100 великих полководцев Российской империи - Юрий Николаевич Лубченков

В середине мая Дибич вновь перешел в наступление и начал теснить поляков к узлу главных путей между Бугом и Наревом – Остроленкой. В его план входило вынудить противника принять сражение. Двигаясь скорым маршем (от 40 до 50 верст в сутки), к 14 мая русские войска подошли к Остроленке.

Сражение за Остроленку длилось не более получаса, и в результате Дибичу удалось взять пленными около полутора тысяч поляков.

Всего в сражении под Остроленкой польские войска потеряли убитыми и ранеными 255 офицеров и 9000 рядовых (в том числе 2100 пленных). Потери русских составили 172 офицера и 4700 рядовых.

Ночью поляки начали отходить. Начальник штаба граф К.Ф. Толь, разбудив Дибича, сообщил ему об этом и настойчиво советовал начать преследование, но тот ответил, что вначале следует организовать продовольствие войск. Нерешительность его и на этот раз не позволила добиться полной победы, хотя шансов для этого было более чем достаточно. Дибич так и не воспользовался имеющейся у него многочисленной кавалерией для преследования поляков, которые благодаря этому вновь сумели уйти и привести в порядок свои расстроенные силы.

Дибич начал заниматься обеспечением русской армии продовольствием и принимать меры для сосредоточения всех войск на главном направлении. Он планировал вскоре выступить на Нижнюю Вислу, нагнать там поляков и дать новое сражение, которое привело бы к полному разгрому польской армии.

В конце мая он вдруг почувствовал сильнейшие боли в желудке, а пришедший врач констатировал, что у него все признаки сильнейшей холеры.

29 мая 1831 года генерал-фельдмаршал граф Дибич скончался.

Неожиданная смерть не позволила Дибичу завершить польскую кампанию, которая к тому моменту, особенно после сражения при Остроленке, вступила в завершающуюся стадию, и покрыть свое имя славой победителя.

Прах его был перевезен в Санкт-Петербург и захоронен на протестантском кладбище.

Долгоруков Михаил Петрович

(19.11.1780—15.10.1808)

Судьба князя Михаила Петровича Долгорукова была подобна комете. Он был убит на поле брани 28‑летним в чине генерал-майора, и буквально спустя несколько дней после его гибели прибыл приказ о производстве его в генерал-лейтенанты, о назначении командиром корпуса и о награждении орденом Св. Александра Невского.

Один же из братьев Тучковых – Павел Алексеевич, близко прикосновенный к судьбе князя, – рассказывал, кроме того, что в Долгорукова была влюблена сестра Александра I великая княжна Екатерина Павловна, будущая герцогиня Ольденбургская и королева Вюртембергская. Брат был за этот брак, мать же – против. Но наконец мольбы дочери и сына сломили ее упорство, и она дала свое согласие. Император написал счастливому избраннику собственноручное письмо, но оно прибыло по назначению через два дня после смерти Михаила Петровича Долгорукова.

М.П. Долгоруков.

Миниатюра 1800-х гг.

Генерал разделил судьбу своих подчиненных, потери которых в этом злосчастном бою составили убитыми, ранеными и пропавшими без вести более 700 человек. Он – как и многие молодые люди той канувшей эпохи – предпочел служение Марсу, нежели Венере, принеся на алтарь этого сурового божества всего себя без остатка.

А служить он начал «с младых ногтей». Четырех лет от роду он зачислен в Преображенский полк, в шестнадцать – участвует в Персидском походе графа Валериана Зубова. В двадцать – уже полковник. Через год – флигель-адъютант. Сражается в первой войне с Наполеоном. В его послужном списке было записано: «Участвовал в Аустерлицкой баталии, где ранен пулею в грудь навылет, за что награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость». Как знать, не был ли он одним из прообразов толстовского Андрея Болконского?

За несколько дней до этого в стычке с неприятельскими частями под Раусницем молодой князь, находясь по собственному желанию в кавалерийском соединении, неоднократно ходил в контратаки, увлекая за собой подчиненных ему гусар. Служа до этого лишь год в кавалергардах, а все остальное время числясь по пехоте, Долгоруков тем не менее был прекрасным наездником и фехтовальщиком, что он и доказывал ныне – 8 ноября 1805 года, ловко дерясь с французскими конниками и в то же время успевая охватывать быстрым взглядом все поле боя.

Так же он действовал и спустя неделю – 16 ноября, когда с эскадроном мариупольских гусар пошел в атаку на французских кавалеристов, причем, как было сказано в выписке о его награждении, так же, как и 8‑го, «во все время находился впереди с кавалерией и с особенным мужеством во всех опасных случаях был, поражая и прогоняя неоднократно неприятеля… атаковал неприятеля с такой пылкостью и неустрашимостью, что обратил его в бегство и поражал с большим для него уроном».

В эти дни подобное поведение было ценно вдвойне – русская армия, по пятам преследуемая Наполеоном, отступала к Вишау. Арьергард ее, в котором и находился князь Долгоруков, вел почти непрерывные бои, сдерживая противника, и только мужество могло спасти войско от жестокого разгрома. Так что храбрость воевавших в арьергарде отмечалась особо: за 8‑е и 16‑е князь получил Георгия.

В следующую кампанию против Наполеона – 1806–1807 годов – Долгоруков принимает участие в битвах при Пултуске и Морунгене, где молодому полковнику еще раз представилась возможность проявить свои военные способности.

Эта кампания складывалась для русской армии, за некоторыми исключениями, не очень удачно, так что ей приходилось отступать чаще, чем, разумеется, хотелось бы. Одно из таких отступлений началось 21 января 1807 года, когда войска под командованием Леонтия Беннигсена на протяжении нескольких дней имели лишь одну цель – ускользнуть от преследовавшего их Наполеона. Армию прикрывал арьергард, командиром которого был Багратион. Именно в составе арьергарда в это время и действовал со своим Курляндским драгунским полком князь Долгоруков.

Через несколько дней – 27 января – главная русская армия решилась дать Наполеону бой. Дело происходило под Прейсиш-Эйлау. И вновь курляндским драгунам во главе с князем представилось отличиться.

В десятом часу утра французская армия начала сдвигаться вправо, стремясь охватить русских с фланга, дабы иметь более тесную связь с приближающимся корпусом Даву. Почти синхронно с движением войск началось и движение в природе: тихая, безветренная погода сменилась вьюгой, сразу же закрутившей снег так, что за несколько шагов предметы теряли свои очертания и растворялись в липкой круговерти.

Наполеон двинул вперед Мюрата спасать Ожеро от настигавшей его русской кавалерии. Французская конница лихой контратакой опрокинула русскую, но тем самым подставила фланг. Курляндцы и кирасиры Орденского Св. Георгия полка не преминули этим воспользоваться: часть из них ударила Мюрата во фланг, остальные – в лоб. Французские драгуны не выдержали и так же лихо ринулись обратно.

Преследуя