более высоких, чем в собраниях стоявших по соседству полков 1-й гренадерской дивизии)272. Да и вне застолий, подходя к буфетной стойке в офицерском собрании, офицер-сумец говорил по обычаю: «Господа офицеры – рюмку водки», – а «вином» в полку называли только шампанское «хороших марок» (относительно другого уточняли: «красное», «белое» и т. п.). (Правда, завтракали в офицерском собрании без соблюдения каких-либо особых норм этикета, как в обычной столовой273.)

Офицерскую службу удорожал и обычай, принятый в гвардии – в театрах брать места не далее определенного ряда (в 1-м ряду, если офицер был один, не далее 3-го, если офицер был с дамой, и не далее 7-го, если это были Большой и Малый театры. При этом во время антракта офицеру не разрешалось сидеть; он должен был либо стоять у своего места – лицом к залу, если место было в 1-м ряду, – либо прогуливаться по фойе.)

Словом, офицер-сумец должен был обладать доходами и помимо жалованья.

С гвардией сумцев роднила и традиция, по которой только общество офицеров полка могло санкционировать выбор офицером как невесты, так и просто знакомой274.

Опять-таки как в гвардии, после перехода офицеров на «ты» «старший всегда оставался старшим и в строю, и в собрании»275.

Как и в другом стоявшем в Москве полку, 1-м лейб-гренадерском Екатеринославском, в офицерское собрание Сумского полка не допускались дамы276.

В полку был «высоко развит» конный спорт277.

С 1908 г. Сумский полк комплектовался уроженцами Московской, Владимирской, Ярославской, Гродненской и Седлецкой губерний. Белорусы и украинцы из Гродненской и поляки из Седлецкой (последних, хорошо грамотных «по-польску», к 1914-му в полку набиралось до 30 %) были «в громадном большинстве» из крестьян и потому «были хорошие гусары» – «трудолюбивы, неприхотливы, покорны» и привычны к лошадям. Из гродненских выходило немало взводных унтер-офицеров и вахмистров. Среди же московских, владимирских и ярославских «большой процент» составляли рабочие и торговцы – грамотные, но «испорченные жизнью больших городов» и не любившие лошадей278.

Самые «рослые и красивые» новобранцы определялись в головной и замыкающий эскадроны полка – в 1-й и 6-й279.

Полку была присвоена вороная масть лошадей, но годных в кавалерию вороных в России не хватало, и если 1-й эскадрон сидел на чисто вороных (бывали и исключения) и самых рослых, 2-й – на вороных со звездой во лбу, 5-й – на вороных с чулками на ногах, а 6-й – на рослых вороных с чулками и звездой во лбу, то эскадроны, находившиеся в середине строя полка – 3-й и 4-й – на караковых. «Самым красивым» при этом оказывался 6-й эскадрон – «высокие вороные лошади со звездочкой во лбу и в чулках выглядели много наряднее лошадей 1-го эскадрона, где было много лошадей упряжного типа, больших и тяжелых»280.

В нарушение приказа по Военному ведомству от 20 ноября (3 декабря) 1902 г., по которому трубаческие лошади в армейской кавалерии должны были быть полковой масти (а не серые, как раньше), трубачи Сумского полка (как и в 3-м гусарском Елисаветградском и 7-м гусарском Белорусском полках) продолжали сидеть на серых281…

Полк выделялся также разным оттенком офицерских доломанов и доломанов нижних чинов (и, соответственно, тулей их фуражек). Официально их цветом считался голубой, но голубой доломан (даже провисев все лето в шкафу, «в чехле из плотной материи») быстро «выцветал и принимал грязный сероватый оттенок»; «фуражки выдерживали не более двух месяцев». Поэтому для нижних чинов и подпрапорщиков интендантство отпускало «более прочное» синее сукно. В итоге голубые доломаны носили только офицеры, а нижние чины и подпрапорщики – синие («на темном фоне» которых выцветшие офицерские голубые «были резкими некрасивыми пятнами»)282.

На войну в 1914 г. нижние чины и подпрапорщики выступили в рубахах с погонами не защитного, а присвоенного полку алого цвета, – а также в непромокаемых плащах, заведенных за счет полковых сумм283.

