Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Эйприл убрала телефон и, когда к столу подошел высокий бледный парень в толстых, как у Стивена Хокинга, очках, ее губы дрогнули в улыбке.

– Ну и ну! Легок на помине.

– Эйприл! – воскликнул юноша, неожиданно запутался в собственных ногах и выронил поднос. Тарелка пасты с шумом упала на пол.

На мгновение наступила гробовая тишина. Все головы повернулись в сторону их компании. Еще один парень, сидевший за столом, громко произнес:

– Эй, все! Концерт окончен. Расходитесь.

Хью, явно сгорая от стыда, с усмешкой виновато поклонился и присел, чтобы подобрать с пола банку кока-колы и разлетевшиеся тортеллини. Его лицо пылало огнем.

– Простите! Какой я осел, – пробурчал Хью сдавленным голосом, в котором тем не менее прозвучал аристократический выговор. – Прошу прощения. Слава богу, хоть тарелка не перевернулась. Ничего и не выпало. Почти.

Юноша со все еще пылающими щеками втиснулся рядом с Уиллом, поставил на стол тарелку испорченной пасты и взял вилку.

– Не ешь ты это, глупец, – с легким презрением бросила Эйприл. Она встала и помахала в направлении буфета. – Эй, помогите кто-нибудь. И принесите еще одну тарелку пасты.

Все студенты молча проводили взглядом работника кухни, прибывшего с новой тарелкой и тряпкой, чтобы подтереть разлитый соус.

– Прошу прощения, – еще раз сказал Хью, обращаясь на этот раз к работнику кухни. Тот лишь молча кивнул и удалился. Хью явно был готов сквозь землю провалиться.

Ханне вдруг стало невыносимо жалко парня.

– Вы тут все знакомы? – спросила она у Эйприл и Уилла, скорее желая сменить тему разговора, чем интересуясь ответом. Эйприл с улыбкой кивнула, и вместо нее ответил Уилл:

– Я знаю Хью давным-давно, мы вместе учились в начальной школе. Верно, Хью?

– Правильно, – ответил тот. Румянец таял на его щеках, он низко наклонился над тарелкой, избегая чужих взглядов. – Хью Блэнд, – представился он Ханне. – Медфак.

– Мы с Хью о-очень хорошие друзья, – ласково промурлыкала Эйприл. Она ущипнула юношу за щеку, отчего его лицо вновь захлестнула волна краски, на этот раз прихватив и уши. Воцарилось зыбкое молчание.

– А ты кто? – спросила Эйприл у парня, сидящего рядом с Ханной, желая загладить неловкость. Именно он сказал «концерт окончен» – широкоплечий, коренастый, в футболке клуба «Шеффилд уэнсдей».

– Это Райан Коутс, – произнес Уилл. – Мы оба на экономическом.

– Точно, – широко улыбнулся Райан. Он говорил с явным шеффилдским акцентом. После манерного южного диалекта его речь звучала по-северному грубо. Ханна вдруг почувствовала родственную душу, хотя Додсуорт был намного южнее Шеффилда. Райан, как и она сама, не принадлежал к богатеньким выпускникам частных школ, в чьей компании Уилл и Эйприл чувствовали себя как рыбы в воде.

– Мы все живем на одном этаже в «Клоудс», – пояснил Уилл.

Ханна знала, что «Клоудс» – современное крыло с тыльной стороны «Нового двора», куда определили большинство первокурсников. Здание квадратное и бетонное, как бункер, зато все комнаты класса люкс, и даже отопление работало. Ханна в душе радовалась, что ее с Эйприл поселили в живописной квартире в старом стиле. Разве не ради этого она приехала в Оксфорд? Ей хотелось идти тропой, протоптанной другими за четыреста лет, а не по ковровым дорожкам последних десятилетий.

