Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

Катя узнала и Романова. Он же мелькал по телевизору. Мужчина лет пятидесяти. Со светлыми волосами, которые хорошо сохранились и если и поседели, то как-то незаметно для окружающих. Учитывая его геройское прошлое, он и выглядеть должен был как этакий супергерой – мускулистый и плечистый. Но он выглядел обычно. Черты лица твердые, во всем облике породистая интеллигентность. Катя поняла, что так привлекало к нему людей – не только та история со спасением детей из школы, захваченной террористами, но и его манера держаться просто и вместе с тем некая отстраненность, не холодная и не высокомерная, а свойственная скорее ученому, чем известному политику. Он был одет в хороший синий костюм и белую рубашку, и это все не выглядело дорогим, но шло ему, сидело на нем отлично.

Рядом с ним стоял очень красивый парень лет двадцати – шатен с ярко-синими глазами, похожий на прекрасного принца из сказки. В черных джинсах и черной байкерской куртке, он оживленно разговаривал с госпожой послом Республики Камерун и Афией, которая что-то объясняла, показывая на витрины с экспонатами. Кате показалось, что она и парня узнала, видела где-то его фото в интернете в статьях про Романова.

– Это его сын? – спросила она Крыжовникову.

– Да, тот, которого он усыновил тогда. Ну, помните, наверное, ту историю с террористами.

Парень в байкерской куртке держал за поручни инвалидное кресло. В кресле сидела девочка лет пятнадцати – с огромной головой и короткими ногами, недостающими до подножки. Она вертела своей огромной головой, и на лице ее появлялась гримаса. Потом она увидела африканскаую маску в витрине, явно испугалась ее вида. Занервничала, лицо ее исказилось. Синеглазый красавец наклонился к ней и что-то начал говорить, и девочка успокоилась. Глянула на него уже более осмысленно. А он извинился перед дамами, развернул кресло и покатил его к другой витрине, где были выставлены забавные фигурки животных.

– Это тоже дипломаты из МИД, но не знаю точно, кто именно. А это бизнесмены из Камеруна и Габона, они из числа наших дарителей, они приобретали и разыскивали для фонда предметы искусства, – перечисляла Крыжовникова, указывая на группу импозантных мужчин в дорогих костюмах – европейцев и африканцев, беседовавших между собой и обращавшихся к Романову. – Это их переводчик. И еще один переводчик.

– А это кто? – спросил Миронов, указывая на светловолосую девушку под тридцать в сером деловом костюме, с сумкой от Prada и в таких же дорогих туфлях на шпильке.

Девушка была стильная и носила модные круглые очки явно с простыми стеклами. Она не злоупотребляла косметикой, но ярко накрасила губы алым. Рядом с ней стояли два темнокожих джентльмена в безупречных костюмах с лондонской Бонд-стрит.

– Это Женя. Евгения Хохловская, – ответила Крыжовникова. – Она куратор выставки от фонда «Ассоциации инвесторов». Именно с ней мы контактировали все полтора года, когда готовили экспозицию. Она не то чтобы большой спец по Западной Африке, она занимается дизайном. Но она живо интересуется и африканским искусством, даже слушала курс лекций в парижском Музее искусства Африки. Так что нам она только помогала.

– Такая молодая, а уже бизнес-леди. – Миронов глядел на девушку одобрительно.

– Ну, между нами говоря, возможно, мы эту выставку, эти экспонаты и получили только благодаря ей, – заметила Крыжовникова. – Не подумайте, что я сплетничаю, но она родственница Романова, точнее, его приемного сына. Поэтому она работает в фонде. Родственные связи никто не отменит никогда. Они с Афией сблизились на почве подготовки выставки. Даже подружились. Афия говорила мне, что Женя – большая поклонница нашей Татьяны Христофоровны Метаксы. И это она настояла, чтобы фонд подарил эти бесценные экспонаты нам, Музею Востока, а не Пушкинскому музею частных коллекций. С них и так хватит.

На экране гости перемещались по залу. И вот к Евгении Хохловской и ее собеседникам, темнокожим джентльменам, подошел еще один человек в темном деловом костюме. Невысокий, рассеянный, немного забавный, чем-то очень похожий на актера Джека Лемонна.

– А это кто? – спросил Миронов.

– Это эксперт, консультант, его привлек фонд. Несколько наших экспонатов имеют очень длинную запутанную историю – как они попадали из Африки в Европу. А у этого эксперта связи с русским зарубежьем, тоже, кстати, родственные. И он сам много путешествовал по Африке. Он раньше занимался туристическим бизнесом. Его фамилия…

– Мещерский, – сказала Катя. – Это Сергей Мещерский.

Миронов глянул на нее. А Катя смотрела на Сережку Мещерского на экране ноутбука – своего давнего товарища и закадычного друга детства бывшего мужа. Да уж, по Африке он попутешествовал уж куда больше. И ей самой уже приходила в голову мысль, что надо бы ему позвонить и посоветоваться, когда у них дело такое наклевывается.

А тут на ловца и зверь.

Плюшевый.

Сережка Мещерский, надо же…

Глава 10

Гематома

– Сергей Мещерский нам поможет. Я его давно знаю, он мой друг. Я ему позвоню, – пообещала Катя, когда они с Владимиром Мироновым покинули Музей Востока.

– Он знал нашу жертву. – Миронов не выказывал особого энтузиазма.

– Афию многие знали. А Мещерский хорошо знает Африку, бывал там. Его и раньше приглашали консультантом, но не по африканским делам, а когда речь заходила о русском зарубежье. У него много родственников и знакомых – потомков эмигрантов первой волны после революции.

– Князья Мещерские? – Миронов смотрел на особняк Музея Востока. – А это вот бывшая усадьба Луниных, между прочим. А он там на видео такой…

– Рассеянный с улицы Бассейной. – Катя усмехнулась. – Пусть это вас не смущает. Сережка – человек сложный. Вы тоже непростой. Как вы там вчера на даче с пистолетом…

– Ну, хорошо, позвоните своему приятелю. Нам любая помощь в плюс.

И тут у Миронова самого зазвонил мобильный. Та самая нелюбезная и невозмутимая дама – патологоанатом из солнечногорского морга. Она сообщила, что заключение о вскрытии Афии Бадьяновой-Асанте готово.

– Я его пришлю вам по электронке. И официально – курьером.

– Что там? – спросил Миронов и включил громкую связь в телефоне, чтобы и Катя услышала.

– Закрытая черепно-мозговая травма. Удар единственный, большой силы, нанесен в затылочную область, когда тело находилось в положении лежа, – сухо чеканила патологоанатом. – Это и криминалисты при осмотре выявили, так что опровергать их я не буду. Все так и есть. Алкоголя, наркотиков в крови потерпевшей нет. Примерно за два часа до смерти она ужинала – я исследовала ее желудок. Курица, овощи. Судя по всему, убийца не входил с ней