Стоявший в той же Москве, в казармах на Ходынском поле 1-й Донской казачий Генералиссимуса Князя Суворова полк считался (правда, с натяжкой. – А.С.) одним из девяти суворовских полков русской армии – «в память постоянной службы Донцов при Генералиссимусе» и «особой привязанности Суворова к Донским казакам, без которых он не любил выступать в поход»284.

К 1914 г. 1-й Донской казачий (всегда стоявший в строевом отношении «на большой высоте») был доведен его командиром полковником А.К. Грековым «до такого состояния, что полк приказом командующего Московским военным округом был признан как выдающийся из всех кавалерийских полков округа»285. (И неудивительно: ведь ему – так же, как и Сумскому гусарскому – приходилось выполнять представительские функции при часто проводившихся в Москве официальных торжествах.)

Полк комплектовался верховыми донскими казаками, проживавшими в станицах Хопёрского округа Области войска Донского286 – Михайловской, Котовской, Добринской, Урюпинской, Петровской, Тепикинской и Луковской.

В дислоцированный в Твери 1-й конно-артиллерийский дивизион входили:

– 1-я конно-артиллерийская батарея и

– 2-я конно-артиллерийская Генерала Ермолова батарея.

2-я отдельная кавалерийская бригада (штаб – Орел)

С 1910 г. она дислоцировалась в Орловской губернии и входила в состав XIII армейского корпуса.

Стоявший в Орле 17-й гусарский Черниговский Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Александровича полк в начале 1910-х гг. выделялся, во-первых, престижностью службы в нем: черниговскими гусарами командовал сам их высочайший шеф (уникальный случай для русской армии начала ХХ в.), брат царя, великий князь Михаил Александрович. Явно поэтому в полку не только сохранялся, но и возрастал287 сверхкомплект офицерского состава.

Вышедшему в 1910 г. в полк корнету Я.Я. Смирнову «резко в глаза бросался молодой» «состав офицеров»288.

Во-вторых, в том же начале 1910-х «весь полк, положительно, щеголял рвением к службе» – приведшим в 1911 г. не только к удивлению офицеров гвардейской кавалерии «замечательно красивой и однообразной посадкой в полку», но и к тому, что по стрельбе черниговские гусары перещеголяли даже пехоту – заняв первое место в Московском военном округе289!

В-третьих, полк выделялся во всей русской регулярной кавалерии разномастностью лошадей: 1-й эскадрон сидел на чисто вороных лошадях, 2-й – на вороных в «чулках», 3-й и 4-й – на гнедых, 5-й – на рыжих и караковых, а 6-й – на вороных (первая шеренга) и серых (вторая шеренга). У трубачей лошади были серые. При этом черниговцы разномастностью вполне естественно «гордились – все-таки не такие, как остальные полки»290…

В квартировавшем в Ельце 18-м гусарском Нежинском полку существовала традиция, по которой офицер, прослуживший в полку три года, получал – если это утверждало общество офицеров полка – право ношения полкового перстня (стального кольца на золотой подкладке, с гербом города Нежин). «Офицер, неудостоенный этого перстня, знал, что он должен был озаботиться подысканием себе службы в другом полку»291.

3-я отдельная кавалерийская бригада (штаб – Воронеж)

Она состояла в V армейском корпусе; районом ее дислокации была Воронежская губерния.

Ее стоявший в Воронеже 16-й уланский Новоархангельский полк и квартировавший в Новохоперске 17-й уланский Новомиргородский полк выделялись рыжей мастью лошадей292 (все остальные уланские полки, кроме Ямбургского, сидели на гнедых).

6-я Донская казачья отдельная сотня стояла на востоке Подмосковья, в Богородске (ныне Ногинск).

7. Область войска Донского

Здесь дислоцировались (не считая местных команд, выполнявших функции внутренних войск) пять Донских казачьих отдельных сотен.

1-я Донская казачья отдельная сотня стояла в Новочеркасске.

2-я Донская казачья отдельная сотня – в Ростове-на-Дону.

3-я Донская казачья отдельная сотня – в Таганроге.

4-я Донская казачья отдельная сотня – в слободе Макеевка.

5-я Донская казачья отдельная сотня – в хуторе Сулин.

8. Казанский военный округ

Здесь дислоцировались 5-я кавалерийская дивизия, 1-й Астраханский казачий полк и 1-я и 2-я Оренбургские казачьи отдельные сотни.

5-я кавалерийская дивизия (штаб – Самара)

Только в 1910 г. переброшенная в Среднее Поволжье из западной части