Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

class="a">[492], поэтому Ханна была в курсе блестящей академической карьеры Эмили. Эмили и Хью – единственные, кто оправдал надежды тех первых лет. Эмили публикует заумные математические статьи в научных журналах, иронически замечая, что «написала тут кое-какую фигнюшку», и это не вполне совпадает с образом азартно-честолюбивой Эмили, отпечатавшемся в памяти Ханны со времен Пелэма. Сама Эмили реагирует на редкие посты Ханны с истинной душевной теплотой. «Сообщи, когда будешь на юге в следующий раз», – написала она, когда Ханна запостила фото из Додсуорта.

Публикации на «Фейсбуке» создают ложное чувство близости. В реале Эмили и Ханна не виделись и не общались очень долго – с момента женитьбы Райана. Ханна даже не знала, есть ли у Эмили ее номер, хотя вроде как они обменивались номерами после того, как Ханна поменяла свой.

– Ну что? Новости я видела, – говорит Эмили. Привычка сразу переходить к делу, как видно, не исчезла, отчего Ханну охватывает бодрящее ощущение дружеской близости. – Ты как? Все нормально?

– Да. – Ханна старается говорить уверенным тоном. – Неожиданное событие, конечно, но у меня все хорошо.

– Хью сказал, ты ждешь ребенка. Поздравляю!

– Спасибо! – Для Ханны сюрприз, что Эмили и Хью все еще поддерживают контакт. Эти двое никогда не казались Ханне закадычными друзьями. – Я даже не знала, что ты по-прежнему общаешься с Хью.

– От случая к случаю. Он приезжал в этом году на рождественскую встречу выпускников. Как видно, часто бывает в Оксфорде. Говорит, ты с Уиллом туда ни ногой?

– Нет. Ну-у… Эдинбург все-таки далеко от Оксфорда, – замечает Ханна, понимая, что оправдание не выдерживает критики. Тем более, что Хью тоже живет в Эдинбурге. – Не ближний свет.

– Ну да. – По тону Эмили ясно, что уловка не сработала. Чтобы понять причину нежелания Ханны возвращаться в Пелэм, не требуется быть Шерлоком Холмсом.

– Ты была на большой встрече выпускников в прошлом году? – спрашивает Ханна, желая сменить тему. Ей трудно представить что-либо ужаснее, чем встреча с толпой бывших однокашников и воспоминания о «лучших годах своей жизни». Ей-то что говорить? Правду? Что память об Эйприл преследует ее как неугомонный призрак? Что короткий период учебы в Пелэме обернулся для нее кошмаром, от которого она всю жизнь пытается очнуться?

– Нет, – отвечает Эмили. – Хью приезжал, а мне такие сборища не по нраву. Правда, я пару раз бывала там на обедах. Встречи выпускников кажутся мне жутко пафосными. Но раз уж я вернулась в Оксфорд, негоже отстраняться. Сама понимаешь – надо было чуть-чуть оживить старые связи.

– А-а… – Ханна вспоминает то, что ей рассказал в прошлом году Уилл. – Я и забыла, что ты уехала из Лондона. Ты теперь лектор в Баллиол-колледже, верно? Это круче, чем Пелэм?

– Да, по сути, круг замкнулся, – сухо замечает Эмили. – А круче или нет… не мне судить. В Баллиоле, наверное, так и считают, хотя с моей точки зрения, у них только винный погреб лучше.

– Ну и как тебе там? После возвращения?

– Хм… необычно. По крайней мере, первое время.

Эмили замолкает. Повисает долгая пауза. Ханна пытается придумать, как продолжить разговор, но Эмили первой нарушает молчание. Ее голос тише прежнего:

– Хан, ты реально в порядке?

На мгновение Ханна не находится, что ответить. Она закрывает глаза, сдвигает очки на лоб, сжимает пальцами переносицу.

– Да, – наконец отвечает она. – И нет. То есть на самом деле мне не по себе. Но я не разваливаюсь. Понимаешь?

– Понимаю, – грустно отвечает Эмили. – Потому что я тоже так себя чувствую.

Еще одна пауза. На мгновение у Ханны возникает странное впечатление: ей кажется, что прошло совсем мало времени, что они все еще в Оксфорде, и на одну пронзительную секунду Ханне хочется, чтобы так и было, чтобы она могла пробежать по коридору и сказать Эмили: «Пойдем в СКО пить кофе». Но тут Эмили окрепшим голосом продолжает:

– Кстати, хотела тебя спросить. С тобой не пытался связаться репортер Джерайнт Уильямс?

Опять это имя. Ханна мгновенно вспоминает о сообщении, которое вывело ее из равновесия. Она молча кивает, позабыв, что Эмили ее не видит, потом, спохватившись, отвечает:

– Да. Он прислал мне сообщение по электронной почте. Я не стала отвечать. Даже не читала его. Почему ты спрашиваешь?

– Он искал меня, хотел поговорить. Я, разумеется, отказалась, но… Не знаю. Очевидно, он друг Райана.

– Райана?

– Они вместе работали в «Гералд». По словам Джерайнта, именно Райан пробудил в нем интерес к делу Невилла. Ты с ним не виделась?

– С кем? С Джерайнтом?

– Нет. С Райаном. – В голосе Эмили звучит нетерпение.

– После того, как у него случился инсульт, не виделась. – Ханна закусила губу. – А ты?

– Один раз, когда его выписывали из больницы. Это было настолько ужасно, что мне расхотелось встречаться еще раз. Теперь ему вроде бы лучше.

– Ох, я рада за него, – неуверенно произносит Ханна. Этого она и опасалась, именно по этой причине ей не хватало смелости навестить Райана. Она боялась не только того, что нахлынут воспоминания, но и того, что некоторые прежние воспоминания будут безвозвратно стерты и вид едва ворочающего языком инвалида уничтожит образ красивого, улыбчивого, насмешливого парня.

– Джерайнт говорит, к Райану еще не до конца вернулась память и он передвигается в инвалидной коляске. Райан прошел множество сеансов физиотерапии, и речь вроде бы почти полностью восстановилась. К тому же он теперь сам в состоянии принимать пищу и делать кое-что еще, это наверняка имеет огромное значение для такого независимого ума. Даже мне ясно, как тяжело ему было зависеть от Беллы. Кстати, он опять пишет. Я правда не читала, но Джерайнт говорит, Райан снова пользуется клавиатурой и, должно быть, испытывает несказанное облегчение.

– Я рада за него, – повторяет Ханна и, не в силах уклониться от терзающего ее вопроса, спрашивает: – Так что ему нужно? Я имею в виду Джерайнта. Все, как обычно?

Как обычно… Мягкий фокус, слащавые воспоминания об Эйприл и ее нераскрытом потенциале. Фотографии друзей с постными лицами и горюющих членов семьи. Забавные истории о ставках на бегах, майских балах и планах на светлое будущее. Щепотка пряных подробностей, чтобы добавить в статью клубнички – намек на какой-нибудь скандальчик, промискуитет или неблаговидную выходку, чтобы средний читатель мог самоуверенно заключить: такое в его мирке определенно никогда бы не случилось. Он, читатель, его дети и внуки слишком солидные люди, чтобы позволить хищнику заманить себя и задушить в собственном доме.

Ханна ненавидит журналистов и ведущих подкастов. Невозможно представить, что за все эти долгие годы пришлось вытерпеть родителям Эйприл…

– Не как обычно, – медленно произносит Эмили. – Если