Новые приключения Грязнули Фреда - Енэ Рейтэ

Однако мистер Тео заблуждался.

Внезапно послышались звуки гитары.

– Сударь, – шепнул мистеру Тео Джимми, – я доставил на борт Офелию, потому как без нее мне жизнь не в жизнь.

– Помилуйте! – схватился за голову мистер Тео. – Что делать на борту музыкантше?!

– Офелия – барышня смекалистая и переимчивая. Понаблюдает в деле футбольного судью, палача и потрошителя и сможет делать то же самое.

Мистер Тео посопротивлялся, покуда хватило сил, после чего вынужден был признать, что экспедиции не обойтись без испытанной алкоголички, к тому же умеющей играть на гитаре. А уж аргументы, приведенные самой артисткой, и вовсе его сразили.

– Кто сказал, будто в экспедиции следует подыхать со скуки? – низким, вкрадчивым голосом проворковала Офелия Пепита. – Любая научная работа веселее пойдет под звуки танго, когда я стану петь, травить анекдоты, играть на гитаре…

– И попыхивать сигарой, – проникновенно добавил капитан обоих рангов, не давая свою протеже в обиду, и мистер Тео вынужден был окончательно сдаться.

«Стенли отдыхает» бодро и уверенно на всех парах несся к своей цели. Курс – юго-восток, время – четыре двадцать по полудню. Погода – лучше не бывает!

Под утро Джимми насильно вытряхнули из койки. У изголовья стоял мистер Тео.

– У нас новости! Рыжий Васич пырнул ножом Борка, а Енэ Кривая Рожа сломал кому-то большой палец на руке. Футбольный судья разводится с женой, палач довел ювелира До белого каления, и никто не знает, куда идет корабль, поскольку у Вильсона никотиновое отравление от чересчур крепких вирджинских сигар, а Максвелл еще почивает, так как до рассвета учился танцевать танго. Что же касается меня, то я… – мистер Тео не закончил фразу. При полном штиле корабль вдруг резко накренился.

– Рулевой надрызгался, что ли?!

– Нет! – отрезал мистер Тео и, чуть не плача, добавил: – Что вы натворили, разбойник вы этакий! Теперь вся экспедиция псу под хвост! У руля Офелия Пепита с гитарой!

Письмо Джимми От-Уха-До-Уха

кронпринцу Сан-Антонио,

правителю Островов Благоденствия

Альмира

Королевская крепость,

первый этаж

Ваше уважаемое Величество!

Отплыли мы наконец-то, и тут посыпались неприятности, как из худой бочки. В том ящике, который мистер Тео заказал за свои кровные денежки, Офелия Пепита обнаружилась.

Вдобавок этот гнусняк Вагнер тоже контрабандой пробрался на судно: он, вишь ли ты, не мог уплыть назад к берегу, потому как свечка у него на шляпе потухла. А как же ей не потухнуть, когда он ее вместе со шляпой в воду макнул!

Еще нашего полку прибыло: ученый – взаправдашний который, Густав Барр, – у меня в шкапе теперь поселился. Сидит там безвылазно, потому как едва сунется вылезти, я его – трах по башке! Он и не рыпается.

Вы небось интересуетесь, Ваше Величество, как это оно все вокруг закрутилось-завертелось? А вот как. Перед тем как судну нашему отчалить, мы с Офелией на пару очень даже приятно время проводили. И тут нам в голову взбрело: а чего бы и ей в икспедицию не отправиться? Пораскинул я мозгами и – нет, говорю, ничего не получится, работодатель мой, мистер Тео, нипочем на это не согласится. Офелия – в слезовую; хоть и недолго мы вместе побыли, но уж очень она ко мне прикипела… Потолковали мы с господином Вагнером, и все хорошенько обмозговали. Решено было, что Вагнер доставит Офелию на судно в ящике, потому как у него лодка есть.

Десять долларов запросил, мерзавец, и медальку в отдачу, которая у меня завалялась, когда он мне ее показывал.

А потом началась какая-то хренотень, совсем уж непонятная. Приходит ко мне мистер Тео и говорит, что он, мол, никак не сообразит, что к чему. Секретарь его, мистер Торн, телеграмму отбил и сообщает, что сыскал этого нашего пропащего ученого – Густав Барр который. Он якобы в гостинице обретается, на островке неподалеку от нас. А на самом-то деле он у меня в шкапу сидит безвылазно. Но мистер Тео, про то не зная, велит мне отправиться на остров за Барром этим, затолкать его в ящик, доставить на борт и держать у себя в каюте, покуда икспедиция его не отыщет. И кроме меня, чтобы никто его не видел, не слышал и словечком с ним не перемолвился. Верно, так оно надежнее. Вот и выходит, что я теперь голова всей этой затее безголовой. Сел я в лодку моторную и сплавал на остров, а там и вправду дожидается мужик, усатый и в юбке, и сразу видать, что у него не все дома.

Словом, Густав это, больше некому. С юбкой тоже все ясно: ведь я его без штанов видел, когда из сейфа, изнутри в дырочку разглядывал. Теперь и в лицо его рассмотрел. Не сказать, чтобы сверху он краше был, чем снизу.

«Это вас, – спрашиваю, – секретарь взашей вытолкал?»

«Пять раз», – отвечает.

«Из-за мистера Тео?»

«Ага, – говорит. – И из-за него тоже».

И давай мне рассказывать, как он без штанов остался. Знаю, говорю, все знаю, потому как в дырочку подсматривал. Мне главное поскорей его на борт доставить. А он – желаю, говорит, по Гонолулу прошвырнуться, может, там его сынок родный и штаны единственные сыщутся, он их обоих к закройщику отправил. Мне, говорю, это без разницы, а дорога отсюда только одна – в ящик. Он забеспокоился, небось решил, будто я ему в ящик сыграть предлагаю. Не боись, говорю, а только в ящик лезть все равно придется, потому как сам мистер Тео так велел. Беспортошник мой разорался, с ним, мол, этот номер не пройдет, он такого не потерпит! Похоже было, что не удастся мне приказ выполнить, да случай помог: приложил я его ненароком по темечку, он и затих как миленький.

Еще и развиднеться не успело, как я пересадил свою добычу из ящика в синий стальной шкап. Он попытался было шуметь, но я его живо приструнил: ежели, говорю, пасть раззявишь, я тебе пару раз врежу, справа и слева, и по стенкам размажу.

Тем часом из другого ящика вылезла невеста моя, Офелия, и мы с ней рука об руку отправились на палубу, свежим воздухом подышать. Смотрю, Рыжий Васич ее прямо пожирает единственным глазом, того и гляди подавится. Нечего, говорю ему, попусту зенки пялить, Офелия не из таковских. Она девушка порядочная, и пусть только кто попробует ее у меня отбить, я его живо угольной лопатой по головке поглажу.

Все так и вышло, как я сказал. Пока до острова Копра плыли, я всю команду лопатой по башке перегладил, а кое-кого из матросов аж по три раза. Пассажирам тоже досталось, только Максвелла с его ученой репой пожалел: что со старика возьмешь!

Засим до свиданьица, внизу подписавши дон Сан-Джимми и От-Уха-До-Уха.

Чует мое сердце, что к завтрему, когда я письмишко это Вашему Величеству отправлю, Максвелл у меня тоже свое получит. Не посмотрю, что престарелый, познакомлю его ученую башку с лопатой.

Мое Вам почтение дон выше подписавший.