Балтийская гроза - Евгений Евгеньевич Сухов

Лишенные артиллерийской поддержки немцы стали действовать осторожнее, натиск их замедлился.

Жахнул оглушительный взрыв – в самоходке сдетонировали снаряды. Даже через сотни метров можно было прочувствовать акустический удар, долбанувший в бронированный корпус бронетранспортера. Взрывная волна, разорвав косынки, сорвала с корпуса рубку и, перевернув в воздухе, отшвырнула ее на два десятка метров, с силой воткнув закопченное дуло в землю. Бронированные листы на корпусе почернели и дымились. Гусеницы разорвало на куски, катки просели. А в кормовой части корпуса виднелось нечто черно-кровавое, обернутое в истлевшие лоскуты, – то немногое, что осталось от экипажа самоходки…

Перестрелка принимала все более ожесточенный характер. По бронированному корпусу, не переставая, громко и с остервенением долбили тяжелые пули. Трижды по верхнему краю борта ударили короткие очереди, последняя из которых принадлежала тяжелому пулемету. Десант бронемашины, размещавшийся внутри, ощутил зябкую дрожь брони и, невольно пригнувшись, продолжал отстреливаться через проемы в бортах.

Если бой затянется хотя бы минут на пятнадцать, немцы подтянут резервы, перекроют дороги со всех сторон. Тогда уже точно не выбраться! Следовало прорываться сейчас.

В подтверждение своим мыслям капитан Галуза увидел, как два грузовика уже перекрыли дорогу, отсекая разведотряду путь к отступлению. Наверняка немцы уже связались с соседними подразделениями, расквартированными поблизости, и в этот самый момент перекрываются и другие дороги. Видимо, решили колонну взять в кольцо и уничтожить на месте. «Что ж, давайте поиграем в ваши игры, посмотрим, что из этого получится!» – подумал Григорий.

Бронетранспортер отъехал от прежнего места, занял более выгодную позицию, выставив противнику усиленную лобовую часть. Пушка не прекращала стрельбу, заряжающий подтаскивал снаряды. Получилось не быстро – всего-то два выстрела в минуту. У немецкого слаженного экипажа скорострельность будет куда быстрее! Выпущенные снаряды ложились на дорогу, взметая кучу пыли вперемешку с грязью и камнями. Увы, все не туда! Немцы, успевшие рассеяться по лесу и залечь, грозно огрызались пулеметами. Вдруг один из бронетранспортеров, получив бронебойно-зажигательную пулю в кузов, разом вспыхнул, пустив вверх черный клубящийся дым. Отстреливаясь, разведчики покинули бронированную машину через борта и распашные кормовые двери. Уцелели трое, а двое, выбиравшиеся через борт, были сражены автоматной очередью.

– Сюда! – закричал замкомроты, открыв распашные двери, и разведчики, умело прикрывая автоматным огнем друг друга, вскочили в кузов.

Включив рацию, капитан Галуза заговорил:

– Всем экипажам! Следуйте за мной на предельной скорости после выстрела из зеленой ракеты. Во время движения техники усилить стрельбу!

Немцы укрепили дорогу еще одной машиной, установив подле нее два боевых расчета с противотанковыми ружьями. Поворачивая сошки, они продолжали стрелять по разъехавшимся машинам, которые без конца меняли свое местоположение, не давая возможности немецким стрелкам отыскать нужный угол для поражения бронеавтомобилей и пообстоятельнее прицелиться. Пули с закаленным сердечником глубоко и с неприятным цоканьем царапали клинообразные броневые плиты. Везение не могло продолжаться бесконечно, в какой-то момент пуля зацепит наиболее уязвимые места (клепки или болтовые соединения), нарушив при этом целостность кузова, и войдет в него твердой бронебойно-зажигательной массой.

– Стреляй по бронебойщикам! – приказал Галуза.

– Есть, стрелять по бронебойщикам! Заряжай! – откликнулся сержант Косых и, наведя телескопический прицел на расчет противотанкового ружья, находившийся ближе всего к машине, громко выкрикнул: – Огонь!

