Операция «Багратион». «Оба удара главные…». К 75-летию операции - Михаил Владиславович Синицын

тщательно. Части дивизии выстроились в следующем порядке: от ст. Мирадино наступал 1085-й полк, чуть севернее – 1081-й, и вдоль берега Березины наступал 1083-й полк. При этом именно на основе 1185-го сп в дивизии был создан штурмовой батальон. Согласно приказу командира дивизии, в полку следовало «…ненадежный личный состав заменить более надежными преимущественно отличившимися в боях бойцами за счет остальных подразделений полка. Откомандированный личный состав из б[атальо]на майора Рыжкина немедленно возвратить в батальон. Произвести замену малограмотных и не волевых командиров рот и взводов тактически более грамотными, отличившимися в боях офицерами. Ненужное имущество и вещи у бойцов, излишний транспорт из батальона изъять в тыловые подразделения полка. Личному составу иметь только присвоенное личное оружие и боеприпасы. Формирование штурмового батальона возложить на начальника штаба полка под непосредственным руководством командира полка…»[724]

Командующий артиллерией 356-й сд днем принял решение выдвинуть максимальное количество артиллерии в боевые порядки пехоты. На прямую наводку были выдвинуты: 76-мм ДА – 12, 76-мм ПА – 9, 45-мм – 36[725].

Перегруппировавшись, сняв заслоны, оставив один артполк 3-й иптабр в районе Сычково, 1-й гв. танковый корпус в составе 1-й гв. мсбр, 15-й и 16-й гв. тбр с рассветом, еще до подхода 105-го стрелкового корпуса, начали штурм города. В 4 часа утра части 1-й гв. мсбр ворвались на западную окраину Копицы.

Противник после сильного артналета силою до 200 автоматчиков и шести самоходных орудий перешел в контратаку вдоль железной дороги и такими же силами со стороны Копицы. Бригада понесла большие потери от артналета и самоходных орудий. Офицерский состав – командиры рот и взводов – почти весь вышел из строя. По воспоминаниям ветеранов бригады, такие потери бригада понесла от снайперского огня[726]. Управление нарушилось. Командиры частей потеряли связь с ротами и приданной артиллерией. Отдельные группы бойцов, не имея командиров, стали отходить. Командиром бригады были высланы в батальоны и непосредственно в роты штабные офицеры и даже офицеры приданной артиллерии. Благодаря принятым мерам связь и управление были восстановлены. Бригада отбила контратаку противника и, вновь перейдя в наступление, к 18:30 заняла железнодорожную станцию.

15-я гв. тбр, преодолев сопротивление противника, наступая вдоль Минского шоссе, ворвалась на северо-западную окраину города. При наступлении танков на шоссе из Сычково на Бобруйск отступающие группы автоматчиков противника по 30–50 человек рассеялись по лесу в районе Еловиков, своим огнем препятствуя проходу пехотных подразделений к городу. В итоге танки оторвались от пехоты, подошедшая 356-я сд отставала и не могла поддерживать танки.

Преодолев сопротивление противника на окраине города, танковые батальоны продвигались вперед. Пехота противника скрывалась за домами и в складках местности и оставалась позади наших танков с гранатами, минами «фауст» и бутылками с горючей смесью, пытаясь отрезать автоматчиков от танков. Противник отступал к центру города и станции. Большими группами сдавался в плен. Командир танковой роты ст. лейтенант Шаров с пятью автоматчиками взял в плен более 250 человек солдат и офицеров[727].

Р. Врублевский приводит в своей работе оперативное донесение[728] командира 15-й гв. танковой бригады подполковника Якушина, «описывающее обращение с немецкими пленными»: «…Бросая технику и оружие, немцы сотнями стали сдаваться в плен, в результате чего только танковой ротой старшего лейтенанта Шарова было захвачено 250 пленных. Однако в связи с отступлением нашей пехоты успех танков не был закреплен, и пленные были расстреляны из танковых пулеметов»[729]. В документе сведения о взятых в плен отсутствовали. Характерно, что в отчет о боевых действиях корпуса, ссылка на который давалась выше, эпизод взятия пленных вошел, а вот их дальнейшая судьба – нет. То есть в штабе корпуса по каким-то причинам из отчета этот эпизод был вычеркнут.

Успех танков не закреплялся пехотой. Малочисленная пехота 1-й гв. мотострелковой бригады задержалась на правом фланге в связи с крупными контратаками противника. Противник, видя отсутствие пехоты, начал организовывать противотанковую оборону. Истребители танков подбирались вплотную из-за домов к танкам и, согласно документам корпуса, взрывали их минами «фауст». В то же время в части доклада корпуса по материально-техническому обеспечению операции сказано: «…основные потери ‹…› были нанесены огнем противотанковой артиллерии ‹…› Разрывов танка от действий кумулятивных снарядов зафиксировано два случая ‹…› Сомнительно, что противник не применял снаряды кумулятивного действия и „фауст“ против наших танков. Обнаружены возле наших подбитых танков очень много установок типа „фауст“. Возможно, что изменение укладки боеприпасов в наших танках понизило % разрыва танков»[730]. Понесла бригада потери от огня именно немецкой артиллерии, штурмовых установок и танков 20-й тд, оборонявших северо-западные и северные рубежи города, в результате части 15-й бригады вернулись на исходные.

16-я гв. танковая бригада, наступавшая на город с севера, сумела овладеть первой линией обороны в районе совхоза Огороднический и дальше продвинуться не смогла.

В 16 часов согласно устному приказу командующего БТ и МВ 1-го Белорусского фронта Г. Н. Орла 17-я танковая бригада уходила на Осиповичи с задачей овладеть в дальнейшем наступать на Пуховичи[731]. Остальные части корпуса оставались до смены 105-м стрелковым корпусом и продолжали вести бои. Стоит отметить бои 1-й гв. мотострелковой бригады, которой к 18:30 удалось овладеть железнодорожным вокзалом. Поэтому бригада будет выводится одной из последних.

П. И. Батов писал, что приказ Ставки ВГК перебросить 1-й танковый корпус на минское направление передал ему по телефону К. К. Рокоссовский вечером 28 июня[732]. Но комдив-356 получил информацию об этом еще утром на командном пункте 1-го гвардейского танкового корпуса, куда прибыл для согласования действий. В 20:00, еще засветло, начался отход корпуса. Приказ Ставки лишал командующего 65-й армией его единственного подвижного соединения.

1-й гвардейский танковый корпус понес большие потери. К 20 часам 29 июня в 15-й танковой бригаде осталось всего 17 исправных танков, 26 июня в корпусе был 51 танк. В 16-й гвардейской танковой бригаде осталось 14 танков, 26 июня было 44 танка[733].

В отчетах БТ и МВ фронта за июнь месяц указывалось: «Атаку крупных населенных пунктов (городов), заранее подготовленных к обороне, танковыми корпусами производить нецелесообразно, так как танки несут очень большие потери от артиллерии противника, находящейся за укрытиями каменных построек»[734].

Более категорично указывал в отчете о боевых действиях корпуса начальник штаба Савченко: «Атаку больших городов, как Бобруйск, имевший заранее подготовленную оборону, танковому корпусу без пехоты нельзя давать. Это ведет к большой потере в танках»[735].

В 7:30 28 июня к переправе у Щатково вышел 518-й стрелковый полк 129-й стрелковой дивизии 3-й армии[736]: 2-му стрелковому батальону под командованием майора