Дон-Аминадо - (А. П. Шполянский) Дон-Аминадо

alt="" src="images/i_010.jpg"/>

Из цикла «Фишки»

* * *

Был молод. Верил в идеал.

Но все, по молодости, врал.

Теперь он важный и седой…

И только врет, как молодой.

* * *

Склонен к мелкому обману.

Блудодей. Трубою хвост.

Милый друг — по Мопассану,

А по-нашему — прохвост.

Купил дворец с чужими предками.

Созвал желающих — глазей!

И кормит тухлыми объедками

И разночинцев, и князей.

* * *

То в плащ, то в тогу он рядится.

То циник он, то донкихот…

Уже он в дедушки годится,

А все надежды подает.

* * *

В партийном смысле — выдвиженец,

В семейном смысле — двоеженец,

В идейном смысле — нигилист,

А в общем смысле — аферист.

* * *

Вздохни над жизнью этой серой,

Над этой женскою судьбой:

 — Она могла бы стать гетерой,

А вышла честною швеей.

* * *

В желудке — язва, в горле — спазма.

В душе — пожар энтузиазма.

* * *

Несмотря на надрыв, на мечтательность

взгляда.

Невзирая на левый уклон —

Повивальная бабка второго разряда

И притом довоенных времен.

* * *

Скользнув по этим килограммам,

Одной лишь мыслью устрашись:

Не страшен брак с гиппопотамом,

А страшно, как с ним разойтись?!

* * *

В какой бы плащ он ни рядился,

С каких ни прыгал бы высот.

Он околоточным родился

И околоточным умрет.

* * *

Какой стихийный темперамент

И всеобъемлющая ширь!

В программе дня его — парламент,

А в мыслях — женский монастырь.

* * *

Дугою бровь, в глазах зарница.

Почти из мрамора чело…

Посмотришь издали — царица,

Посмотришь ближе — дактило.

* * *

Так большей частью и бывает…

Он разбудил ее! И вот.

Она бессонницей страдает,

А он снотворные сует.

* * *

Угрюм, как сыч.

Надут, как пыж.

Летами — хрыч.

Цветами — рыж.

* * *

По убеждению — безбожник.

По положенью — эмигрант.

Взаймы берет он как художник,

А отдает как дилетант.

* * *

О нем сказал его приятель.

Числом супружеств поражен:

— Вот постоянный председатель

На съезд меняющихся жен!

* * *

Обрисовать его недолго.

Он в каждом помысле таков.

Что у него — не чувство долга.

А лишь сознание долгов.

* * *

Одно лицо ей ангел дал,

Другое дал ей Мефистофель:

— Чем добродушнее овал.

Тем злонамереннее профиль.

* * *

 Ему заметили давно.

Что при его душевном строе

Душой быть общества — одно,

А казначеем быть — другое.

* * *

Двадцать лет терзал печенку,

Гнал стишок на километр…

Это даже и ребенку

Очевидно, что вы мэтр!

* * *

Очень трудно человека

Отличить от псевдонима.

Но о качестве сигары

Говорят зигзаги дыма.

* * *

Иногда щепоть махорки

Притворяется гаваной.

Значит, хочется махорке

Тоже быть благоуханной.

* * *

Он свято верил в жребий свой

И, не щадя мозгов и плеши.

Об стенку бился головой,

Взыскуя истины и бреши.

* * *

То ль от ласкового слова.

От ударов ли судьбы,

А подлец поднялся снова

С четверенек на дыбы.

* * *

Полученной затрещины им мало.

Все те же песни, те же тенора.

И вновь хрипит охрипший запевала.

Которому на пенсию пора.

* * *

Ну как сказать тебе о нем.

Не вызвав сожаленья?

— Горел общественным огнем.

Но жил без отопленья.

Он не как все ее любил,

А как-то странно, наизнанку.

И каждый вечер приходил

И, грузно сев на оттоманку,

Молчал. Вздыхал. И молвив: «Н-да…» —

Хватал пальто, чтоб одеваться.

А на вопрос ее «Куда?»

Бурчал: «Не спрашивай!.. Стреляться…»

* * *

Она свой локон поседевший

Упорно красит. Пудрит нос.

И все решает наболевший

Благотворительный вопрос.

* * *

При житейском при таланте

Быстры смены бытия:

Из рахитика — романтик.

Из романтика — свинья.

* * *

Со склонностью к излишнему экстазу,

К потоку слов, к словесному греху.

Он облекал в штампованную фразу

Любой пустяк, любую чепуху.

Он мог сказать, что пакт ненападенья

Он заключил с возлюбленной своей,

Когда и сам дошел до охлажденья

И надоел, по-видимому, ей.

И называл концом капитализма

Тот день, когда неистовствуя вслух,

В большой тоске, в припадке пессимизма.

Не мог найти он франка или двух…

* * *

Толпа гудит. Толпа гогочет.

И ищет идолов опять.

Никто решительно не хочет

Министра павшего поднять.