Письмо из прошлого - Алексей Викторович Селютин

На месте осталась лишь блондинка со странным именем «Чили». Она увидела, куда тычет Руслан, профессионально вскинула пистолет и несколько раз выстрелила.

Наверное, я бы смог в неё попасть. У меня были одна-две секунды на точный выстрел. Но я не смог; когда она оказалась в прицеле, я не смог нажать на спусковой крючок.

А следующую секунду вокруг меня засвистели пули. Взбивали фонтанчики земли рядом со стволом, в щепки разносили сухую кору.

— По флангам! По флангам! Окружайте! — орал рыжий, оставаясь вне зоны видимости. — Не дайте ему уйти!

— Тра-та-та-та-та!

Кто-то застрочил из автомата. Бросив лишь взгляд, я заметил, что лысый уголовник подскочил к телу Семёныча и подхватил автомат. А затем, как полный придурок, принялся поливать от бедра.

Я сразу сообразил, что вижу дилетанта. А следовательно — не самого опасного противника. Затем краем глаза заметил, как Анкер выскочил из-за дерева, обхватил за талию белокурую подружку и одним движением втащил её под защиту укрытия.

Но больше всего меня беспокоил кавказец. Я успел рассмотреть, как он что-то выхватил из сложенной у одной из палаток кучки. Разложил приклад и вогнал обойму в короткоствольный пистолет-пулемёт. И вместо того, чтобы стрелять куда придётся, рванул направо под углом в сорок пять градусов по отношению к моей позиции.

Я сразу понял, что времени у меня немного. Нас метров двадцать-тридцать разделяло. Пока они оставались на открытом пространстве у меня было преимущество. Но теперь преимущество растаяло.

Я трезво оценил опасность. Всё же не впервые под обстрелом. Свистящими над головой пулями меня не испугать.

Но я совершенно не желал быть окружённым. Уверен, после случившегося, никто не станет вести со мной переговоров. Просто прикончат.

Приняв решение, я высунул ствол из укрытия и, не глядя, сделал несколько одиночных выстрелов, полностью опустошив «магазин». Таким образом выиграл пару секунд. Затем сжал в руке карабин, вскочил и рванул обратно по прямой, петляя между многочисленными деревьями. Этот лес я знал. И был уверен, что смогу оторваться.

— Вперёд! Вперёд! Вперёд! — это уже был голос Швеца. Тот, наверное, гнал в атаку своих телохранителей.

Но я не стал дожидаться. Краем глаза я заметил нечто мелькающее между стволами. Сообразил, что это был человек, и бросился под защиту кустов.

Длинная очередь взбила землю в том месте, где я стоял секунду назад. Несколько пуль вонзились в ближайшие стволы, отбили куски коры. А затем я услышал щелчок бойка, работающего в холостую.

Вопрос жизни и смерти — кто быстрее успеет перезарядить?

Свою «сайгу» я знал наизусть. Умел с ней обращаться и она никогда меня не подводила.

Одна секунда — залезть в карман и вытащить обойму. Вторая секунда — вставить её в гнездо. Третья секунда — дёрнуть затвор.

Так что стрелял я уже не целясь.

Я упал на плечо, успел заметить сражавшегося с затвором кавказца, припавшего на одно колено в десятке метрах от меня, и нажал на спусковой крючок.

Я переборщил немного и потратил целых четыре патрона. Но хорошо хоть вовремя успел остановиться. Вскочил на ноги в тот же момент, когда очередное тело рухнуло лицом в хвою. И, что называется, нажал на педали.

— Сигал! — крикнул кто-то за моей спиной.

Но я совершенно не собирался слушать. Сжимая карабин и прекрасно понимая, что могу выстрелить всего четыре раза, я бежал, петляя. Не считал секунды, не ожидал случайной пули в спину и не оборачивался.

Сзади ругались. И тем тише, чем дальше я удалялся. Я ни в коем случае не собирался бежать в сторону, где обязаны были укрыться мои друзья. Ещё в первые моменты безумной контратаки, я сообразил, что с таким количеством боеприпасов честного боя у нас не получится. Меня утопят в свинце. А потому я решил бежать туда, где могу утопить сам себя — бежать в сторону реки.

Эти места, как я уже сто раз говорил, я хорошо знал. В принципе, я мог ориентироваться и без карты, и без компаса. Я собирался выйти к поросшему тиной и камышом берегу, но не строить из себя Чапая — я не собирался бросаться в реку и переплывать её. Я собирался затаиться. И точно знал место.

Где-то позади раздалась очередная очередь. Вдалеке просвистели пули, а грозные голоса о чём-то кричали.

Но мне было всё равно. Обнаружили они мой след или нет, они всё равно продолжат искать. Ибо теперь я слишком много знаю. Из потенциального конкурента в борьбе за упрятанное немцами золото, из рядового гида, из чмошника наконец, я превратился в опасного свидетеля. А свидетелей, обычно, стремятся устранить.

Я совершенно не сомневался в собственных действиях. И совершенно не устал. Лишь когда почуял запах реки, запах тины и водорослей, замер как вкопанный и медленно посмотрел назад.

Я упустил одну незначительную деталь. Ну, возможно, значительную… Руслан-то тоже хорошо знает эти места. И сможет объяснить, куда я мог податься. Если не дураки, они бросятся по машинам и прочешут просёлочные дороги. Вернутся к моему «Рено» и его осмотрят. Возможно даже, кого-то отправят к далёкой ЛЭП, прорезающей эти леса насквозь далеко на севере. И, несомненно, кто-то направится к реке. Скорее всего, это Руслан и будет.

Я бросил взгляд на карабин. Всё же четыре патрона имеется. Может, занять выгодную позицию и подловить того, кто придёт? Шанс всё же есть.

Или лучше действительно затаиться? Я смогу. Я справлюсь. Я знаю как. Если кто заявится и ничего не найдёт, обязательно решит, что я ушёл в другом направлении. И про реку забудут окончательно. Этот маршрут для меня станет самым безопасным. Я пережду сколько необходимо и вернусь к Ксюше, Марату и Жене. И выведу их из леса.

Приняв решение, я резко развернулся и уверено зашагал к берегу. Я знал, что надо делать.

Часть 3. Глава 3

Далёкие вопли продолжали долетать до моих ушей, когда я практически подошёл к берегу. Они и заставили вспомнить весьма важную деталь, которой меня обучили в армии, — всегда надо стараться избегать ошибок. Особенно в ситуации, когда цена ошибки — жизнь.

Я сдал назад, посмотрел под ноги и убедился, что следы на траве не особо заметны. А вот если бы я пошёл дальше, потоптался ногами в прибрежной слякоти и прямо с берега зашёл в воду, не заметить следов мог бы только слепой.

Я быстро осмотрелся, отметил