Бомба для Аль-Каиды - Александр Сапсай

– Кажется – перекрестись. Если злодей и прячется, то только в кабинете Игоря. – Усмехнулся Тимофей Анатольевич и взял ее за грудь. Она отстранила его руку и поднялась. Он лег на спину и, чтобы не сорваться на грубость, стал смотреть в потолок. Галя набросила халат и вышла из спальни. Отсутствовала она долго. Сначала он продолжал злиться, потом забеспокоился и поднялся сам. Не одеваясь, вышел из спальни. В квартире стояла гробовая тишина. Он открыл дверь в кабинет хозяина и увидел Галю. Она лежала на ковре, халат раскрылся, обнажив ее красивое золотистое тело. Он бросился к ней, и в этот момент заметил хозяина квартиры. Игорь сидел в кресле, за своим письменным столом, откинув голову. Все лицо друга залила кровь. Тимофей шагнул к креслу, дотронулся до его руки и ощутил мертвенный холод. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не закричать. Немного постоял, справляясь с сердцебиением, наклонился, поднял Галю, отнес ее на постель, затем побежал в ванную, смочил водой полотенце, вернулся и растер ей грудь, лоб. Галя открыла глаза:

– Он еще там? – Она спросила едва слышным шепотом.

Он понял и кивнул:

– Одевайся. Я сейчас позвоню. – Она не ответила, но попыталась подняться. Он подал ей руку. Когда она встала на ноги, выбежал в прихожую, достал из кармана плаща мобильный телефон и набрал номер милиции.

Горенка. Конно-прокатная ферма

В окрестностях Киева.

12 ноября 2010 года.

Министр обороны Никола Вениаминович Дыбенко пригласил двоюродного брата на верховую прогулку и теперь топтался возле оседланной лошади, приноравливаясь на нее забраться. Рядом с конюшнями стояли три джипа. Охрана, стеснительно наблюдая за нерешительными действиями босса, оставалась возле машин, и только их начальник, Виктор Заруба, возвышался своим мощным торсом над фигурой хозяина. Брат министра, Петр Макарович Дыбенко, ловко вскочил в седло

– Ты, Никола, вечно выкинешь финт ушами. В такую погоду только верхом кататься… – И хоть лицо его сохраняло маску отвращения, справлялся с лошадью он куда сноровистей сановного брата.

– Не скули, Петро. Верховая прогулка в любую погоду полезна. И в лесу поговорить можно. На деревьях Лазовой прослушки не поставит. Бюджет СБУ ему не позволит.

Виктор Заруба подсадил хозяина и, вложив ему в руки повод, спросил:

– Вас сопровождать? – Начальник охраны обладал зверской силой, но соображал туго. Никола Вениаминович ценил Зарубу за эту силу и преданность. Тот, не раздумывая, мог убить человека одним ударом кулака.

– Можешь нас сопровождать, Витя, но на расстоянии. Вы нас видите, мы вас нет.

Охранник уважительно кивнул и пошел открывать ворота. Он весьма гордился, что министр обороны, его хозяин, беседует с ним на равных. Но Заруба знал свое место и дистанцию соблюдать умел. Проводив удаляющиеся фигуры подозрительным взглядом маленьких бесцветных глаз, он побежал к машинам и уселся в головной джип. Охранники расселись в два других, и три джипа, дождавшись, пока всадники удалятся на приличное расстояние, медленно покатили следом.

Кроме двух братьев, охотников скакать верхом сегодня в Горенке не нашлось. Братья Дыбенко легкой рысцой пересекли пустынное поле, и Петр Макарович пришпорил своего скакуна. Его конь перешел в карьер, выбрасывая из-под копыт комья мокрого снега. На Украине установилась оттепель, и проселок начал подтаивать.

– Эй, нельзя ли потише!? – Крикнул вдогонку брату Никола Вениаминович: – Не на скачки собрались.

– Дай жеребчикам разогреться. Застоялись за ночь горемыки. – Ответил Петр Макарович, но коня осадил и любовно похлопал по холке. К лошадям и собакам, в отличие от людей, он испытывал нежность.

Минут десять всадники трусили молча. Сзади медленно катили джипы с охраной. За полем начинались парки Пущи Водицы. В этом пригороде Киева промышленных объектов не строили. Дубравы, чистый воздух и каскады прудов создавали рядом с мегаполисом зеленый рай. Недаром здесь скупали участки киевские богачи, и правительство Украины давно имело свои летние резиденции.

На дорожке, проложенной по берегу пруда, наездники перевели лошадей на шаг и пустили рядом.

Никола Вениаминович начал беседу с упрека:

– Судя по твоему звонку из Москвы, ты все просрал.

– При чем тут я? Этот кретин уперся.

– Не того выбрал и сорвал хорошее дело. Хоть следов не оставил?

– Ты же меня знаешь. – Ухмыльнулся Петр Макарович и, чтобы не удариться о сучковатую ветку дуба, пригнул голову.

Никола Вениаминович тяжело вздохнул:

– Ты меня оставил без выбора. Теперь одна дорога, придется вступать в «Национальный реванш».

– Ну и в чем проблема? Силовой вариант куда вернее. Чего ты трусишь? Я же вступил, и, видишь, пока жив.

Возле мостика Петр Дыбенко придержал свою лошадь, пропуская брата. Для двух наездников горбатый мостик оказался узковат. Джипам охраны пришлось объезжать стороной, но водители прибавили скорость и опять замаячили сзади.

– Тебе все равно, а я министр обороны. – Ответил Никола Вениаминович, дождавшись, когда попутчик снова окажется рядом.

– Пока, министр. – Многозначительно изрек Петр Макарович.

– Что будет потом, один Господь знает.

– И еще ребята из Национального реванша. – Ехидно уточнил родственник.

– Боязно мне, Петро. Слишком она хитрая. Может опередить.

– Эта сука тебе верит. А если она человеку верит, можешь быть спокоен, проверять не будет.

– Так-то оно так. Но есть один момент. Тут в Киев три американских генерала прилетают. Правда, неофициально, но все равно их визит от нее не скроешь.

– Зачем прилетают? – Живо заинтересовался брат министра.

– Пока сам не знаю. Но в разговоре мне намекнули, премьершу хорошо бы к ним не подпускать. Я договорился с президентом. Он устроит загородный прием и ее не пригласит. Там можно будет спокойно с американцами пошептаться.

– А кто переводчик?

Никола Вениаминович оглянулся на джипы охраны, словно опасался, что его услышат. Но внедорожники выдерживали дистанцию, и министр успокоился:

– Один из них говорит по-русски.

– Ну и считай вопрос решенным.

– Не скажи. Даже частный визит генералов Пентагона ее наверняка заинтересует. Мне придется темнить – вот и повод для подозрения.

– Выкрутишься.

– Как знать. Лазовой мне не очень доверяет.

– Натан большая сволочь. Его первым на плакучей иве повесим.

– Как бы он тебя раньше не шлепнул.

– Меня за что? Я простой украинский бизнесмен. Шпионажем не балуюсь, чинов не ищу.

– Ты в политику полез. В партию «Национальный реванш» вступил… А это уже не простой украинский бизнесмен. Кстати, как тебе партия?