Бригадир - Борис Седов

Невский ухмыльнулся, щелчком стряхнул пепел. Подумал с неприятным холодком в груди: «Тот, кто способен убить человека не пулей, на расстоянии, а освежевать как мясник, легко сможет отрезать мертвецу голову. И отправить ее посылкой следующей жертве. Для того, чтобы всласть поглумиться, прежде чем совершить очередное убийство. Не вышло убрать обоих в Коми, так Чалый решил зайти с другого конца. Разыграть целый спектакль, а ля фильмы ужасов. Ради чего? Да элементарно все, как два пальца! Чтобы в нужный момент подкинуть оставшейся без главаря бригаде „улику“ и стравить ошалевших от такого варварства бойцов Вована с ним, Невским. А самому, довольно потирая ручонки, наблюдать со стороны, как две стаи бешеных псов будут рвать друг дружку на части».

Влад скрипнул зубами. С брезгливостью посмотрел на тлеющую между пожелтевших пальцев сигарету, сглотнул горькую тягучую слюну, вышвырнул бычок за стекло. На смену неприятному холоду и чувству пустоты под ребрами вдруг пришел нестерпимый жар во всем теле. В считанные секунды лицо, спина и ладони покрылись горячим потом. Взбесившийся пульс ощущался буквально каждой клеткой внезапно ставшего липким и влажным тела. Этого еще не хватало, т-твою мать! Нервы совсем ни к черту.

Рэмбо нажал на кнопку, опустив стекло до конца, подставив покрасневшее лицо потоку свежего воздуха и мелкой мороси.

В правильности сделанных только что выводов он уже не сомневался. Нет никакого маньяка, никакого черномазого урюка, имеющего зуб на Кассиуса. И тем более нет никакой сатанинской мистики. Один сплошной кровавый спектакль, сценарий которого созрел в воспаленном мозгу придурка Чалого после того как он, не удовлетворившись мокрухой в Сыктывкаре, узнал, что между бригадами боксера и Рэмбо существует напряженность, вот-вот грозящая перерасти в войну. Это не секрет. О конфликте бывших подельников знала вся питерская братва.

«Интересно, – размышлял Влад, – как Чалый собирается уличать меня в ночной расправе над Кассиусом? Шелковый носовой платок с вышитой монограммой „В. А. Н.“ на стройплощадку подбросить? Или нацарапать кровью на продырявленной пулями двери Вовиного джипа: „Здесь был Рэмбо“?»

Шутки-шутками, но Влад отлично понимал, что навести тень на плетень и спровоцировать разборку не такая уж трудная задача. Если подойти к ее выполнению с умом. Тем более сейчас, когда напуганные столь необычной потерей трех человек Вовкины пацаны легко поверят в любую туфту, лишь бы найти и покарать неизвестного головореза. Хреново дело. Надо срочно принимать меры. Какие – стоит неотлагательно подумать. Не звонить же, в самом деле, прямо сейчас Лешему, Танкисту или тому же выскочке Винту, со словами: «Бля буду, пацаны, не виноватый я! Это кто-то другой вашему бригадиру пиковую стрелку забил!» Бред. Иначе надо действовать. Умнее. Хитрее. И быстрее. Пока снова не пролилась кровь. Надо опередить Чалого, сорвать его план. А лучше – вычислить суку, повязать и вскрыть, от яиц до ноздрей, раз и навсегда успокоив обезумевшего воровского сынка…

