Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

Десантники вскоре уехали, а Алушаев, которому надоело стрелять, вылез на броню БРДМа и стал рассматривать окрестности в бинокль.

Майоры Чуватин и Седых, установив взаимодействие с артиллерийскими дивизионами, начали гонять по полю боевика, который не вовремя (для себя) шёл из соседней деревни в нашу через поле. Но видно, сегодня был его день. Артиллерия работала вяло и с опозданием реагировала на изменение корректур. Снаряды рвались вокруг боевика, но с большим разносом и он, хоть и изрядно повалявшись на земле, всё-таки живой и невредимый добрался до деревни, где и скрылся среди построек. Дав ещё туда, вдогонок боевику, залп дивизионом, который лёг тоже не туда, куда надо было, Чуватин и Седых по связи сказали начальнику штаба дивизиона всё, что они думали о нём, о дивизионе и о его прошлом и будущем. Особенно красочно расписали будущее, когда они вернутся из засады, обещая качественно встряхнуть весь дивизион, включая и его – начальника штаба дивизиона.

В это время на дороге появился грузовой автомобиль с десятью боевиками. Некрасов мигом всадил ракету в кузов и машина красиво взорвалась, но ещё метров пятьдесят ехала по инерции по дороге, пока не съехала в кювет, где и сгорела. Несколько боевиков, выброшенные взрывом из кузова, бегом бросились к деревне. Чуватин попытался накрыть их артиллерией, но опять неудачно, после чего Игорь досадливо сплюнул и больше артиллерией никуда не стрелял.

Вскоре мы сожгли ещё одну грузовую машину на шоссе. А ещё через полчаса пришлось повозится с бензовозом, который опрометчиво показался в поле нашего зрения. Он так неудачно стал за кустами, что Некрасову пришлось выпустить целых три ракеты, пока он не попал в цистерну. Бензовоз эффектно взорвался и сгорел. Вместе с ним сгорел и дом, во двор которого он заехал. Некрасов был очень злой тем, что на одну цель потратил три ракеты.

В течение часа мы истратили ещё три ракеты, уничтожив три автомобиля, которые появлялись на окраине соседней деревни и пытались проехать по дороге к высокой горе. День прошёл результативно, духи со стороны нашей деревни нас больше не беспокоили. Да и вообще, день был жаркий и солнечный, и если бы не наша стрельба, то можно было бы поверить, что никакой войны и нет.

Под вечер мы решили, чтобы не искушать судьбу, как стемнеет на ночь уйти в расположение десантников, а рано утром вернуться обратно. Ночью вполне возможно боевики попытаются сбить нас с позиций.

Командир роты радушно нас встретил. Накрыл в землянке стол и мы хорошо посидели до трёх часов ночи.

Утром, как только начало светать, мы уже были готовы выдвинуться на позиции. Сначала вперёд ушли десять десантников во главе с офицером для разведки наших позиций, на предмет: нет ли там сюрпризов, которые ночью могли оставить духи. Но всё было чисто, и в шесть часов мы обратно развернулись на старом месте. Наше место и всю нижележащую округу накрыл очень плотный туман, который медленно проплывал над землёй, и в десяти метрах ничего не было видно. Где-то в половине седьмого в стороне высокой горы загремел бой, которую брали десантники. Как потом мы узнали, десантники сумели скрытно пробраться на высоту и внезапно ударить на боевиков, которых было до тридцати человек. После короткого и яростного боя, иной раз переходящего в жаркие рукопашные схватки, десантники уничтожили боевиков и начали прочёсывать высоту. Чеченский командир, возглавлявший оборону высоты, сумел уйти живым на танке. Во время прочёсывания из одной землянки раздался крик уцелевшего боевика. Он просил не стрелять по нему, так как хочет сдаться в плен. Действительно вышел боевик с поднятыми вверх руками, но когда ребята приблизились к нему, то с криком «Аллах Акбар» он кинул гранаты себе под ноги. От взрыва он и три десантника погибли. Так что и среди них есть свои герои.

К девяти часам туман резко поднялся и в течение десятка минут рассеялся. Опять появилось солнце и постепенно стало жарко. В районе высокой горы изредка пощёлкивали выстрелы. От нескольких разрывов артиллерийских снарядов загорелось здание газораспределительной станции на перекрёстке дорог. Постепенно разрывы стали смещаться вдоль дороги в глубину обороны боевиков. Слева в полутора километров от нас из леса начали выдвигаться подразделения мотострелкового полка для рывка через перекрёсток дорог в сторону Гудермеса. Мы же наблюдали за дорогой, ожидая, когда боевики начнут перекидывать подкрепление, теперь уже к газовой станции, для того чтобы любой ценой задержать продвижения наших подразделений. Так думали мы. Но время шло, а духов всё не было.

Внезапный громкий и мощный взрыв привлёк наше внимание. На зелёном ровном поле, засеянном озимыми, опадало большое облако земли и пыли. Мы наблюдали за ним и гадали, отчего мог произойти такой мощный взрыв. Разгадка пришла быстро. Только осело облако пыли, как стало понятно, что взорвался от случайного попадания снаряда газовый трубопровод, причём высокого давления. Но самое поразительное, что из огромной, уродующей зелёное поле, воронки выскочил боевик с автоматом и устремился к газовой станции. Боевик мчался через поле и вложил в бег все свои силы, понимая, что спасение для него заключалось только в том, чтобы быстрее добежать и скрыться в саду за зданием станции. По боевику начали стрелять десантники с высокой горы, со стороны подразделений мотострелкового полка работали минимум десять пулемётов. Алушаев тоже не растерялся, заскочил в башню БРДМа и короткими очередями из КПВТ пытался достать духа. Но тот наверно родился под счастливой звездой и никто не мог в него попасть. Вдобавок, на поле вокруг боевика появились разрывы от 82 мм мин. Но боевик, удачно лавируя среди разрывов, продолжал упорно бежать к саду. Мы все с азартом наблюдали этот поединок человека со смертью: триста метров до сада – боевик живой. Двести – продолжает бежать, причём, невредимый. Сто метров: он перескочил дорогу, метнулся в сторону от разрыва мины, ещё несколько резких зигзагов и боевик под восхищённое улюлюканье и свист наблюдавших скрылся среди деревьев сада. Стрельба постепенно стихла.

– Ну и зрелище… Вот это да… Да…, у боевика сегодня второй день рожденья. – В азарте мы обменивались отрывистыми впечатлениями, разглядывая сад в бинокли. – Боевик наверно пот сейчас стирает в саду со лба и сам, наверное, удивляется тому, что остался живым.

Прошло секунд сорок пять, после того как боевик скрылся из виду, и на