Испытание декретом - Аксинья Витальевна Сивожелезова

– Определенно зависть к пенису. Шутка! Хочу завтра с коллегами обсудить. Сама не очень понимаю. Мне никогда подобное не снилось, – сказала Инна.

– Это та новенькая, которая держала Глашу, когда Жанна не могла открыть коляску?

– Ага.

– Глаше она понравилась, значит, пенис ее не очень портит, – сказал муж.

– Портит – забеременеть мешает, – сказала Инна.

– Ну, знаешь ли, тут или то, или другое. Или беременность, или в Книгу рекордов Гиннесса, – ответил муж.

– Может, в кроватку, заодно свой мне покажешь? – засмеялась Инна.

– Давай здесь, в спальне девочка чутко спит, – подхватил ее интонацию муж.

Как только они торопливо разделись и начали целоваться, девочка действительно проснулась и заплакала.

– Как чувствует! – сказала Инна. – Пойду к ней. Если хочешь выспаться, можешь здесь диван разложить. Чувствую, ночка будет долгой.

Наутро Инна Васильевна чувствовала себя так, будто ее пожевали и выплюнули. Дочка всю ночь хныкала во сне, у нее резались очередные зубы, причем создавалось такое ощущение, что все сразу. Десны были опухшими и, судя по ее состоянию, очень болели. Обезболивающее помогало, но ненадолго. Поэтому Инне пришлось всю ночь малышку гладить, успокаивать и качать. Муж, как она и предложила, расположился на кухне. Хоть кто-то из них чувствовал себя человеком.

– Любименький, вари кофе скорее, у нас осталось двадцать минут! Потом у меня супервизия и два клиента после. А я пойду попробую умыться, что ли, хотя вид мой вряд ли станет лучше, – сказала Инна и убежала в ванную.

– Как Глаша? – крикнул муж вслед.

– Ты что орешь? Она спит, – зашипела на него в ответ Инна.

Двадцать минут спустя, делая глоток кофе из чашки, Инна поймала себя на мысли, как классно было бы, если бы никто сегодня не пришел. И сама удивилась. Надо больше отдыхать, решила она, открыла общий чат, поздоровалась с коллегами и начала:

– Доброе утро! Я бы хотела вам опять рассказать о девушке, о которой я говорила в прошлый раз: 25 лет, замужем, хочет ребенка, но не может забеременеть. У нас с ней было еще четыре встречи. Она рассказывала про отношения с отцом. Что она была папиной дочкой, и развод родителей на нее сильно повлиял. Но в тот же год она познакомилась с будущим мужем. Рассказала про новую жену отца, с которой они в хороших отношениях. Но еще тревога и бессонница появились, когда она узнала о ее беременности. И эта амбивалентность – во всем. Она должна бы чувствовать злость, зависть, конкуренцию, а она рассказывает, какие они подруги и как она за них рада. Еще рассказала сон.

Ей снится, что она мужчина, но никто этого не замечает. Она гуляет по лесу с какой-то сильно пожилой женщиной, во сне она знает, что это ее прапрабабушка. Потом она теряется, паникует, зовет на помощь. Перед ней, как в сказке, появляется жаба, страх уходит, и она берет ее в руку. На этом все. Что вы думаете? Интерпретировать она его не захотела и практически игнорировала мои интерпретации. Когда я задавала ей проясняющие вопросы, она с неохотой мне отвечала. Казалось, что она жалеет, что поделилась со мной, – рассказала Инна Васильевна.

– Какой психоаналитичный сон! Особенно в свете того, что вы у нее предполагаете психологическое бесплодие, верно? – сказал Антон Павлович.

– Да, все так, – сказала Инна Васильевна.

– Какой у вас конкретно запрос на эту супервизию? – спросила как всегда точная Татьяна.

– Какую выбрать стратегию работы с ней? У нас было уже девять встреч, но в основном во время них она говорит, а я пассивный слушатель. При этом я чувствую ее скрытую агрессию ко мне и к терапии.

– Волшебный сон: присвоила себе фаллос и не знает, что с ним делать! Или нет? Она что-нибудь говорила про чувства, которые у нее вызвала эта метаморфоза? – спросила Надежда.

– Тревогу, удивление, непонимание. Торжества и тщеславия не было – если я вас правильно понимаю, – ответила Инна Васильевна.

Надежда хихикнула и кивнула головой. Инна была такая уставшая, что без улыбки ответила на кивок совсем незаметным движением головы. Надоели неофиты, которые везде Фрейда и его банан видят.

– Инна, если вас больше всего волнует прогноз и стратегия работы, то вы все правильно делаете. Не вмешиваетесь, доброжелательно ее выслушиваете, не навязываете ей своих советов. Так вы и должны продолжать. Она будет очень медленно продвигаться, вам к этому нужно привыкнуть и не чувствовать вину за то, что вы якобы ничего не делаете. Она вам доверяет, поделилась сном. И я согласен про амбивалентность. Она будто не до конца уверена, кто она. И как она может стать матерью, пока не разберется? – сказал Антон Павлович.

– Она нарисовала вам свою геносоциограмму? – спросила Мария из Тель-Авива.

– Да, мы ее в прошлый раз обсуждали. В истории ее семьи много браков из-за беременности и много детей, которые рушат планы родителей, – ответила Инна.

– Какой у вас на нее контрперенос? – спросила Татьяна.

– Я чувствую себя беспомощной и бесполезной, – ответила Инна Васильевна.

– Обесценивание. Может быть, она себя так же в своей семье чувствует – что она не заслуживает места и не может есть хлеб, пока не докажет свою ценность? А у нее нет проблем с пищей, весом?

– Визуально она очень худенькая. Про еду рассказывала вскользь, что у нее в последнее время совсем нет аппетита и она ест только тогда, когда почувствует слабость и головокружение, – ответила Инна Васильевна.

– Это может быть анорексией? – спросила Татьяна.

– Не знаю, заострю на этом внимание на следующих сессиях. Желание все контролировать у нее присутствует и довольно ярко выражено, – ответила Инна Васильевна.

– Как ее изначальный запрос про бессонницу? – спросила Татьяна.

Сегодня она опять выглядела безупречно. У Инны вырвался тяжелый вздох, когда она посмотрела на нее, а потом на себя.

– Я на последней встрече почти в дверях спросила, как она спит. Она так удивилась этому вопросу, будто и не было у нее бессонницы никогда. И сказала, что все прекрасно. У меня даже возникла мысль: может, и не было этой бессонницы вовсе? Просто нужен был какой-то веский повод, чтобы обратиться за помощью?

– Любопытно, – сказал Антон Павлович и продолжил: – Как вы интерпретировали этот сон пациентки?

– Я читала, что жаба – это символ женского плодородия, и предположила, что во сне она встречается со своей частью, которая может иметь детей, и начинает чувствовать себя хорошо. А к этому ее подводит женщина ее рода и исчезает – помогает, а потом оставляет ее. Как будто дает разрешение или направление. Какая-то отжившая и ненужная часть