Тыквенное убийство - Юлия Владиславовна Евдокимова

произвести впечатление на принца (Лапо за спиной донны Лауры состроил смешливую гримасу). Я ошиблась… А все так хорошо складывалось! Дурачок Уголино со своими проклятьями… Он был против наших затей, так вошел в раж, что решил отравить Клару. И он подыгрывал, орал, пугал гостей… Жаль… все было так хорошо спланировано. Я сожалею… так сожалею… О том, что чуть не отравила Клару? Нет, дорогая, я сожалею, что ничего не получилось… И рассказываю тебе лишь потому, что мне осталось недолго…

– Потому что вы сами выпили бокал, предназначенный для Клары?

– У тебя на глазах.

– Вы ошибаетесь… – Лапо сказал это тихо, но донна Лаура, не замечавшая его за спиной, отшатнулась в сторону. – Вы ошибаетесь, синьора. Пока вы гнали из кухни Пуппетту, я поменял бокалы.

– И… что теперь будет?

– Ничего.

– Как я скажу об этом Кларе?

– А зачем ей говорить?

– Но… вы не вызовете полицию?

Саша смотрела на Лапо не менее изумленно, чем донна Лаура.

– Нет.

– Но я могу повторить это снова…

– Не повторите. Вы так хотите казаться сильной и жестокой женщиной, так стараетесь рассказать о ненависти к Кларе! Уверяете, что дело не в любви, а в деньгах. Но это не так. Может, я ничего не понимаю в любви, но я провел два дня в этом доме вместе с вами, видел, как вы общались. Вы любите девочку, которую воспитали. Вы никогда бы не признались, потому, что решили, что любовь – не для вас. Наверное, сначала так и было, вы ненавидели сестру, ее дочь… но со временем она стала вашей дочерью. Нельзя почти сорок лет жить с тем, кого ненавидишь. И вы решили убить ее, потому она, единственная, кого вы любили, отказалась от вас и со дня на день бросила бы вас. Этого вы бы уже не пережили. Но вы ошибаетесь.

– Ошибаюсь?

– Дорогая донна Лаура, Клара, как бы не сложилась ее жизнь, никогда вас не бросит. И этот дом тоже.

– Но вы…

– Да, я не психолог. И уж точно не эксперт в человеческих чувствах. Но тут не надо быть экспертом. Даже выйдя замуж и спасая своего любимого от полиции, Клара вас не бросит. Я видел вас рядом, вместе. Клара любит вас и этот дом, а вы любите ее. Вы семья.

Донна Лаура сидела на стуле, бессильно опустив руки, а слезы текли по ее щекам.

– Как-то многовато слез для меня сегодня. – Лапо отвернулся, вылил бокал в раковину, тщательно вымыл его и слил воду сильной струей. Потом взял Сашу за руку и повел к гостям.

Глава 10.

Девушка не знала, что сказать. Эта женщина планировала убить свою племянницу, да чуть не убила на самом деле, не схвати стакан Пуппетта и не будь там Саши. Преступник должен быть наказан!

Но Лапо… как он понял, что происходит в душе донны Лауры? Саша вспомнила Дольчетту, девочку, отравившую своих родителей шестьдесят лет назад. Тогда Саша ни минуты не сомневалась, что Дольчетта не заслужила тюрьмы, как она радовалась, что комиссар полиции Лука Дини решил так же. А ведь здесь происходит то же самое…

Лапо, принц Орсини, снова открылся ей с незнакомой стороны. И она не знала, что сказать не только из-за донны Лауры, но из-за самого Лапо, она не знала, что делать с этим незнакомым ей человеком, который на глазах превратился сначала в блестящего аристократа, а теперь в тонкого, понимающего человека. Никто не преподносил ей столько сюрпризов…

И как же он был прав, уговаривая Сашу замедлиться. Она снова понеслась, размахивая саблей, там, где нужно было не торопиться, а просто смотреть и замечать.

– Спасибо, – пробормотала она наконец.

– За что? – спросил Лапо. – Расслабься, и постарайся отвлечься, пока не закончился праздник. Нам с тобой еще предстоит разговор с Кларой. Донне Лауре нужен врач.

– Ты хочешь рассказать ей о попытке убийства?

– Ни в коем случае. Я хочу рассказать ей о страхах и панике донны Лауры.

– А ночные прогулки? И преступник, который прячется?

– А разве ее личная жизнь – наше дело? К сожалению, а может, к счастью, жизнь сложнее, чем черно-белые тона. И даже у них миллион оттенков.

– Какая-то неправильная история. Преступление, которое не произошло.

– Которое ты смогла предотвратить, разве это не самое главное?

– Не я, без тебя ничего бы не получилось.

– Тыквенное убийство, – засмеялся Лапо.

– Почему тыквенное?

– А посмотри: вон они, тыквы, скалят зубы, дрожит огонь свечи, а на самом деле это же не страшно, это понарошку, просто игра, как и весь этот нелепый праздник!

Саша рассмеялась.

– Кстати, как ты догадалась, что донна Лаура решилась на убийство?

– Сначала я решила, что это Клара. Согласись, ее ночные прогулки подозрительны. Но, узнав о сыне Уголино, мы с тобой не нашли логики в убийстве донны Лауры. И я подумала, cui bono? Сui prodest? Кому выгодно убийство хозяйки дома? Никому. А убийство Симонетты? Может, она и прячет страшные тайны, но из того, что мы видели здесь и сейчас, в ее смерти тоже нет смысла. Остается Клара. А кто единственная родственница, которая получит наследство? Донна Лаура, которая еле сводит концы с концами, болезненно привязана к дому и нуждается в деньгах для его реконструкции.

– Логично! Но почему ты подумала об отравлении?

– А как еще донна Лаура может совершить убийство? Вернее, сначала я думала, что это старик Уголино собирается ее отравить, и тут как в романах, или крысиный яд, или наперстянка, которая уж слишком бросается в глаза на каждом шагу. И всегда можно сослаться на несчастный случай. А потом я вспомнила блистер из-под таблеток. Ты сам видел, это дигоксин, а дигоксин – это наперстянка, написано черным по белому. Потом мы вышли в кухню. А где лучше спрятать яд? Конечно, в глинтвейне, с его букетом ароматов. И опять можно сослаться на случайность. Никто не подумал бы на таблетки донны Лауры: ненависть старика Уголино, его садовая перчатка, потерянная на кухне, наперстянка с его участка… Она долго готовилась и нагнетала обстановку.

– Ты меня удивляешь, мисс Марпл!

– Знаешь, а ведь я впервые нашла преступника исключительно путем логических цепочек. Еще и предотвратила убийство. Обычно я…

– Падаешь с куполов церквей.

– Ты никогда об этом не забудешь? Ну, да, я вляпываюсь… но ведь так и удается поймать преступника и вообще все заканчивается хорошо!

– Не обижайся. Ты меня сегодня впечатлила.

– Но если бы не ты, все могло закончиться плохо. Донна Лаура выпила бы отравленное вино