Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Уилл появился в книжном магазине. Она помогала покупательнице выбрать подарок на день рождения, обсуждая достоинства новой книги Майкла Пэйлина по сравнению с последним опусом Билла Брайсона. Ханна услышала за спиной какой-то шум, обернулась и уткнулась взглядом в Уилла.

На мгновение она лишилась дара речи и просто стояла, позволяя клиентке весело щебетать о маэстро кулинарии Рике Штайне. Сердце Ханны колотилось от горячей радости.

Три месяца спустя они съехались.

Через два года поженились.

Хотя встреча с Уиллом – лучшее, что случилось в ее жизни, связывает их трагедия, хуже которой что-то трудно вообразить. По идее, такой расклад не должен работать. И все же он работает. Ханна точно знает: в одиночку она не пережила бы такой удар.

Приподняв голову, она смотрит мужу в лицо, проводит пальцами по его щеке, пытаясь угадать, какие чувства скрываются по ту сторону тревоги за нее.

– Тебе плохо?

– Я в норме, – рассеянно отвечает Уилл. – Хотя не совсем, конечно, – спохватывается он.

Ханна видит, что он мучается. Эта его черта – тенденция замыкаться в себе, делать вид, будто с ним все в порядке в тот самый момент, когда он стоит на грани срыва, – остается главным камнем преткновения в отношениях между ними. Чем хуже обстоит дело, чем больше стресса на работе, чем серьезнее его озабоченность денежными проблемами, тем он немногословнее. «Не молчи!» – десять лет умоляет Ханна. А Уилл, которого с детства учили никому не показывать слабость, до сих пор чувствует себя уязвимым, когда его просят открыть душу.

– Ничего страшного, – наконец говорит он. – Все пройдет. Надо лишь немного времени, чтобы переварить новость. Мне-то что. Я не видел… – Уилл запинается. – Мне не пришлось пережить то, что пережила ты.

Ханна кивает. Верно. Да, Уилл тоже знал Эйприл, и она значила для него не меньше, чем для Ханны, а может, и больше. Но он не видел то, что видела Ханна в тот вечер. Не воспроизводил случившееся в уме неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом. Сначала в полиции, затем на встрече с сотрудниками прокуратуры и, наконец, в суде, на скамье свидетелей. С вынесением приговора испытания, однако, не закончились, поскольку приговор Джону Невиллу основывался на показаниях Ханны – об этом ей не позволяли забыть.

Уилл продолжает говорить, голос мягче и ниже обычного. Голова Ханны покоится у него на груди.

– Может быть… Может быть, по-своему все это к лучшему?

Ханна не торопится с ответом. «Почему именно сейчас?» – вот какая мысль не дает ей покоя. Почему сейчас, когда пришло время радоваться счастью, взаимной близости, появлению ребенка? Ей и раньше не следовало копаться в прошлом и следить за специальными выпусками новостей, а уж в эти дни тем более.

Однако представив, что ее ждали бы годы и годы, полные новых газетных статей, апелляций и запросов, Ханна понимает: да, Уилл прав. И все же никакого облегчения не испытывает.

– Би-би-си сообщило, что Невилл готовил очередную апелляцию, – наконец произносит Ханна. Слово «апелляция» оставляет на языке горький привкус. – Я бы не выдержала еще одно слушание. Не хочу снова оказаться в центре внимания. Так что ты прав. Когда все закончится…

Ханна замолкает, не решаясь высказать мысль вслух.

Вместо Ханны ее заканчивает Уилл. Его голос тверд, руки крепче сжимают объятия.

– Когда все закончится, тебя наконец оставят в покое.

Ханна впервые позволяет себе поверить, что именно так и будет.

До

– Снимай, снимай! – пропела Эйприл, бросив многозначительный взгляд на собравшуюся компанию.

Ханна окинула себя взглядом и посмотрела на карты в руках.

Эйприл предложила сыграть в покер на раздевание. Ханна чувствовала себя довольно уверенно, она умела неплохо играть в покер, вдобавок с учетом всех аксессуаров на ней было много одежды. Но из-за невезения или выпитого шампанского она проиграла несколько раундов и теперь стояла перед выбором, что снять на этот раз – джинсы или кофточку. Ханна пыталась и не могла вспомнить, побрила ли ноги утром, принимая душ. Значит, придется снять кофточку. Ее пронзило странное чувство – что-то среднее между болезненно-нервным возбуждением и радостным волнением. Неужели она реально это сделает? Разденется до лифчика в присутствии пяти человек, с которыми только сегодня познакомилась?

– Снимай! – поддержал Эйприл Райан. К ним присоединилась Эмили.

Ханна быстро окинула взглядом улыбающиеся пьяные лица. Один Хью разделял ее чувство дискомфорта. Он даже попробовал выйти из игры, сославшись на нехватку времени и усталость. Эйприл пресекла попытку на корню:

– Молчать, Хью! Кому какое дело. Будешь играть до конца.

Хью, к удивлению Ханны, вновь сел на пол, источая каждой клеточкой своего организма напряженность и злость.

Он сидел, жалко скорчившись, между Уиллом и Райаном, застенчиво обхватив голые тощие ребра. Хью не разделся до трусов по единственной причине – Эйприл снисходительно разрешила ему засчитать каждый носок за отдельный предмет гардероба. Ханна мысленно выругала себя за то, что надела сандалии на босу ногу.

– Эй… – произнес Уилл. Он наклонился вперед, черные волосы упали на глаза, отчего глубоко в душе Ханны шевельнулось вожделение. Уилл сидел с обнаженной грудью, торс точеный, с рельефными мышцами, совершенно не похожий на костлявую фигуру Хью, словно юноши принадлежали к разным биологическим видам. Ханна осознала, что уже достаточно долго рассматривает Уилла, и усилием воли перевела взгляд на его лицо. Он улыбался, но без тени насмешки.

– Эй, не позволяй им давить на себя.

– А-а, какого черта! – воскликнула Ханна. И тоже засмеялась – отчасти над собой, отчасти из-за сомнений, что действительно осмелится на такой шаг. Но в душе она уже решилась. Она могла бы выскочить в свою комнату, находившуюся рядом с гостиной, где они вместе пили, и тогда ей пришлось бы слушать через стену насмешки и музыку, звучащую с айпода Эйприл. Не могла же Ханна начинать трехлетнее обучение в Пелэме, выставив себя жалкой неудачницей, избегающей веселых компаний.

Впрочем, дело было не только в этом. В глубине души она не желала спасовать. Ханне хотелось быть такой же невозмутимой, смелой и сексуальной, как Эйприл, сидящей напротив с бесовским огоньком в глазах. Хотелось быть дерзкой, язвительной, как Эмили, совершенно не смущавшейся тем, что уже сняла свитер, юбку, пояс и туфли, оставшись в одной облегающей маечке.

Ханна хотела стать похожей на новых приятелей – раз она принята в их круг, пора вести себя, как они.

– Снимай! – повторила Эйприл.

Ханна, ощущая легкий приступ головокружения, как перед прыжком в воду с высокой скалы, встала, стащила кофточку через голову и под одобрительные крики