Бетонный фламинго - Чарльз Вильямс

Мэриан выключила магнитофон и взглянула на меня.

— Знаешь, что это такое?

Я закурил.

— Судя по всему, разговор какого-то человека со своимброкером. По телефону… — Я не мог взять в толк, почему она так возбуждена идает мне все это слушать.

— Совершенно верно, — сказала она и перекрутила лентуобратно. — А теперь слушай внимательно. Я еще раз прокручу последнюю часть, апотом ты ее повторишь.

— О'кей! — откликнулся я.

Мэриан включила магнитофон, и голос Чэпмена зазвучал снова:«Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательский отдел…»

Я внимательно слушал, наблюдая в то же время, как онастенографирует эти пять-шесть фраз.

Остановив магнитофон, Мэриан быстро расшифровала свою записьи протянула мне листочек с текстом.

— Не надо, я уже дважды это прослушал.

— Все равно прочти, — настояла она. — По бумажке ты будешьговорить гладко и без пауз. — Она включила магнитофон и передала мне микрофон.— Держи его вот так! Не двигай и наклоняй. Когда я включу его, начинай читать.

— Разве не нужно сначала стереть то, что на нем записано?

Мэриан покачала головой:

— Он стирает и записывает одновременно. Готов? Начали! — Онавключила магнитофон, а я зачитал слова Чэпмена.

Потом Мэриан снова остановила магнитофон и перемотала лентуобратно. Я чувствовал, что она взвинчена до предела, и уже догадывался, чегоона хочет, но это казалось мне настоящей нелепостью.

А Мэриан вновь включила магнитофон и присела на кроватьрядом со мной. Я хотел было что-то сказать, но она повелительным жестомостановила меня и, наклонив голову, стала внимательно слушать.

Сейчас говорил Крис:

" — Сотню акций «Галф ойл» на рынке. Что-нибудь еще,мистер Чэпмен?

— Только одно: попросите, пожалуйста, исследовательскийотдел…"

Голос Чэпмена произнес свои фразы до конца, а потомраздалось короткое «хррп» — там, где Мэриан поставила магнитофон на режим«запись» и где начал говорить я: «Только одно: попросите, пожалуйста,исследовательский отдел…»

Я резко выпрямился.

— Послушай…

Но она быстро закрыла мне рот рукой. Мы оба сидели нешелохнувшись, пока полностью не закончилось воспроизведение записи.

После этого Мэриан встала и убрала магнитофон. Потомобернулась ко мне со слабой улыбкой:

— Теперь ты догадываешься, к чему я все времяприслушивалась?

Я уставился на нее:

— Невероятно! Наши голоса звучат почти одинаково.

Она кивнула:

— Вот почему мне и хотелось, чтобы оба голоса — его и твой —звучали непосредственно друг за другом. Сравнительное сопоставление — лучшаяпроверка. И, видишь ли, дело не только в тембре: многие мужские голоса вбаритональном регистре имеют такой же низкий тембр. А у вас обоих быстрая иживая, уверенная манера говорить. Решительная и довольно агрессивная. Каждый извас мог бы блестяще воспроизводить Ральфа Беллами в роли сыщика. ФактическиХэррис это частенько и делает на вечеринках.

— Хэррис? — переспросил я.

— Хэррис Чэпмен, человек, которого ты только что слышал.

— Неужели нас действительно не отличить друг от друга? —спросил я. — Или это просто результат записи?

Мэриан вытрясла сигарету из пачки, лежавшей на туалетномстолике, и наклонилась ко мне.

Я поднес ей зажигалку. Она села в кресло напротив и закинуланогу на ногу.

— Я могла бы различить ваши голоса, — сказала она взадумчивости. — Даже в самой совершенной записи. Фактически могу их различить ипо телефону, но только потому, что знаю, что вас двое.

— Что ты имеешь в виду? — не понял я.

Она затянулась и холодно посмотрела на меня:

— Разве не ясно? Если бы ты говорил по телефону скем-нибудь, кто знает Хэрриса Чэпмена, но не знает тебя, ты был бы для негоЧэпменом.

— Не уверен. Я…

— Позволь, я объясню, — перебила она. — Если бы ты сказалэтому человеку, что ты — Хэррис Чэпмен, то он бы не усомнился. Ваши голосапочти идентичны и не звучали бы одновременно, так что он не смог бы сравнить.Добавь еще вашу манеру разговаривать — она у вас обоих почти одинаковая исовсем не похожая на манеру южан. Он живет в Томастоне, в Луизиане… Ты за мнойпоспеваешь?

— Да, — кивнул я. — Другими словами, у него специфическаяманера говорить. Стоит ее услышать, как сразу становится ясно — это Чэпмен.

— Совершенно верно. И ты мог бы одурачить каждого, кто егознает.

— На пять секунд, — уточнил я.

Мэриан улыбнулась:

— Нет, ошибаешься…

— Если ты имеешь в виду перевоплощение, то тут требуется иеще кое-что. А именно — знание фактов.

— К этому я и веду, — ответила она. — Практически ни одинчеловек не знает о Хэррисе Чэпмене больше, чем я.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что после десяти дней интенсивной тренировки тымог бы стать Хэррисом Чэпменом.

Точнее, в той степени, в какой Хэррис Чэпмен как личностьили индивидуум ощущается по телефону.

Я встал и резко загасил сигарету.

— А к чему мне это?

— Если я назову цифру — сто семьдесят пять тысяч долларов,ты сочтешь ее веской причиной?

Я помедлил с ответом, все еще продолжая держать в рукеизувеченный окурок.

— Ты шутишь?

— Разве по моему виду похоже, что я шучу?

— Откуда ты взяла бы столько денег?

— Естественно, от него.

— То есть украла бы?

Она холодно кивнула:

— Да, думаю, в твоем понимании — это кража. Но довольнонеобычный вид кражи и к тому же абсолютно недоказуемый.

— Такого в природе не бывает.

— В данном случае будет. Этот случай уникальный. Думаю, тыслышал выражение «идеальное преступление», такое, какое никогда не будетраскрыто?