– Я услышал, как он крутит за стеной «Стоун роузес». – Райан ткнул вилкой в направлении Уилла. – Пошел представиться, и оказалось, что мы на одном курсе. Потом он познакомил меня с этим чуваком. – Райан указал на Хью.

– Мы с Уиллом учились в одной школе, – пояснил Хью и снова покраснел. – Ой, я это уже говорил… Извините. Опять ступил.

– Не слушай его. – Уилл дружески ткнул приятеля в ребра. – Хью был самым головастым в нашем классе.

Райан, пережевывая тортеллини, воскликнул насмешливым тоном:

– Какое совпадение! Я тоже был самым головастым в своем классе. Похоже, у нас много общего.

– Мы все были самыми головастыми в своих классах, – сказала девушка, сидящая рядом с Райаном. До сих пор она не проронила ни слова. Соседка Райана говорила низким голосом резко и нетерпеливо. – Разве не поэтому нас сюда приняли?

– Ты кто? – спросил Райан, смерив соседку взглядом. Длинные черные волосы, немного лошадиное лицо, прямоугольные темные очки. Девушка без тени робости посмотрела на Райана в упор. Ханна, если бы к ней обратились с такой бесцеремонностью, наверняка бы смутилась.

– Эмили Липман. – Девушка отправила в рот вилку с пастой и спокойно прожевала. – Я на матфаке. И зовут меня Эмили Липман.

– Ты мне нравишься, Эмили Липман, – с широкой ухмылкой заявил Райан.

– И что на это полагается отвечать?

– Что хочешь. Или вообще ничего. – Райан все еще улыбался.

Эмили закатила глаза.

– Кста-ати, – лениво протянула Эйприл, – это все неправда.

– Что неправда? – спросил Хью.

– Насчет того, что мы были самые мозговитые в своем классе. Я, например, не была.

– Тогда как ты поступила в Оксфорд? – поинтересовалась Эмили. Вопрос по идее был задан некорректно, но у Эмили он отчего-то получился просто чересчур прямым.

– Наверное, благодаря моему природному обаянию. – Эйприл улыбнулась, показав глубокие, мягкие ямочки на золотистых щеках. – Или, может быть, благодаря деньгам папочки.

Повисла долгая пауза – похоже, никто не мог найтись, что на это ответить. Наконец, Райан издал отрывистый, лающий смешок, словно Эйприл рассказала занятный анекдот.

– Хорошо тебе, – сказала Эмили. – В обоих отношениях. – Она сунула в рот последнюю порцию пасты и, встав, отряхнулась. – А теперь признайтесь, какую хрень должна вытворить женщина в этом месте, чтобы ей дали выпить?

– Можно пойти в общий зал, – предложил Райан. Он тоже поднялся. – Как там его называют? СКО?

– СКО, – подтвердила Эйприл. – Студенческая комната отдыха. Так в справочнике написано, но ты его, конечно, не читал. Кроме того, рядом с Парадным залом есть бар. Только ну их к черту. Мы же не чернь какая-нибудь. Кому нужен бар, если есть совершенно волшебный люкс с холодильником, набитым шампанским? – Она отодвинула почти нетронутую тарелку тортеллини, окинула компанию взглядом и помахала свисающими с мизинца ключами от квартиры, выразительно вскинув бровь: – Ну как, согласны?

После

Между Ханной и Уиллом тучей висит прошлое. Уилл беззвучно режет на кухне баклажаны и чоризо. Тишину делает еще более зловещей трескотня диктора «Радио–4». Ханна пытается придумать ответ на реплику Уилла, но, сдавшись, уходит в гостиную и открывает лэптоп, чтобы проверить почту.

Испугавшись после звонка матери, что по дороге домой ее будут преследовать сигналы входящих сообщений, Ханна удалила приложение «Джимейл» со смартфона и теперь с опаской открывает почтовый ящик, в то же время понимая, что дальнейшие проволочки только ухудшат положение. Когда она будет лежать в постели, ее уже ничто не сможет