Штурмовой удар - Георгий Савицкий

проехаться. Но через час прошу всех в штаб на совещание. И попрошу вас не опаздывать, — серьезно закончил он, ясно давая понять, что шутки — шутками, а порядок и дисциплина — превыше всего.

Майор сел в машину, лихо развернулся и на полной скорости рванул с места. Летчики сняли шлемы, и пошли вместе с девушками к санитарным машинам.

Егор подошел к Наташе, обнял ее и нежно поцеловал.

Здравствуй, Наташенька. Я соскучился по тебе.

Я тоже, — улыбнулась она.

Как у вас тут дела?

Нормально. Мы сейчас раненых в Кабул отправляли.

Я знаю, — улыбнулся Егор. — Нас на второй круг угнали, пока они все не взлетели.

Егор, а, правда, что ты — командир звена?

Правда, Солнышко. Мы тут для того, чтобы защищать ваш госпиталь.

Просто не верится, — тихо произнесла она.

Почему?

Ну, ты здесь, ради меня…

Я здесь не только ради тебя, Наташенька, а ради всех на этой базе, — Егор поразмыслил немного и добавил. — Ну и ради тебя, конечно.

Идти пришлось недолго. Они миновали охраняемый въезд на аэродром и, пройдясь немного по улочкам палаточного городка, остановились возле большой палатки, возле которой возвышалась радиомачта. Стены палатки, как и многих других, были укреплены сваренными вместе стальными решетчатыми панелями аэродромного настила.

Наташа остановилась и заглянула Егору в глаза.

Приходи сегодня в гости, — попросила она.

Конечно, приду, — заверил ее Егор. — Солнышко, ты извини меня, мне нужно в штаб.

Егор подождал своих летчиков, и они вместе вошли в прохладное, полутемное помещение, заставленное аппаратурой и рабочими столами с кипами документов. Приглушенный электрический свет падал на офицеров боевого управления, склонившихся над столами и стеллажами с радиоаппаратурой. Раздавались приглушенные фразы. Два офицера о чем-то спорили вполголоса, стоя у огромной, во всю стену карты. Из-за брезентовой перегородки доносилось приглушенное бормотание связиста.

Проходите, присаживайтесь, — пригласил майор Боровик. — Давайте обсудим организационные и бытовые вопросы. Жить вы будете вчетвером в отдельной палатке, питаться — в нашей столовой. У нас есть баня и душевые. А теперь — о самом главном. Боекомплект буде вам подвозиться отдельно, особенно это касается снарядов к пушкам и тяжелых ракет. Но в случае необходимости добром поделимся.

А что у вас тут есть, — спросил Егор.

Реактивные снаряды С-5 разных модификаций, блоки УБ-32–57, немножко — «Эс — двадцать четвертых». Из бомб есть «сотки», ФАБ-250, пятисоткилограммовые фугаски, объемно-детонирующие «Вороны», штурмовые фугасные авиабомбы.

Понятно. А топливо?

Объемы поставок горюче-смазочных материалов пересмотрены в связи с изменением парка боевой техники.

Ну, тогда нормально. Спасибо.

Сейчас у штурмана эскадрилии получите карты. Потом сдадите ему зачет по району полетов. Сейчас идите, обживайтесь. Потом — в столовую. А в… — майор посмотрел на часы. — В тринадцать-тридцать — облет района боевых действий. Полетите с моим штурманом.

Еще раз спасибо, товарищ майор. Разрешите идти?

Не за что. Идите.

Летчики направились к своей палатке. Внутри их скромной обители стояли четыре койки, рядом с ними — тумбочки, у стены большой шкаф, у другой стены — стол и несколько стульев. На койках лежало чистое постельное белье, скатанный матрац, полотенце. Вещей у всех был самый минимум. Быстро разобрали кровати, разложили вещи по тумбочкам и полкам в шкафу и пошли в душ. Потом Егор переоделся в новую полевую форму и со словами: «Ребята, у меня очень важное дело, я быстро», стремительно исчез из поля зрения своих подчиненных. Те только головами покачали.