Прежде чем из закопченного жерла брызнуло пламя, Егор понял, что снаряд полетит именно в установленное место. Бахнула пушка, наполнив кузов пороховым дымом, два немецких стрелка взлетели на воздух. Уцелевшие солдаты тотчас укрылись за неровность, чтобы поменять позиции. Увеличились шансы для прорыва.

Достав ракетницу, Григорий затолкал в нее зеленый сигнальный патрон и, подняв руку вверх, нажал на курок. Горящая ракета, вылетев из короткого жерла, заискрилась, зашипела и острой дугой пошла в небо.

– Гони, Марк! – выкрикнул Галуза. – Жми на всю катушку!

Водитель дернул за рычаги, нажал на газ. Бронетранспортер, казалось бы, задремавший, скинул с себя пелену сонливости и, стремительно набирая скорость, помчался по шоссе. На дороге, одна за другой, загораживая путь, выстроились три грузовых автомобиля. До них метров сто – при обычных условиях совсем немного, но сейчас с правой стороны дороги, запрятавшись в глубокую рытвину, прицеливался прямо в борт кузова расчет ПТР[149]. Кто-то из сидевших вблизи Галузы бойцов пальнул в них длинной очередью, заставив еще крепче вжаться в землю, но потом вновь у самого среза дорожного полотна выглянули ненавистные каски; показалось длинноствольное противотанковое ружье. Григорий даже прикрыл глаза, осознавая, что, быть может, это последнее мгновение в его жизни. Но выпущенная пуля слегка чиркнула по краю борта и устремилась в смешанный лес, а в следующую минуту по расчету противотанкового ружья ударил снаряд следовавшего за ними второго бронетранспортера.

– Не останавливайся, сшибай!! – прокричал он. – Держись!!

Девятитонный бронетранспортер ударил острым носом в кабину грузовика, заставив его отлететь далеко в сторону. Не растеряв скорости, бронемашина устремилась ко второму автомобилю. В этот раз удар пришелся по кузову, отчего грузовик перевернулся. Третья трехтонка, стоявшая на дороге, уже не выглядела заграждением – водитель объехал ее с правой стороны, значительно изувечив кабину бронированным корпусом.

Повернувшись, Галуза увидел, как за ним устремилась колонна из семи уцелевших бронемашин. Яростно и длинными очередями автоматчики отстреливались по обе стороны бортов, не давая противнику поднять головы; непрекращающимися очередями стреляли пулеметы. Легкие танки, грозно ворочая пушками, беспрерывно атаковали, из амбразур яростно огрызались пулеметы.

Позади раздавались громкие удары, грохот ломающегося железа. По обочинам разлетался побитый и покореженный гусеницами металл, который каких-то несколько минут назад был дверьми, кабиной, осями. Последний бронеавтомобиль, не желая утруждать себя объездом, проехал по расплющенным кузовам и, стараясь не отстать от удалявшихся бронемашин, прибавил скорость.

– На Елгаву! – выкрикнул Галуза, и водитель послушно свернул налево.

Глянув в перископ, Григорий увидел впереди артиллерийскую противотанковую батарею, ощетинившуюся стволами семьдесят пятого калибра. Никакого переполоха, артиллеристы терпеливо и спокойно дожидались, когда бронеколонна подойдет поближе. Галуза, мгновенно осознав, что через какую-то минуту они станут идеальной целью и будут уничтожены, закричал, срывая голос по рации:

– Разворачиваемся по полю, едем в лес по другой дороге!

Командирский бронетранспортер, сделав полукруг по белой полоске гречишного поля, повернул в сторону леса. Позади раздался мощный взрыв. Не причинив вреда машине, осыпал кузов комьями плодородной земли и разлетевшимися осколками.

– Через поле, в лес! – продолжал кричать в рацию Галуза.

Бронеавтомобили, теряя скорость, принялись разворачиваться, став на какой-то момент очень удобными мишенями. Нужно усложнить задачу врагу.

– Огонь по батарее! – прокричал Григорий в рацию. – Сержант, пушки видишь?

– Вижу, товарищ капитан!

– Наводи на них!

– Уже навожу!

– Огонь!

Снаряд разорвался впереди артиллерийской батареи, осыпав немцев