Молодые волки - Александр Белов

Фил и Пчела поднялись со скамеек.

– Вить, может, не стоит? – взмолился Фил.

– Я прошу тебя, Валер! – тихо ответил тот.

– Минутку! – встрял между ними Космос со стаканом ибутылкой. – А анестезия? Стакан – до, стакан – после!

Пока Пчела принимал «лекарство», Белов инструктировал Фила.

– Смотри, Теофило, бей без дураков! Схалтуришь – придетсяповторять, ясно? Помнишь, как Папанов в «Брильянтовой руке»? «Бить будуаккуратно, но сильно!» – вот и ты так же!

– Ладно, – с отрешенностью смертника кивнул Фил. – Сделаю.

«Секунданты» разошлись. Фил стал готовиться к удару.

– Так, Пчел… Голову левее и пониже, еще немного… Ага… – сугрюмой деловитостью распоряжался он. – Теперь колени чуть подогни… Так… Кос,встань за ним – подхватишь, чтоб не упал, понял?

– Ладно, Фил, не тяни… – нервно усмехнулся Пчела.

– Готов? – спросил Фил.

– Готов.

Бум-м-м!!! От могучего удара Фила Пчела отлетел на рукиКосмосу, и они оба рухнули на дощатый пол беседки! Белов с Филом бросились кним. Правый глаз несчастного Пчелы почти мгновенно заплыл – осталась толькоузенькая, как у монгола, щелочка.

– О-о-о… Ну, у тебя и кувалда, Фил… – жалобно простонал он.

– Анестезию, быстро! – скомандовал из-под него Космос.

В мгновение ока Пчелу поставили на ноги и сунули ему в рукустакан.

– Ну, чтоб не зря… – выдохнул он и выпил.

На следующий день в военкомат с Пчелой пошли все – былоужасно интересно, чем закончится история с мнимой сотрясухой. Помимо друзей,Пчелу сопровождали три беспрерывно хныкавшие продавщицы из универсама.

– Витенька, больно? Витенька, как ты? – то и дело спрашивалиони, с участливым любопытством рассматривая его выдающийся фингал.

Посмотреть и вправду было на что! За ночь фонарь, казалось,увеличился еще больше, да к тому же еще и расцвел всеми цветами радуги.Доминировали, конечно, черный и темно-синий, но помимо них в творении Филаприсутствовали и голубой, и зеленый, и желтый тона. Картинка, что и говорить,была еще та!

Феноменальный синяк волшебным образом изменил и самогоПчелу. Он приобрел настолько шпанистый, беспредельно-отвязный вид, что Космос,внимательно его рассмотрев, удовлетворенно хмыкнул:

– Н-да, Пчел, будь я военкомом – ни за что не доверил бызащиту Отечества такому раздолбаю!

– И почему ты не военком, Косматый? – с тоской в голосеспросил Пчела.

По дороге Космос еще раз проэкзаменовал потенциальногоновобранца на знание основных симптомов сотрясения мозга. Пчела отвечалуверенно и точно. На пороге военкомата ему пожелали ни пуха ни пера и, усевшисьна лавочку, принялись ждать.

Через час с небольшим он вышел – с непокрытой головой, врасстегнутой куртке. На его асимметричной физиономии роились, сталкиваясь и,как в калейдоскопе, непрерывно сменяя друг друга, совершенно несовместимыеэмоции – радость и разочарование, облегчение и досада, растерянность игордость.

– Ну? – вскочили с мест друзья.

Пчела обвел их единственным своим глазом, в котором в этусекунду застыло недоумение.

– Не годен… – едва вымолвил он.

– Иес! – восторженно рявкнул Космос. – Сотрясуха?

Лицо Пчелы исказила гримаса боли, отчаянья и обиды. Онвцепился себе в волосы и простонал:

– Какая, на хрен, сотрясуха? Пацаны, у меня, оказывается,плоскостопие!