Месть как искусство - Павел Яковенко

— Нет, мы вместе с сестрой. Но ее сейчас нет, она уехала на неделю по срочному делу. Скоро вернется, и я вас познакомлю… А пока посиди здесь. Я скоро.

Девушка многообещающе улыбнулась, и скрылась за дверью. Алексей остался стоять посреди номера.

«Обыскать его?» — подумал он. — «Нет, наверное, не стоит. Подозрительное место. Может, и номера просматриваются через видеокамеру? Хотя… Женский номер?… А почему нет? Какая разница — женский он или мужской, если его нужно охранять? Нет, не стоит тупо рисковать. Подождем».

Маркин сел в кресло, расслабился, и принялся медитировать. Линды не было довольно долго. Когда она вернулась, Алексей взглянул на часы. Прошло полчаса. «Неплохо!» — отметил Маркин. — «Значит, хотя бы полчаса у меня есть. За полчаса можно много успеть… Вот только…».

— Что-то ты долго, — с деланной обидой спросил Алексей. — Я уже заждался.

— Всякие формальности, — оправдывающимся тоном ответила Линда. — Прости, это всегда долго. Сегодня еще даже быстрее обычного. Я очень спешила к тебе.

Алексей резко встал, притянул девушку к себе и начал целовать: лицо, шею, плечи. Линда слабо сопротивлялась.

— Леша, — наконец, сказала она, высвобождаясь, — Лешенька, милый. Не здесь! Пойдем к тебе. Хорошо?

«Неужели все-таки видеокамеры! Ай да Маркин! Ай да сукин сын!» — мелькнуло в голове у Алексея.

Он открыл Линде дверь, она вышла первой. Они быстро прошли по коридору, спустились по лестнице, миновали откровенно усмехающихся охранников, не торопясь зашагали по аллее. Навстречу им двигался веселый бородач с гладко выбритой головой.

«А вот и чечен!» — обмер от удивления Маркин. — «На ловца, как говорится…».

Бородач, увидев Линду, как-то похабно щелкнул языком и подмигнул. Девушка осуждающе покачала головой, но что-то у нее в глазах мелькнуло такое… Что очень не понравилось Алексею. Что-то общее было между этими двумя людьми. На Маркина чеченец посмотрел с откровенным презрением.

«Он что, спал с нею что ли?» — мелькнуло в голове у Алексея. — «Спросить бы, да нельзя… После этого на знакомстве можно ставить крест». Вечер заранее показался испорченным. Пропало желание близости.

Чтобы окончательно все не загубить, он решил развлечь Линду иначе.

— Пойдем на карусели, — с вымученной улыбкой предложил он.

Девушка резко остановилась, осмотрела его очень внимательно.

— Что-то случилось? — спросила она. — Я не понимаю…

— Я думал, тебе понравится.

— Ну, пойдем, хорошо.

И вместо того, чтобы направиться в номер к Алексею, они свернули налево, и вскоре вышли на набережную. Прошли еще немного, и оказались возле аттракционов.

— А давай вот на этом! — предложила Линда. Она показала на аттракцион, от одного вида которого нормального человека должно было бы замутить. Двух человек пристегивали в креслах, а потом кабина начинала вращаться вокруг своей оси, и одновременно делать «солнце».

— Давай! — сказал Маркин. Они заплатили, уселись в кресла…

Все-таки у Алексея была хорошая физическая подготовка. Он перенес это мучительное испытание спокойно, как любил говаривать к месту и не к месту один знакомый капитан — «как учили в автошколе». И все равно, после того, как он снова оказался на твердой земле, голова слегка кружилась. Гораздо больше его поразило, что на Линду аттракцион — экзекуция не оказал вообще никакого видимого влияния.

— Еще? — спросила она. Алексей удивленно поднял брови.

— Да ладно, я пошутила, — сказала Линда.

— А-а, — протянул Маркин. — Хорошо. Пойдем еще куда-нибудь… Вообще-то, ты меня удивляешь.

— Да, я девушка спортивная! — с некоторым даже вызовом, высоко вскинув подбородок, ответила ему Линда, и сама отправилась искать новое развлечение.

Глядя на нее сзади, на ее упругую спортивную походку, светлые развивающиеся волосы, Маркин испытывал сложную комбинацию влечения, ревности, злобы и недоумения.

В конце — концов, побродив по аттракционам, и не найдя ничего для себя интересного, они оказались в каком-то кафе, где сначала пили вино, потом танцевали, а потом снова пили вино, причем Алексей с живым интересом расспрашивал Линду о жизни в Литве, и тихо молился про себя, чтобы она не начала расспрашивать его о жизни в Москве, потому что об этой жизни он ничего толком не знал, а для его «легенды» это был крайне неприятный пробел.

Линда охотно отвечала на все вопросы, а Маркина ни о чем не расспрашивала. Однако, когда время на старинных часах с кукушкой, висевших над баром, показали полночь, девушка решительно спросила:

— Мы идем к тебе или нет?

Маркин смутился. Момент был решительный. Сейчас от его слов зависело все. Он набрал в легкие воздуха и резко выдохнул:

— Милая Линда! Ты знаешь, у меня сначала были такие мысли… Но теперь, как-то так получилось… Ты мне очень — очень нравишься… Мне хотелось бы, чтобы у нас было нечто большее, чем просто постель… Извини, у меня не очень хорошо получается описывать свои чувства… Надеюсь, ты меня понимаешь… Я тебя очень хочу… Но мне кажется, что если я сейчас потащу тебя в постель, то тебе покажется, что это просто курортная интрижка… А я не хочу, чтобы это была просто интрижка… Вот!

Девушка внимательно смотрела ему в глаза. Маркин опустил их. Он даже покраснел.

— А ты действительно считаешь, что это для тебя больше чем интрижка?

— Да.

Линда снова улыбнулась:

— Знаешь, ты странный… Странный и смешной. И ты мне тоже нравишься гораздо больше, чем просто половой партнер.

— Я тебя провожу? — полувопросительно, полуутвердительно сказал Алексей.

Линда поднялась из-за столика:

— Да, проводи меня. Я что-то устала сегодня.

Они прошли до санатория по самым освещенным аллеям, (Маркин помнил, что в безопасности он теперь быть не может), и расстались у входа. Линда и Алексей поцеловались. И этот поцелуй был очень — очень долгим.

Ноги у Маркина внезапно стали ватными, он посмотрел на девушку так, что она смутилась. Она смутилась, отвернулась, потом внезапно развернулась снова, стремительно подошла к Алексею, поцеловала его еще раз и упорхнула.

Маркин глубоко вздохнул. «Что же мне делать, Господи?!» — спросил он, глядя в небо. Небо промолчало.