Посох епископа - Наталья Николаевна Александрова

Пятно голубоватого мертвенного света выхватило из темноты край стола, кресло, потом какую-то тумбу, а потом — кусок стены, а на нем — обычный электрический выключатель. Я нажала кнопку выключателя, и тут же послушно вспыхнул свет.

На несколько секунд я ослепла, но вскоре глаза привыкли к свету, и я огляделась.

Я находилась в самой обычной комнате…

Нет, пожалуй, не в самой обычной, потому что в этой комнате не было ни одного окна.

Зато здесь был рабочий стол с выдвижными ящиками, два кресла с потертой замшевой обивкой, двустворчатый платяной шкаф и низкая полированная тумба.

Стены комнаты были оклеены старомодными обоями в пошлых розовых цветах.

Более чем скудная обстановка.

Скудная и ужасно допотопная, выдержанная в унылой эстетике минувшего века — вплоть до этих ужасных, вульгарных цветочных обоев и висевшего на стене потертого ковра в аляповатых геометрических узорах.

Только один предмет заметно выбивался из этой спартанской простоты.

На стене напротив входа висела картина. Рама была самая простая, а вот сама картина…

Это был портрет пожилого мужчины с властным и значительным лицом. От крыльев носа разбегались глубокие складки, морщины на высоком лбу складывались в букву «Ш». Он был облачен в темно-фиолетовую мантию.

Портрет был написан мастерски.

Тщательно выписанные складки фиолетового одеяния, живое, выразительное, властное лицо, прекрасно переданный характер пожилого мужчины…

И этот мужчина был мне знаком…

Где я могла его видеть?

И тут я вспомнила.

Я видела его во сне. Это он появлялся в моих снах, это он смотрел на меня властным пронзительным взглядом…

И сейчас мужчина с портрета, казалось, смотрел на меня, больше того — смотрел прямо мне в душу, прямо мне в сердце…

Этот взгляд завладел мною, сковал меня, я почувствовала себя мухой, попавшей в липкую паутину и безвольно ждущей неизбежной и мучительной смерти…

Какая ерунда! Ведь это всего лишь портрет!

Я сбросила липкий плен взгляда, отвернулась от портрета и еще раз оглядела комнату.

Комната была пуста, то есть, кроме вещей, тут никого не было. Алена отсутствовала.

В таком случае что я тут делаю?

Ага, ищу бабушкин альбом, хочу забрать его и поскорее уйти. Как-то мне тут некомфортно.

Меня заинтересовал шкаф.

Я открыла его дверцу, заглянула внутрь.

Внутри на плечиках висела одежда, которая показалась мне удивительно знакомой.

Ну да, все эти вещи я видела на Алене!

Платья, пиджаки, джемперы, кофты, куртки — несомненно, это были ее вещи…

Стало быть, вот где Алена жила… или, может быть, не жила, но по крайней мере часто бывала. Жить здесь она вряд ли могла — в этой комнате негде спать, здесь нет кровати или хотя бы дивана.

Значит, отсюда она вышла, когда я попросила приютить меня. И не было здесь никакого мужчины — просто она не хотела или не могла показывать мне свое тайное убежище…

С одной стороны, вроде бы понятное желание, а с другой… какие-то тайны Мадридского двора, как говорила бабушка.

Одно я знаю точно: если Алена меня здесь застанет, то будет очень недовольна, так что нужно мне уходить как можно быстрее.

Над вешалками с одеждой в шкафу была самая обычная деревянная полка.

Я привстала на цыпочки, чтобы заглянуть на нее.

Здесь были сложены аккуратной стопкой тонкие свитера, футболки, блузки…

И тут же, рядом с одеждой, я увидела еще один удивительно знакомый предмет.

Это был фотоальбом… тот самый бабушкин фотоальбом, который я искала!

Я достала альбом с полки, положила его на стол, закрыла шкаф и еще раз огляделась.

В дальнем конце комнаты была еще одна дверь.

Я подошла, открыла ее.

За этой дверью была ванная комната — как ни странно, вполне приличная. Здесь была душевая кабинка, унитаз и раковина… Тесновато, но пользоваться можно.

Да, какое же жилье без ванной?

Над раковиной висел шкафчик.

Я открыла его и увидела обычный набор бытовой парфюмерии — шампунь, кондиционер для волос, крем для лица, тюбик темно-вишневой помады.

Именно такой вишневой помадой, насколько я помню, пользовалась Алена.

Да, теперь у меня не было сомнений, что она бывала в этой странной потайной квартире…

Вдруг я почувствовала на себе чей-то пристальный, внимательный взгляд.

Я вздрогнула и резко обернулась…

В ванной, кроме меня, никого не было, но на стене за моей спиной висело квадратное зеркало. Точнее, не висело — оно было врезано в отделанную бежевым кафелем стенку.

Это зеркало притягивало мой взгляд, как до того портрет мужчины в лиловом одеянии.

Я шагнула к зеркалу, пристально посмотрела на него, словно пытаясь заглянуть под поверхность…

Это было самое обычное зеркало, я видела в нем только свое собственное отражение, — но тем не менее меня не оставляло неприятное, назойливое ощущение, что именно оттуда, из этого зеркала, за мной кто-то наблюдает…

Я вспомнила, что во многих фильмах показывают комнаты для допросов, где на стене висит двустороннее зеркало, через которое полицейские следят за подозреваемым.

Может быть, и это зеркало такое же?

Может быть, через него за мной кто-то наблюдает, как ученый за подопытным насекомым?

Я вгляделась в глубину зеркала, ничего не увидела и не удержалась — показала зеркалу язык…

От этого мне немного полегчало, но все же осталось неприятное чувство, что за мной следят.

Я приблизила лицо к зеркалу, пытаясь заглянуть в его таинственную глубину.

При этом мое дыхание затуманило его…

И на туманной поверхности зеркала проступило несколько слов. Несколько слов на незнакомом мне языке.

Ex malis eligere minima…

Я вгляделась в туманную надпись, пытаясь ее запомнить…

И поняла, что это не получится. Запомнить то, чего не понимаешь, очень трудно.

Тогда я просто сфотографировала эти слова на телефон.

Едва я успела это сделать, след от моего дыхания испарился, и надпись пропала.

Так или иначе, нужно уходить отсюда, тем более что я нашла альбом и больше мне здесь нечего делать…

Вернется Алена, застанет меня здесь… Хотя у меня есть что ей сказать, но все же…

Да, но как отсюда уйти?

Дверь, через которую я вошла с лестницы, захлопнулась и не открывается изнутри…

Я вернулась в комнату, еще раз осмотрела ее.

Здесь не было других дверей — только входная и дверь ванной комнаты.

Но мой взгляд отчего-то притягивал ковер на стене.

Я пригляделась к нему, потом опустила взгляд…

На полу возле ковра виднелись клочья пыли. Только здесь, в других местах пыли не было.

Что это значит?

Это значит, что там есть щель, через которую сквозит воздух,