Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

ощущениях. Среды обычно несут с собой удовольствие – возможность заняться домашними делами, съездить в город или, по мере прогрессирования беременности, просто побездельничать, слоняясь по залитой солнцем квартире в некоем подобии ленивого транса.

Но сегодняшнюю мысль о том, что она одна в пустой квартире, Уилл на работе, и ей не на что отвлечься кроме как на чтение новостей и хищную щель строки поиска «Гугла», почему-то невозможно вынести.

Нельзя сказать, что ей совсем нечем заняться. Можно выбрать коляску для ребенка, можно начать собирать детскую кроватку, которая в разобранном виде стоит в углу спальни уже полтора месяца. Но Ханна почему-то не может заставить себя вскрыть картонные коробки. Такое действие смахивает на вызов судьбе, самонадеянную недооценку будущего, на которое, как она научена собственным горьким опытом, никогда нельзя полагаться.

Нет, просто лежать без дела и думать о подобных вещах не годится. Ханна встает, надевает халат и идет на кухню, протирая глаза от сна, чтобы приготовить кофе – с недавних пор она позволяет себе только одну чашку в день.

Уилл оставил радиоприемник включенным, как часто делает, когда торопится на раннюю встречу. Ханна не прислушивается, однако слова диктора выпуска новостей вдруг сами цепляют внимание. Она наклоняется через стол, чтобы увеличить звук.

– «…умер в тюрьме в возрасте шестидесяти трех лет. Невилл был осужден в 2012 году за убийство студентки Оксфордского университета Эйприл Кларк-Кливден…»

Ханна порывисто протягивает руку к выключателю, ругая себя за собственную глупость. Устанавливается тишина, но у Ханны дрожат руки.

Быть одной в доме становится невыносимо. Ее тянет на воздух.

* * *

В парке моросит мелкий дождь, влага обволакивает медленно шагающую, одетую в плащ Ханну уютным коконом. Когда она с Уиллом переехала несколько лет назад в Стокбридж, стильный, богемный район Эдинбурга, он был все еще доступнее Нового города, если только центр Эдинбурга можно называть доступным.

Район развивался вместе с ними, бары и кофейни привлекали молодые пары, и теперь здесь на каждом шагу встречались вздутые женские животы и детские коляски. А может быть, это ее собственный растущий живот заставляет смотреть на мир другими глазами?

В парке, не обращая внимания на непогоду, играют дети, они носятся в резиновых сапожках, карабкаются по веревочным мостикам, с которых капает вода. Тем временем смирившиеся родители и опекуны приглядывают за ними издалека, прячась под деревьями.

Ханна останавливается под большим тисом и наблюдает за ними, когда звонит телефон. Она достает мобильник из кармана, протирает очки и с опаской смотрит на номер звонящего. Все в порядке.

– Привет, мам!

– Здравствуй, любовь моя! У тебя сегодня выходной? Я не ошиблась?

Ханна улыбается. Она ни разу не работала в среду за все девять лет, которые провела в «Баснях», но мать почему-то никак не может этого запомнить.

– Да, я гуляю в парке. Как у тебя дела?

Мать пропускает вопрос мимо ушей.

– Я за рулем, поэтому извини, если будут перебои. Звоню по громкой связи. У тебя все хорошо? Я вчера переволновалась, когда ты дала отбой. Не стоило звонить тебе на работу.

– Ничего страшного. – Ханна видит, как маленькая девочка, нырнув под руками отца, сходу весело влетает в большую лужу у детской горки. – Ты правильно сделала. Хорошо, что об этом сообщила ты, а не кто-то другой.

– У тебя какие-то неприятности?

Мать, конечно, имеет в виду звонки без предупреждения от журналистов и папарацци у порога. Первое время они налетали тучей, как мошкара. Когда семья в первые кошмарные недели после смерти Эйприл вернулась в Додсуорт, мать Ханны установила на нижем этаже деревянные ставни-жалюзи, чтобы посторонние не заглядывали за шторы, и щетку на дверной прорези для писем. Ханна до сих пор помнит, как из-за двери кричали: «Вы ничего не хотите сказать, миссис Джонс? Ханна дома? Что бы вы сказали Джону Невиллу, если бы увидели его?»

– Ничего особенного. Всего одно сообщение. Ничего такого, что было бы мне не по зубам.

– А что с Уиллом?

Этот вопрос позаковыристее. Ханна запинается. Действительно – что с Уиллом?

– По-моему, все в порядке, – наконец отвечает Ханна. – Ты же его знаешь. Всякий раз, когда что-то происходит, он замыкается, а вчера вечером мы немного поговорили. В основном, как мне кажется, он испытывает облегчение, что все закончилось.

– Ему нужно сходить к психологу, – суровым тоном заявляет мать. – Вам обоим не помешало бы.

Ханна закатывает глаза. Они не впервые обсуждают эту тему. Ханна даже побывала у психолога несколько раз после суда, и по-своему это помогло: психолог научил, что делать во время панических атак, как избавиться от нездоровой манеры поведения. Именно психолог посоветовал создать папку «Запросы» в телефоне, чтобы откладывать в нее все сообщения до тех пор, пока Ханна не будет эмоционально готова перестать обращать на них внимание. Она извлекла из советов максимальную пользу для себя самой, однако не могла вообразить, как Уилл сидит у психолога и открыто говорит о своих чувствах.

– Мы это уже обсуждали. Просто сейчас мы немного заняты. Ты же знаешь: работа, ребенок… Уилл вкалывает целыми днями. Редко возвращается домой раньше семи.

– Ему следует больше внимания уделять беременной жене! – заявляет мать.

Ханна ощущает прилив раздражения.

– Не он решил работать по двенадцать часов в день. У них скоро открывается позиция партнера по фирме. Чтобы иметь хоть какой-то шанс получить ее, Уилл должен показать, что буквально горит на работе.

И видит бог, лишние деньги им и ребенку тоже не помешают, но этого Ханна не говорит. Кэти самая добрая начальница на свете, однако «Басни» едва сводят концы с концами. При выходе в декретный отпуск Ханна получит установленный законом минимум, не более того. Кэти не может ничего добавить сверху. Хотя зарплата Уилла не так уж мала, после оплаты ипотеки остаются сущие крохи. Если Уилла сделают партнером еще до выхода Ханны в декрет, оба смогут перевести дух.

– Я навещу вас через пару недель, – говорит мама. В трубке слышно, как тикает указатель поворота машины. – Хочу помочь. Приготовлю пару блюд. Файза на работе дала мне очень хорошую одежду для беременных. Говорит, возьмите себе, что пригодится, а остальное отдайте в благотворительный секонд-хэнд. Я с собой привезу.

– Превосходно. Постараюсь взять отгул. Когда ты собираешься приехать?

Ханна ждет ответа, но тщетно. Она смотрит на экран телефона – отбой. Вот те на! По-видимому, мать въехала в мертвую зону.

Дождь прекратился. Ханна выходит из-под дерева и направляется к воротам игровой площадки. Ее как магнитом тянет к группе детей и родителей. Взрослому человеку нельзя