Гражданский спецназ - Альберт Байкалов

Трель телефонного аппарата заставила его оторваться от своего занятия.

– Слушаю, Курмачов.

– Добрый день, Эдуард Юрьевич, – проворковала трубка голосом Ольги, одной из его пациенток, лежащей в платной палате, расположенной в отдельном корпусе.

Условия лечения там разительно отличались от тех, где из объятий Бахуса вырывали простых смертных, не имеющих возможности платить ежедневно сумму, равную месячному заработку директора средней школы.

Телевизор, телефон, джакузи, не говоря уже о питании.

– У меня появилась проблема. – Она томно вздохнула. – Вы не могли бы меня навестить?

– Неужели плохо себя чувствуете? – с ноткой фальшивого беспокойства в голосе вопросом на вопрос ответил Курмачов.

Он прекрасно знал, что избалованная, затасканная по ресторанам и ночным клубам холеная дамочка, успевшая от сытой жизни в двадцать с небольшим лет заработать алкоголизм второй стадии, давно пришла в себя и, кроме тоски по оставленной неделю назад за забором веселой жизни, у нее ничего не может быть. Эдуард Юрьевич на секунду представил эту темноволосую стройную девушку с немного надменным взглядом. Сердце непроизвольно забилось сильнее.

«Что не отберешь у этой синеглазки, так это сексуальности», – подумал он.

– Можно сказать, что вы угадали, – проворковала тем временем пациентка и, не дожидаясь ответа, отключилась.

– Самонадеянная тварь! – вслух произнес доктор. – Все равно я тебя трахну!

В глубине души его пожирала черная зависть. Эти алкоголики были хозяевами жизни. Они были уверены в том, что по первому зову, бросив свои дела, медперсонал кинется в элитный корпус. Ольга не была исключением, поэтому, отодвинув на край стола бумаги, он поднялся со стула.

Ольга сидела, развалившись в кресле, закинув ногу на ногу, демонстрируя из глубокого разреза синего халата холеное бедро и округлую коленку. Волосы были распущены.

– Что случилось? – Курмачов, закрыв за собой дверь, сделал озабоченное лицо.

– Эдуард Юрьевич, – девушка капризно надула губки, – можно ко мне кого-нибудь подселить? Скучно.

– Не положено. – Он прошел через палату, больше похожую на хороший гостиничный номер, и присел на край кровати.

– Но другие же лежат, – намекая на соседей, где находилось по два больных, запротестовала она.

– У нас к каждому больному индивидуальный подход, а у вас другой диагноз, – соврал он.

Каждая палата была рассчитана на двоих. Просто похотливый доктор, еще при поступлении Ольги по достоинству оценив ее женские прелести, поставил перед собой цель познакомиться с ней поближе. В таких случаях он терпеливо ждал результатов анализов на СПИД и другие венерические заболевания, заодно приводя человека в порядок, а узнав, что у новенькой все с этим в порядке, приступал к действиям.

С Ольгой у него успели сложиться доверительные отношения, к чему ее склоняло вынужденное одиночество. Он уже знал, что она является гражданской женой довольно известного бизнесмена. Однажды он даже видел, как тот приезжал навестить ее на роскошной иномарке.

– А если я буду платить больше? – неожиданно предложила она.

– Тогда я перееду к вам жить, – полушутя ответил он, поднимаясь со своего места и подходя ближе.

Заподозрив неладное, Ольга тоже встала. Однако опасения в ее взгляде сменились любопытством.

Подойдя к ней вплотную, он осторожно просунул руку в отворот халата и провел ладонью по нежной, бархатистой коже живота. Ее тело, вздрогнув, затрепетало, а дыхание участилось.

«Оголодала дамочка!» – пронеслось у него в голове, и уже левая рука, накрыв нежную шейку, слегка потянула на себя.

– Ты ничего не боишься? – неожиданно перейдя на «ты», с дрожью нетерпения прошептала она.

– А разве лечащий врач не может провести более качественный осмотр? – улыбнулся Эдуард Юрьевич и впился в ее влажные розовые губы.

От тела девушки исходил непередаваемый аромат французских духов в сочетании с запахом бархатистой кожи. Еще минута, и освобожденное от халата тело предстало перед ним всеми своими прелестями. Лаская губами нежно-розовые выпирающие соски, он быстро разделся, бросив одежду прямо на пол, повалил Ольгу на кровать и, раздвинув стройные ноги, урча от возбуждения, вошел в нее. Вскрикнув, Ольга выгнулась, покрывшись легкой испариной, и, вновь опустившись спиной на кровать, забилась в конвульсиях экстаза.

* * *

Съехав с автострады и плавно развернувшись на бетонной площадке перед входом в парк Гагарина, темно-синий, с никелированной решеткой впереди красавец «Гранд Черроки», едва слышно скрипнув колодками тормозов, замер на месте.

Заглушив двигатель, Бобров Александр Михайлович, он же Бобер, сорокалетний невысокий плотного телосложения мужчина, повернул голову к своему пассажиру, сидящему рядом:

– Ну, что, Вадим, пойдем подышим?

– Как скажете, – пожал плечами прыщавый брюнет с болотного цвета глазами, открывая дверцу и выбираясь наружу.

Несмотря на холодный апрельский ветер и хрустящий под ногами ледок, Александр Михайлович не надел шапку, ограничившись тем, что поднял меховой воротник модного полупальто.

Его попутчик, с опаской посмотрев сверху вниз на круглую, как футбольный мяч, с глубокими залысинами, голову удивленно хмыкнул:

– Не боитесь менингит заработать?

Александр Михайлович, пропустив эти слова мимо ушей, направился по аллее, о чем-то сосредоточенно размышляя.

Вадим Скоробогатов, он же Скорый, бросая по сторонам настороженные взгляды, слегка сутулясь и едва заметно прихрамывая на правую ногу, шел рядом.

Неожиданно Бобров остановился:

– Надо Пешехона замочить. – Сказано было без всяких предисловий, обыденным голосом, отчего у Скорого отвисла нижняя челюсть.

– Он же, насколько я знаю, родственник вашей жены?

– В бизнесе есть только нужные и ненужные люди, – Бобер скривился в хищной улыбке. – Еще есть преуспевающие и неудачники. Пока Пешехон жив, я в этой жизни ничто…

– Как скажете. – Скоробогатов засунул руки в карманы и поежился. – Завалим лоха. Делов-то…

– Погоди валить. – Александр Михайлович зевнул. – Не зря тебя Скорым прозвали. Сделаем так, будто сам загнулся.

Выдержав паузу, провожая взглядом обогнавшую их влюбленную парочку, Бобров вновь заговорил:

– Твоя задача – послезавтра привезти мне вот этого человека. – Он вынул из внутреннего кармана пальто фотографию и протянул Скорому.

Не глядя, тот сунул ее в карман:

– Кто это?

– Доктор. Работает в диспансере, где моя потаскушка лежит.

– Ольга, что ли? – осторожно поинтересовался Скорый, прекрасно зная, что пассия Александра Михайловича лечится от алкогольной зависимости в одном из специализированных медучреждений города.