Кузница Победы - И. М. Данишевский

– Сегодня этот долг уже ликвидирован. График выполнен с превышением на одну пушку. Чего волноваться по этому поводу, непонятно.

– Ты же знаешь, что в ГКО ежедневно контролируют выполнение графика, и также знаешь, как строго относятся к малейшему его срыву.

– Разве я не понимаю все это? Думаю, что неприятностей больше не будет.

Но у Хазанова на заводе через некоторое время случилась беда: сгорел сборочный цех и вместе с ним 100 пушек. Вначале загорелась электропроводка, а затем масло. Цех был деревянный и быстро воспламенился. Это, конечно, было чрезвычайным событием. Весь коллектив был мобилизован, и за три недели был построен новый, капитальный сборочный корпус. Коллектив завода, работая со всей энергией, обеспечил не только выполнение месячного плана, но сдал армии 100 пушек, потерянных при пожаре. Завод быстро вошел в график и до конца войны не нарушал его.

Советская артиллерийская промышленность по праву заслужила признательность народа и его армии, высокую оценку партии и правительства. "Бог войны" в руках советских воинов сыграл решающую роль в борьбе за победу над фашистской Германией. [180]

М. З. Олевский.

Сто тысяч пушек одного завода

ОЛЕВСКИЙ Марк Зиновьевич. Родился в 1909 г. Член КПСС с 1931 г. Лауреат Государственной премии. Главный инженер артиллерийского завода (1940-1947 гг.). Ныне заместитель начальника производственного управления Министерства станкостроительной и инструментальной промышленности СССР.

5 июня 1945 г. в "Правде" был опубликован рапорт коллектива артиллерийского завода, директором которого был Елян А. С., на имя Председателя Государственного Комитета Обороны И. В. Сталина:

"В дни окончания войны, в светлые дни победы над германским фашизмом с конвейера завода сошла 100-тысячная пушка".

Сто тысяч пушек одного завода! Это почти столько же орудий, сколько смогла выпустить за это же время фашистская Германия со всеми оккупированными ею странами Европы.

Примечательно, что такого почти фантастического роста – выпуска до ста орудий в день – достиг не какой-нибудь ветеран артиллерийского производства, а предприятие, к началу войны еще не вышедшее из возраста школьника-первоклассника. В начале 30-х годов на месте, где раскинулся завод, охотились на уток. В 1934 г. завод выдал свою первую продукцию, но это были отнюдь не пушки. Это были кузнечные заготовки и слитки мартеновской стали.

20 июня 1941 г. меня и главного конструктора завода В. Г. Грабина вызвали в Народный комиссариат вооружения для согласования вопроса о постановке на производство мощной противотанковой 57-мм пушки "ЗИС-2". Директор завода А. С. Елян незадолго до этого уехал [181] на лечение в Кисловодск. Пробыли мы в наркомате весь этот и следующий день, до раннего утра 22 июня. Только в 12 часов дня уже на квартире у начальника артиллерийского главка Наркомата вооружения Н. Э. Носовского, куда мы заехали отдохнуть, чтоб затем отправиться на какой-то футбольный матч, нас разбудил телефонный звонок директора завода им. М. И. Калинина Б. А. Фраткина:

– Включите радио. Будет говорить Молотов. Война!

Не успели мы одеться, как раздался звонок телефона из приемной наркома. Нас вызывали к Д. Ф. Устинову.

Здесь собрались все члены коллегии, руководители ряда заводов. Обсуждались разные аспекты производства вооружения. Нужна ли тяжелая или легкая артиллерия? Какое место в современном бою играет автоматическое оружие? Много вопросов остро встало с первых же дней войны.

Нарком отпустил нас всех, и мы собрались тотчас вернуться на завод, как вдруг – телефонный звонок и голос А. С. Еляна.

– Как, откуда?

– На душе последнее время неспокойно, – сказал он, – не мог я усидеть в санатории. Вернулся. Жду вас.

Вечереет. Москва затемнена. Не верится, что уже в первый день войны столица вынуждена принять такой суровый вид.

В 4 часа 30 минут выезжаем на завод и приезжаем примерно за полчаса до конца первой смены. Узнаем у заместителя главного инженера Сергея Степановича Спирина, что несколько тысяч работников завода получили повестки о призыве в армию. Кроме этого, райвоенком потребовал передать в его распоряжение 180 автомашин из имевшихся 280. Трудно было согласиться с подобным явно формальным решением. Оголить артиллерийский завод в условиях начавшейся войны, лишить его самых квалифицированных кадров и транспорта – с этим никак нельзя было мириться. Амо Сергеевич Елян связался с первым секретарем обкома ВКП(б). Тот предложил немедленно приехать в обком для переговоров по прямому проводу с Ворошиловым. Пока там шли переговоры, мы не сидели сложа руки. Время уже близилось к окончанию первой смены, и мы решили задержать людей до выяснения вопроса.

Вскоре раздается с таким нетерпением ожидаемый [182] звонок от Амо Сергеевича. Запинаясь, он торопливо сообщил, что звонил К. Е. Ворошилову. Тот заявил:

– Воевать с фашистами будем до победы, и с вашего завода никого и ничего брать не позволим. Наоборот, будем вам давать все необходимое для резкого увеличения производства пушек.

С этой вестью выходим вместе с парторгом ЦК ВКП(б) Проскуриным и председателем завкома Белопросовым во двор, где стоит огромная масса людей, не совсем понимающих еще, что происходит.

Взбираемся на грузовую автомашину и как можно более громким голосом (радиоусилителей тогда у нас еще не было) объявляем решение Москвы.

– С нашего завода запрещено брать людей и технику, мы остаемся, чтобы непрерывно увеличивать поток пушек фронту. Это наш святой долг.

Нам удалось также возвратить несколько сот квалифицированных рабочих, не успевших еще уехать на фронт. Последующие события показали правильность принятых решений. Они позволили с ходу, без раскачки взять высокий темп производства и с первых же дней увеличить выпуск орудий. Уже в июле мы стали давать ежедневно в семь-восемь раз больше пушек, чем до войны.

Вскоре на завод прибыл строительный отряд в несколько тысяч человек, и в конце июня было начато строительство корпуса площадью 10 тыс. кв. м для размещения цехов нормалей и противооткатных устройств, из-за маломощности которых создалась диспропорция в производстве орудий. Под руководством Еляна, который разместил свой штаб на стройплощадке, организовали круглосуточную работу.

Через 26 дней в этом корпусе уже работали станки. Правда, крыши над головой еще не было, но детали для пушек отсюда уже поступали. Сооружение цеха за столь короткий срок при тогдашней технике, в основном вручную, казалось фантазией. Этот корпус, мимо которого ежедневно проходили тысячи работников завода, как бы стал символом ударного труда для фронта.

Помощь ГКО продолжала приходить. В начале июля на завод в качестве уполномоченного ГКО с мандатом " 1 прибыл Георгий Иванович Ивановский, заместитель наркома Госконтроля.