Чако 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том II - Олег Евгеньевич Царьков

Стефанича и его клику в отставку и передать власть армии, сохранив за собой пост президента. Р.Франко отказался встречаться с Паредесом, поскольку уже был информирован о его требованиях. Однако, он не предпринял никаких мер по его аресту, рассчитывая на его верность присяге и дружбу. и путч стал неизбежен. 12 августа подготовка к нему закончилась и утром следующего дня выстрел орудия канонерки Умайта возвестил о начале мятежа. Попытка Р. Франко и его помощника Э. Йергоса привлечь на свою сторону части в Кампо-Гранде не увенчалась успехом, и им пришлось возвращаться в президентский дворец, где кабинет фебреристов в полном составе ушел в отставку для того, чтобы развязать президенту руки. Однако, когда Паредес прибыл во дворец и предложил Р. Франко возглавить новое правительство, последний отказался это сделать. Тогда он и все члены его кабинета были арестованы. Фебреристская революция закончилась.

Через несколько часов после свержения Р.Франко полковники Паредес и Соса Вальдес стали уговаривать декана юридического факультета Феликса Пайву, бывшего сподвижника Шерера, временно занять пост президента Парагвая. Новый кабинет составили: полковник Паредес (внутренние дела), полковник Х.Б.Айяла (оборона), патриарх Либеральной партии С. Баес (иностранные дела) и коллеги Пайвы по факультету Л.П.Фрескура (финансы) и Ф.Ролон (экономика), Л.Арганья (юстиция и образование). Ключевой пост начальника столичной полиции занял ветеран Чакской войны подполковник А.Рамос. Несмотря на «внепартийный» характер кабинета Пайвы ему сразу пришлось столкнуться с сопротивлением сторонников фебреристов и тихой оппозицией Колорадо. Это привело к резкому усилению влияния либералов в коалиционном правительстве. После неудачной попытки контрпереворота, совершенной 7 сентября майором Иваном Мартынкичем, овладевшим полицейскими казармами и отброшенным конницей полковника Вальдеса, военный министр и префект полиции были заменены сторонниками либералов среди военных: капитаном флота Хосе Боцано и полковником Артуром Бреем. В ноябре из Чако начался вывод 2 пехотной дивизии: ее штаб и полк Корралес передислоцировались в Консепсьон. Зимой 1938 года в Восточный Парагвай были переведены артиллеристы и саперы.

С приходом либералов к власти экономическое положение страны резко ухудшилось. Это было вызвано неожиданным падением курса аргентинского песо. Финансовый кризис, охвативший Аргентину, сказался на хозяйстве Парагвая. Вследствие этого курс песо фуэрте упал в полтора раза с 238,1 до 322,58 за доллар США. Это повлекло рост цен на еще треть. В следующем году они вновь подсочили на 10%. Правительство Пайвы воспользовалось обесценением песо фуэртэ для того, чтобы расплатиться с внутренними военным долгом. Практически весь внутренний долг был конвертирован в новый заем, расчеты по которому велись в иностранной валюте. За счет экспортной выручки удалось рассчитаться и с Аргентиной. Эти меры вызвали сильное неудовольствие у держателей военных займов, большинство из которых составляли горожане и крупные землевладельцы. Получив от либерального правительства в три раза меньше, чем дали, многие граждане посчитали это крупным надувательством со стороны фракции гондристов.

