Мотивация человека - Дэвид Макклелланд

о болезнях в предшествующие шесть недель. Особенно напряженными для студентов были ноябрь, апрель и июнь, поскольку в эти месяцы у них были экзамены, от результатов которых зависела возможность продолжения обучения. В целом у всех испытуемых концентрация S-IgA значительно снижалась в периоды напряженной учебы и восстанавливалась до прежнего уровня в периоды незначительного стресса, в частности в июле, следующем за первым годом обучения. Рисунок 9.3 также иллюстрирует различия между двумя группами, противоположными в мотивационном плане. Обратите внимание: у студентов с синдромом непринужденности – аффилиации (потребность в аффилиации превосходит потребность во власти, низкий уровень сдержанности) в течение года отмечалась более высокая концентрация S-IgA, что свидетельствует о более устойчивом иммунитете, чем у студентов с синдромом подавляемого мотива власти, для которых был характерен менее устойчивый иммунитет, ослабевающий на протяжении учебного года и не восстанавливающийся. Как можно предположить на основании этих результатов, в период с апреля по июнь испытуемые с синдромом непринужденности – аффилиации реже болели простудами, чем испытуемые с синдромом подавляемого мотива власти.

Рис.9.3. Средние показатели иммуноглоболина А в период высокого/низкого уровня стресса в разных мотивационных группах (по Jermott, 1982)

Есть и другие данные, свидетельствующие о том, что актуализация аффилиативных состояний связана с признаками хорошего состояния здоровья. В одном из исследований (McClelland & Kirshnit, 1983) в один день (день обследования) у испытуемых оценивали мотивационные характеристики и S-IgA. Несколько дней спустя (день воздействия) испытуемых небольшими группами приглашали в лабораторию и показывали фильмы, призванные актуализировать разные мотивационные состояния. Один фильм – «Триумф воли» – представлял собой документальные хроники, живописующие первые успехи Гитлера во Второй мировой войне и его жесткость по отношению к евреям. Этот фильм был призван актуализировать мотивацию власти и оказал влияние на содержание рассказов, написанные после его просмотра. Как видно из рис. 9.4, у большинства испытуемых он не снижал уровень S-IgA. Однако снижение S-IgA наблюдалось у лиц с подавляемым мотивом власти.

Рис.9.4. Влияние двух фильмов на уровень иммуноглобулина А в слюне (по McClelland & Kirshnit, 1982)

Другой фильм был документальной хроникой о жизни матери Терезы – монахини, посвятившей свою жизнь заботе о бедных, больных и умирающих в трущобах Калькутты. Этот фильм был призван актуализировать аффилиативные мотивы и также повлиял на содержание рассказов, написанных после его просмотра. Как видно из рис. 9.4, просмотр этого фильма приводил к немедленному повышению уровня S-IgA. Это свидетельствует о том, что способность матери Терезы дарить любовь вызывала аналогичную реакцию у зрителей, что положительно отражалось на защитных силах их организма. Полученные данные требуют дополнительных подтверждений и уточнения, однако они согласуются с общей картиной, складывающейся по результатам аналогичных экспериментов: аффилиативные мотивы, или способность любить и быть любимыми, в определенной мере связаны с лучшим состоянием здоровья, на что указывал и Эриксимах более двух тысячелетий назад.

Истоки аффилиативных мотивов

В лонгитюдном исследовании, в котором были установлены связи между определенной практикой воспитания и показателями потребности в достижении и потребности во власти, не было выявлено каких-либо закономерностей в отношении формирования потребности в аффилиации или мотива интимности, которые соответствовали бы строгим критериям кросс-валидизации (McClelland & Pilon, 1983). Удалось обнаружить лишь два фактора, имеющих отношение к истокам этих мотивов. Утверждение матери, что когда ее ребенку было пять лет, она чаще использовала похвалу в качестве приема социализации, оказалось связано с показателем мотива интимности у взрослых. Хотя коэффициент корреляции был невысок (r = 0,26; p < 0,05), он обнаруживался практически во всех подвыборках (мужчины/женщины, средний/низший социальный класс) и, безусловно, согласуется с теоретическими предположениями о благотворном слиянии позитивного ободрения на способность любить. С другой стороны, если мать утверждала, что не всегда реагировала на плач ребенка, такое ее отношение было связано с более высокими показателями потребности в аффилиации у взрослого человека (r = 0,27; p < 0,05). Особенно отчетливо эта закономерность проявлялась у представителей среднего класса и у девочек, а у мальчиков и представителей низшего класса эти результаты не достигали уровня статистической значимости. Данный вывод тоже согласуется с представлением о том, что выраженная потребность в аффилиации связана с боязнью отвержения, поскольку представляется вполне закономерным, что у малышей, матери которых отказываются подойти к ним, когда им плохо, скорее сформируется устойчивая неосознаваемая потребность в поддержке, ободрении или боязнь отвержения. Подобная интерпретация также согласуется с данными о том, что дети, воспитывающиеся в детских домах, т. е. окруженные меньшей заботой и лаской, имеют более высокие показатели потребности в аффилиации, особенно ее негативного аспекта – боязни отвержения (Youngleson, 1973).

То обстоятельство, что представленные выше данные об истоках аффилиативных мотивов значительно менее определенны, чем данные относительно потребности в достижении и потребности во власти, свидетельствует либо о том, что в формировании этих мотивов более важную роль играет поздний опыт, либо что группа Сирса, который определял параметры стиля воспитания, была более ориентирована на действия, а не на состояния (Sears, Maccoby, & Levin, 1957). То есть большинство из более чем сотни параметров родительского поведения, которые они оценивали, отражало то, что делали или не делали родители по отношению к ребенку. С теоретических же позиций можно предположить, что формирование аффилиативных мотивов ребенка в большей мере зависит от отношения родителей, а не от конкретных воспитательных приемов. Таким образом, необходимы дополнительные исследования (см. Sroufe & Waters, 1977) отношений между родителями и детьми, которые позволили бы лучше понять, почему одни люди более способны любить, чем другие.

Связь сексуальности с аффилиацией и интимностью

Есть ряд теоретических оснований полагать, что развитие сексуального мотива должно быть связано с развитием мотивов аффилиации и интимности. Эти основания представляют собой информацию, полученную в самых разных исследованиях – от клинических случаев сексуальных дисфункций до исследований Харлоу, показавшего нарушение сексуальной функции у обезьян, лишенных в раннем возрасте ритмических поглаживаний, характерных для нормальных отношений между матерью и младенцем (см. главу 5). Однако эмпирических исследований, которые бы подтвердили наличие подобной закономерности, с использованием методов, описанных в данной главе, пока нет.

Ученых, исследующих аффилиацию и мотив интимности, пока не заинтересовала возможность изучить их связь с сексуальным опытом или сексуальным поведением. Самое большее, что они выяснили по данному вопросу, это то, что по результатам широкомасштабного национального исследования частота любовно окрашенного взаимодействия мужа с женой (предполагающего сексуальную активность) не связана с показателем потребности в аффилиации мужа (Veroff, Depner, Kulka & Douvan, 1980). Не связано с показателем аффилиативной потребности и мотива интимности