Эледра - Нурия Перра

землю и поправляя полицейскую форму, о виде которой явно не задумывался до этого момента. Взгляд теплых карих глаз напряженно метнулся мне за спину, и лишь потом остановился на лице.

– Ты обещал бросить, – опустошенно произнесла я, смотря на сигарету.

У нас с Доном ушла целая вечность, чтобы заставить его. Но, похоже, я грандиозно погубила наши старания.

– Знаю, солнце… – меланхолично ответил он, посмотрев на сигарету так, словно удивился откуда она.

Я хотела начать защищаться, сказать, что могу все объяснить, что все будет хорошо… Но словно забыла, как говорить.

– Вы победили? – оттягивая разговор и нарушая тяжелую тишину спросил он.

– Да…

Посмотри мне в глаза! Посмотри на меня, я не чудовище! Пожалуйста…

– Ты… – одновременно начали мы, но осеклись.

– Ты в порядке? – спросила я, скрывая дрожь.

Трейс потушил сигарету и усмехнулся, словно я пошутила:

– Я-то, Сирена? Я? Это я вчера подрался с толпой чудовищ?! Я скрыл, что на меня охотились все это время? Сирена, я… – воскликнул он, но словно забыл, что хотел сказать и махнул рукой.

– Посмотри мне в глаза, Трейс, – сглатывая слезы сказала я.

И он нехотя повернул голову и заметив что-то в глубине, что никто не замечал, притянул меня к себе и крепко обнял.

– Боги… Милая моя. Почему ты не рассказала?

– Я не могла, – смаргивая слезы сказала я. – Я боялась, обещала и все это… Я…

– Тише… – он погладил меня по спине. – Расскажи мне все. Как раньше. Я здесь, и я тебя слушаю. Мы разберемся… Только поговори со мной.

Это то, что мне нужно было услышать. Я смяла ткань его рубашки, вдыхая горький запах табака и собираясь с мыслями.

И я рассказала все – и хорошее, и плохое, то, что не рассказывала даже Рашель. Мы сели в машину, где Трейс слушал участливо, не перебивал и терпеливо ждал, когда я замолкала, чтобы перевести дух, и когда рассказ закончился, он погрузился в напряженное молчание. Я внимательно следила за его реакцией, поджав колени к груди и обвив себя руками. Сложив руки на руле и опустив на них подбородок, Трейс постукивая пальцами, наконец сказал:

– Инопланетяне, мутанты, галактическая война… И ты в самом центре всего этого?

– Как-то так, – я опустила взгляд, теребя край манжета.

Пожалуйста, только не говори, что не веришь мне…

– Я мог убить тебя… – едва слышно сказал он, откидываясь на спинку кресла и потирая лоб, как при головной боли. – Я охотился на тебя. Все это чертово время! И ты не сказала. Сирена, почему ты не сказала?!

– Я боялась! – сорвалась я, и по его побелевшему лицу поняла, что глаза снова изменили цвет. – Ты уже понял с чем я сталкиваюсь каждый день, и я просто… Я не могла подвергать вас такой опасности.

– Вчера ты смотрела на этот пистолет и ждала, что я выстрелю. Ты была уверена, что я спущу курок… – совершенно разбито сказал Трейс, обессиленно уронив руки. – Ты была уверена, что я могу навредить тебе. Сирена, ты мне как родная дочь, я бы…

Я подняла взгляд, не зная, что сказать, и взяла его большую шершавую руку и не поняла чьи руки дрожат больше.

– Я просто понимала, о чем ты думаешь в этой ситуации. Я хорошо прочувствовала эти ощущения на себе и испуг – это нормально. Мне страшно… Постоянно. Страшно, что навредят вам, что я не успею, окажусь недостаточно сильной, что вас используют против меня.

– Недостаточно сильной? – он накрыл мои руки своей. – Солнце, вчера ты в одиночку расправилась с вооруженными инопланетянами. А я еще думал, что ты так спокойна только от шока.

– Мне помогали, – нахмурилась я.

– Это он тебя этому научил?

– Он помогает мне выжить. Без него меня бы давно убили.

Я подняла взгляд и поняла, что Трейс следит за чем-то во дворе, и проследив за ним, нашла знакомую тень, которую было почти не разглядеть.

– Я бы очень хотел с ним пообщаться, – сжимая кулаки сказал Трейс.

– Нет. Не надо… Лохматый не любит новые знакомства. Будет лучше вам не пересекаться.

– Скажи, пожалуйста, что ты выдумала про личную жизнь.

У меня вырвался нервный смешок, и я отпустила его руку.

– Конечно. Мне же надо было как-то отвести подозрения.

– Можешь… Показать их? Это?

Я резко напряглась, чувствуя, как отчаянно зашевелилась тревога. Сейчас он смотрит на меня открыто, доверительно, но стоит ему снова увидеть крылья… Что будет? Что будет, когда спектакль и сказка столкнутся с реальностью?

Оттягивая момент, я сняла куртку, оставшись в одежде, которую приспособила для крыльев и посмотрела ему в глаза. Знакомое лицо со светлой кожей, узкими добрыми глазами и двухдневной щетиной… Человек, которому я доверяла сильнее всего и кого так боялась оттолкнуть.

Крылья появились, но я уже не ощущала их вес, они перестали мне мешать и стали продолжением меня, но Трейс смотрел на них с непримиримой злостью и… печалью. Он протянул руку, чтобы их коснуться, но я инстинктивно дернулась, из-за чего он отпрянул. Я почти физически почувствовала его разочарование и страх. Трейс боялся меня оттолкнуть ровно так же, как и я его.

Я протянула ему хвост, плотнее складывая большие крылья за спиной. Трейс бережно коснулся его, проведя теплыми пальцами по холодной чешуе.

– Не больно?

– Нет… Совсем нет, – тихо отозвалась я.

– Кто еще знает?

Я мягко вернула хвост себе, обвив ноги и прижала уши.

– Рашель.

– Ну конечно… – вздохнул он. – Ты услышала слово «генетический» и сложила два и два.

– Она не хотела, чтобы кто-то знал. Мы надеялись избавиться от этого до того… Как станет поздно убегать.

– Еще не поздно?

Я промолчала, снова посмотрев в сторону верной тени.

– Мы можем уехать. Так далеко, как сможем, вплоть до возвращения домой. Начнем сначала, найдем лекарство. Ты ведь уже научилась жить с этим. Мы сможем начать все сначала, – от захлестнувшей его надежды он заговорил очень быстро.

Сначала… Опять.

Сморгнув слезу, я ответила:

– Не сможем, Трейс, – и повернувшись к нему попыталась улыбнуться. – Я не смогу. Для меня уже поздно, но вы…

– Никаких мы отдельно от тебя, Сирена. Ни за что. Я тебя с этим не брошу.

Я побоялась, что расплачусь окончательно, поэтому бросилась ему в объятия, словно это могло меня защитить от нуксов, мутантов, Аут и Рениша. И тепло этих объятий на время даровало мне эту иллюзию.

– Спасибо, – я укрыла его крыльями, насколько позволяла машина. – Спасибо, пап.

– Мы обязательно со всем разберёмся, – тихо пообещал Трейс, стискивая меня крепче.