Полковник Артуро Брей, легендарный командир 6 пехотного полка Бокерон, а позже командир 4 дивизии, считался «сильным» человеком среди либералов еще до войны. Сразу после своего назначения на пост префекта он стал притеснять оппозицию, создав в столичной полиции специальное подразделение, функции которого не отличались от гестапо. Решительные шаги А.Брея по укреплению позиций либералов в администрации Пайвы вызвали сопротивление со стороны националистически настроенных полковников Сосы Вальдеса и Ихинио Мориниго. Они опирались на поддержку уцелевших фебреристов, партию Колорадо, а также часть либералов – фракция «младолибералов». В нее вошли, в основном, политики, родившихся между 1900 и 1912 годами. Многие из них, также, как и фебреристы прошли через курсы подготовки офицеров резерва, и были ветеранами войны в Чако. При ближайшем рассмотрении их взгляды на устройство парагвайского общества не сильно различались с мнением их главных оппонентов – фебреристов. Главное различие заключалось в приоритетах и вождях. Таким вождем, который мог объединить все фракции Колорадо, либералов и националистов, по их мнению, мог стать Хосе Феликс Эстигаррибия. Прославленный генерал использовал свой шанс, несмотря на скрытое противодействие полковника Э.Брея, который был сам не прочь стать президентом.

Выдвижение единым кандидатом в президенты от Либеральной партии генерала Х.Ф.Эстигаррибии, по мнению «младолибералов», должно было модернизировать политическую систему Парагвая. Казалось, первый кабинет «героя Чако», сформированный в августе 1939 года, восстанавливал старые традиции. В его состав вошли 3 «младолиберала» – Э.Кардосо (юстиция), Х.Прието (МИД), П.М.Инсфран (экономика), 2 либерала – генерал Дельгадо (МВД) и полковник Торреони Вера (оборона), а также два неполитика –С.Кодас (финансы) и А.Давалос (здравоохранение). Внешняя политика нового президента была направлена на сближение с Бразилией и США, которые оказали Парагваю некоторую финансовую помощь. Внутриполитическая линия «младолибералов» была направлена на создание коалиционного правительства с участием фракции Колородо. По-видимому, переориентация Эстигаррибии на Рио-де-Жанейро и Вашингтон была вызвана его поездкой в США в начале 1939 года.

Внешнеполитическая ориентация президента вызвала недовольство у части офицеров, многие из которых по-прежнему испытывали симпатии к свергнутому полковнику Р.Франко и были связаны с военными кругами Буэнос-Айреса, всецело симпатизировавшими нацистам. Благодаря усилиям генерала А. Швейцера, аргентинское влияние в парагвайской военной среде были чрезвычайно сильно. Оно опиралось на личные связи и сотрудничество между разведками, укрепившееся в годы Чакской войны. С началом Второй мировой войны Аргентина стала открыто претендовать на роль гегемона в странах Южного Конуса. Ее военные круги были экспансионистски настроены в отношении соседних стран. Не избежал этой участи и Парагвай. Аргентинские военные круги считали, что помощь, оказанная Асуньсьону, должна быть возмещена, и Парагвай должен стать не только экономическим, но и политическим сателлитом Буэнос-Айреса. Для этого они использовали свои связи в офицерском корпусе и пробовали вновь разыграть карту полковника Франко.

Новый президент явно не хотел плясать под их дудку. Он взял курс на налаживание отношений с США и Бразилией, главными конкурентами Аргентины на юге континента, сильно обеспокоило Буэнос-Айрес, который считал, что Парагвай находится перед ним в неоплатном долгу. Тайные и явные сторонники Буэнос-Айреса начали предпринимать действия, направленные на изоляцию президента. Первые трения между сторонниками разных политических курсов проявились уже в конце 1939 года. 13 февраля 1940 года группа армейских офицеров ультимативно потребовала вывода либералов из правительства и намекнули на повторение событий 1936 года. Президент Х.Ф. Эстигаррибия не мог проигнорировать намёк своих офицеров, которые требовали коренного изменения политической системы страны. Воспользовавшись случаем, Х.Ф.Эстигаррибия поставил председателя Либеральной партии Л.Риарта перед выбором: или переворот, или изменение конституционого строя. Собравшийся вскоре директорат партии выбрал последнее. 17 февраля 1940 года парагвайский Конгресс на объединённом заседании Сената и Палаты представителей принял резолюцию об «интегральной реформе» Конституции 1870 года и самораспустился. Так, без единого выстрела