Через несколько минут блуждания по палаточному городку Егор остановился у палатки, где жила Наташа. Он тихонечко постучал в дверь.

Войдите, — тихо сказали из-за двери.

Он вошел внутрь и увидел ту самую медсестричку, у которой он не так давно спрашивал, где можно найти Наташу.

Тихо, — шепотом сказала она. — Наташа спит. Она только что уснула.

Я на минутку, — также шепотом ответил Егор. — Я только хотел отдать ей вот это, — и он показал маленького, пушистого, мехового щенка.

Ой, какая прелесть! Поставьте, пожалуйста, его на Наташину тумбочку.

Хорошо, — он снял ботинки и шагнул вглубь палатки.

Наташа спала, разметавшись по кровати, на ее милом личике застыло выражение покоя и безмятежности. Волна прекрасных волос цвета потемневшей бронзы разлетелась по подушке, темно-рыжая прядка покоилась на щеке, гармонируя с мягкой смуглостью кожи. Она едва заметно улыбалась во сне.

Молодой человек… Молодой человек.

А, что? — очнулся Егор.

Вы так на нее смотрели…

Да, нет, я… Я пойду, наверное. Передавайте ей от меня привет.

Ровно в тринадцать-двадцать личный состав звена во главе со своим командиром в полной экипировке собрался на вертолетной площадке. Неподалеку стоял пыльный прокопченный Ми-8. Сейчас он был похож на толстого раскормленного скорпиона, приникшего к земле и высоко поднявшего свой ядовитый хвост — хвостовую балку с вертикальным оперением. Но опирался на короткие суставчатые лапы — шасси, тускло блестело остекление нижней части кабины пилотов, напоминая огромные фасеточные глаза насекомого, снизу виднелось смертельное жало курсового пулемета.

«Странные ассоциации», — подумал Егор, шагая к вертолету.

Из кабины выглянул майор Винниченко — штурман эскадрилии, с которым летчики познакомились накануне.

Эй, старлейт! Давайте на борт! — махнул он рукой.

Пилоты, чуть замешкавшись, забрались в стальное брюхо вертолета и сели на лавки вдоль бортов. Егор прошел в кабину пилотов, задев плечом бортмеханика, суетящегося у пулеметной турели возле двери.

Майор уже щелкал тумблерами, запуская двигатели, второй пилот, сидящий в правом кресле ему помогал. Штурман обернулся и посмотрел на Егора.

При облете смотрите внимательно, определяйтесь по карте и отмечайте ориентиры и какие-нибудь заметные детали рельефа.

Завыли, разгоняясь, турбины, захлопали, проворачиваясь, винты. Егор коротко кивнул в ответ и под аккомпанемент работающих двигателей вышел из кабины.

Винтокрылая машина, тяжело раскачиваясь, взлетела, взвихрив винтами пыль. Полет был долгий. Сразу после взлета к их «вертушке» пристроился рядом хищный угрюмый «Крокодил» прикрытия. Вылетать одним, особенно на такие задания, категорически запрещалось.

Летчики изучали район полета через открытую дверь грузового отсека и иллюминаторы. Присоединившийся к ним чуть позже майор Винниченко делал необходимые пояснения. Пара вертолетов парила над горами, то спускаясь глубоко в ущелья, то взмывая к вершинам. Пилоты, тем временем, отмечали на картах ориентиры, выделяли места возможных засад, прикидывали примерные маршруты. Старались учесть каждую мелочь: прилежность здесь — не просто формальность, а вопрос выживания. Истекал третий час полета, когда майор Винниченко отдал приказ возвращаться на базу.

.Офицеры с радостью выбрались из вертолета, долгий монотонный полет измотал всех.

Наскоро переоделись, и