Новые и старые войны. Организованное насилие в глобальную эпоху - Мэри Калдор

заявленной целью. Оба раза НАТО полагался на воздушные удары. В случае косовской войны было сделано почти 36 тысяч боевых вылетов, из которых 12 тысяч были ударными. Было сброшено около 20 тысяч «умных» бомб и 5 тысяч обычных. Однако, по-видимому, это не причинило большого урона югославской военной машине. Пятьдесят лет югославская армия готовилась отражать удар превосходящих сил врага. Была построена обширная подземная сеть, включающая склады, аэродромы и казармы, разработана тактика, включавшая создание ложных целей, скрытое размещение танков и артиллерии, меры сохранения объектов ПВО и уклонения от скоплений войск. На начальных стадиях НАТО никак не удавалось подавить югославскую систему ПВО, именно поэтому авиация НАТО продолжала летать на высоте 4,5 километра. На суше также не удавалось нанести большой урон силам сербов. НАТО утверждает, что воздушные удары сдерживали силы сербов и не давали им открыто развернуть военную технику, однако воздушные удары тем не менее не препятствовали проведению операций против албанского гражданского населения в Косове. Поражение гражданских целей было более успешным – дорог, мостов, электростанций, нефтебаз и заводов. По причине настоятельного требования, чтобы авиация не летала ниже высоты 4,5 километра, пилоты не видели того, что происходит на земле, и полагались на разведданные из многочисленных, зачастую плохо скоординированных, источников.

Соответственно, совершались неоднократные ошибки, что с ошеломляющей ясностью проявилось в ходе нанесения воздушных ударов. Среди худших примеров – бомбежка китайского посольства и беженцев в Косово. Так называемые сопутствующие потери представляют собой около 1400 погибших. Экологи только теперь оценили последствия ущерба, нанесенного в ходе бомбардировок промышленных объектов. Оказались уничтожены исторические памятники, например, в Нови-Саде. Был взорван телецентр, причем погибли находившиеся там журналисты. Были атакованы цели даже в Черногории, чье правительство к тому времени уже отказалось от участия в войне в Косове.

Задолго до прекращения исхода косовских албанцев силы сербов подстегнули этот процесс под прикрытием бомбардировок. В период до 24 марта 1999 года, когда началась бомбардировка, действия Армии освобождения Косова (АОК) были использованы как предлог для этнических чисток, главным образом регулярными югославскими силами и сербской полицией; страну покинуло около 400 тысяч человек. После 24 марта в операции по зачистке было убито около 10 тысяч человек, включая детей, и более миллиона человек были вынуждены покинуть страну. Когда в июне сюда вошли силы НАТО, в Косове осталось только 600 тысяч человек, причем 400 тысяч из них были внутренне перемещенными лицами [222].

Кроме того, вскоре после вступления войск НАТО начался процесс ответных этнических чисток и около 160 тысяч сербов уехало из страны. Сегодня те сербы, которые остались, живут в защищенных анклавах, а напряжение между сербами и албанцами остается очень высоким, свидетельство чему – разделенный город Митровица и беспорядки в марте 2004 года.

Можно утверждать, что политические последствия данного типа бомбардировок были также контрпродуктивны. Несмотря на заявления натовских ораторов, что между убийством по ошибке и умышленным убийством существует большая разница, для жертв бомбардировок эта разница не была очевидной. Кто определяет, считать ли убийство гражданского населения «бойней» или «побочными потерями»? Подобным образом настойчивые заверения западных лидеров, что бомбардировка была направлена против режима, а не против сербов, вовсе не убеждали тех, кто испытал ее действие на себе. Воздушные удары мобилизовали национальные чувства сербов, позволив Милошевичу во время войны «закрутить гайки» в отношении НПО и независимых СМИ и тем самым минимизировать внутригосударственные ограничения на его действия в Косове; они же позволили чувству виктимности затмить всякое чувство ответственности за эти войны. Воздушные удары, вместе с притоком беженцев, поляризовали общественное мнение и в Македонии, и в Черногории, высветив внутреннюю напряженность и риск дальнейшего распространения насилия. Они поляризовали также и международное общественное мнение: для многих на Востоке и Юге заявление о том, что это была война за права человека, рассматривалось как прикрытие для преследования западных имперских интересов на Балканах.

В конце концов Милошевич капитулировал, и беженцы вернулись в Косово. Была создана переходная администрация ООН. С одной стороны, спустя чуть более десятилетие кажется возможным, что решение могло бы быть найдено и что в конечном счете сербы могли признать независимость Косово. С другой стороны, травму этнических чисток, проводившихся всеми сторонами, нельзя отменить задним числом и напряженность между двумя сообществами, равно как и повсеместные нарушения прав человека никуда не исчезли.

В случае вмешательства в Ливии в 2011 году авиация НАТО и других членов коалиции провела около 24 200 боевых вылетов, включая свыше 9000 ударных. По заявлениям НАТО, было уничтожено около 5900 военных целей, включая свыше 400 центров управления войсками. Первоначальными целями были объекты ПВО и тяжелое вооружение, расположенное вокруг опорных пунктов восставших, но постепенно перечень целей расширился, включив командные пункты и колонны военной техники в открытой пустыне. По сути, НАТО вступил в войну на стороне восставших. Более того, британский и французский спецназ, переодетый в гражданскую одежду, в реальной обстановке консультировал и инструктировал восставших. Ввиду того что альянс контролировал воздушное пространство и из-за улучшившейся за последние десять лет прицельной точности НАТО достиг гораздо большего успеха в минимизации потерь среди гражданского населения от воздушных ударов, нежели во время войны в Косове. Однако это еще не то же самое, что защита гражданского населения. Конечно, воздушные удары были предназначены уничтожить потенциал Каддафи для подавления мирных протестов. Однако цели операции были изменены и от защиты гражданского населения перешли к поддержке восставших, поэтому очевидно, что под перекрестным огнем неизбежно должно было оказаться и гражданское население. Сейчас, когда я пишу эту книгу, данных о потерях по этой войне еще нет; оценки разнятся от 2 до 100 тысяч человек. Однако поскольку это была война, в результате боев погибло много гражданских лиц. В конце концов Каддафи был низложен, вот только боевые действия укрепили возможности вооруженных ополчений и долгосрочные перспективы установления демократии все еще не поддаются точной оценке.

Оба этих вмешательства были войнами, а не гуманитарными интервенциями. В обоих случаях существуют доводы в пользу поддержки этих войн, так как в Косове на родину смогли вернуться беженцы, а в Ливии был свержен жестокий диктатор. Но войны всегда заключают в себе человеческие трагедии и имеют долгосрочные последствия для будущих способов осуществления власти.

Была ли здесь какая-либо альтернатива? Космополитический подход непосредственно нацелен на защиту людей. Он больше похож на осуществление полицейских функций, чем на ведение военных действий, и включает в себя такие методы и приемы, как зоны безопасности, гуманитарные коридоры, международные наблюдатели, бесполетные зоны и аресты военных преступников. Цель состоит в создании безопасной среды, где люди