В банке все прошло без осложнений. Да и как они могли возникнуть, если бумаги в полном порядке? Даже тот факт, что Влад не успел обменять справку об освобождении на паспорт, не стал преградой для доступа к сейфу. Утром Невский взял из тайника запасной паспорт, выписанный еще до ареста на реальное имя и терпеливо дожидающийся своего часа в тайнике, под обложкой одной из книг. Предъявив паспорт, ключ и доверенность, Рэмбо в сопровождении прихватившего второй ключ охранника спустился в банковский подвал, где располагалось хранилище, открыл ячейку, подождал, когда громила оставит его одного, достал оба тяжелых кейса и вошел в специальную кабинку для клиентов – единственный закуток, где камеры видеонаблюдения не фиксировали происходящее. Ибо содержимое арендованного сейфа – личная тайна клиента. Набрав на замках шифр – дату их с Индейцем мурманской операции по задержанию вооруженных дезертиров – Влад открыт чемоданчики и некоторое время разглядывал аккуратные пачки денег. Один кейс был забит валютой до упора, второй – на три четверти. Пересчитывать такую кучу бабла, а затем складывать обратно было откровенно лень. Да и зачем? Невский верил Индейцу и отлично помнил, как по дороге с зоны в Сыктывкар Антоха сообщил ему точную сумму дожидающегося возвращения хояина капитала. Два миллиона двести тысяч баксов и пятьсот семьдесят тысяч дойчмарок. Будь на месте Рэмбо обыкновенный лох, предел желаний которого – тихое и сытное обывательское существование, и можно было бы прямо сегодня выходить из игры, по примеру генерала Климова сваливать под пальмы, где всю оставшуюся жизнь греть на солнышке пузо, есть фрукты и плевать в голубое небо, тратя тысяч по пять баксов в месяц и волнуясь лишь о сохранности заветного тайничка с деньгами. И – никаких тебе головняков. Никаких Кассиусов, никаких Чалых, никаких взорванных джипов, никаких киллеров, никаких посылок с отрезанными головами, никаких похорон друзей, никаких разборок и никаких проблем ва-аще! Кроме несварения желудка и грядущего ожирения от лени шевелить хоть чем-то, кроме челюстей и члена. А что? Жизнь-малина. Выйди на проспект, предложи – кому?! Да девяносто восемь процентов людишек с визгом вцепятся зубами в такую возможность. Еще и убивать друг дружку начнут, голыми руками, в погоне за светлым будущим. Плебеи. Совки. Быдло. Что с них, убогих, взять, кроме чубайсовского ваучера.

Влад катнул желваки: «Ну уж хрен. Не дождетесь!» – взял три пачки перетянутых резинками стодолларовых купюр, запихал в карман, закрыт кейсы, вернул их в сейф и позвал охранника, чтобы тот зафиксировал замок вторым ключом. Вот и ладушки. Что ни говори, а сейфовое хранилище – самое идеальное и безопасное место для наличных. Потому что лихие и неуловимые грабители банков, вроде симпатяжки Карен Маккой, существуют исключительно в голливудских боевиках. На практике же все гораздо скучнее и банальней. Даже для профессиональных налетчиков верх крутости – взять сумку инкассатора или обчистить пункт обмена валюты. До настоящих денег дело как правило не доходит. Проникнуть в подземное хранилище, вырваться оттуда и тем более скрыться с сумками весом в десятки килограммов на просторах бывшего Союза до сих пор не удавалось еще никому…

Выходя из дверей банка, Невский взглянул на часы, нахмурился. С делами на сегодня все. Пора ехать на кладбище. А оттуда – на поминки. Продюсер любимой Антохиной рок-группы два часа назад перезвонил Соколу и уточнил адрес ресторана, куда должны приехать с концертом легендарные питерские музыканты. Влад вспомнил смуглое лицо Индейца, его улыбку, хриплый, словно простуженный голос, тихий смех. Провел рукой по карману куртки, где лежали тугие пачки долларов.

Как там, у Шевчука: «Это все, что останется после меня. Это все, что возьму я с собой». Оставить после себя на этом свете действительно можно очень много – деньги, недвижимость, машины, а еще – кровь и трупы. Если не повезет – живых родителей. Если очень повезет – детей и внуков. Но разве можно забрать с собой туда хоть что-нибудь, кроме воспоминаний?