Третья жизнь кошки - Константин Леонидович Бабулин

Наконец совсем отчаявшись, она высочила на улицу, рыдая и моля о помощи, навстречу попался какой-то гимназист – поднялся шум и помощь пришла. Толю похоронили, маму выходили, но смерть не хотела отступать, и попыталась утащить в могилу уже маленькую Галю. Тиф настиг и её, теперь мама, чуть живая после болезни, боролась за жизнь дочери, и справилась, и не отдала её смерти.  История, по трагизму ничуть не уступает выдуманному рассказу о похоронах, что Малевич рассказывал Клюну. Возможно даже, что рассказ оказался пророческим, смерть словно услышала его, и запомнила, и решила показать, что такими вещами не шутят. Впрочем, Казимир Малевич долгое время ничего не знал о случившемся – Казимира Ивановна не сообщала ему о смерти сына, а письма дочери прятала, и не отправляла.

        Так это уже что-то, уже ближе и отчасти совпадает с моими собственными картинами, в которых между цветных пятен и хаотического набора линий с точками, каким-то таинственным способом закладываются судьбы и сюжеты. Вот что нужно попытаться изобразить в чёрном квадрате – смерть любимого, родного человека от болезни.

Дордрехт музей Стефания

Зачем-то всё время смотрю на телефон, как будто она может позвонить. К сожалению, не может, но я всё равно жду. Что-то изменилось в жизни, только никак не ухвачу что. Я скучаю? Да, наверное, скучаю, хотя это слабое слово, даже не слабое, а неточное, не отражает всего. Что-то в этом духе уже было после развода с мужем, когда остро захотелось перемен. Тогда выручил интернет и знакомство с лесбийскими отношениями. Быстро нашла форум, где общаются только женщины, и утонула там на месяц. Интересно было всё, и что пишут о себе, и что хотят, и что они делают друг с другом естественно. Незаметно сама стала вступать в разговоры, что-то спрашивать, что-то отвечать. Вдруг нашлась собеседница, с которой естественным образом возник взаимный интерес. Она тоже писала, что опыта ТАКИХ отношений нет, но хочет попробовать, особенно её привлекают женщины постарше. Это меня сильно зацепило, и заинтересовало – что значит постарше? Сорок это постарше? Появилось ощущение приятного нервного ожидания. Я решилась, и написала о себе подробнее. Что ответит, и ответит ли? Ответила. Ответила, что ей восемнадцать, а мечтает о взрослой женщине за сорок и что я ей интересна. Пришло время для обмена фотографиями. Она сообщила свой мэил и просила дать мой, чтобы тоже прислать фото. Я вдруг обнаружила, что возбуждена. Обнаружила, что секс, который последние десять лет стал почти рутиной, спасибо бывшему мужу, неожиданно снова заинтересовал. Да ещё как заинтересовал, кровь потекла намного быстрее прежнего. Это заметили даже на работе, со всех сторон послышалось, как мне идёт то, как мне идёт это. Я ожила, я задышала полной грудью, мне стало интересно жить и… Да, я готова послать своё фото этой девочке. Девочке… Вот в чём дело, вот причина возбуждения, это не просто новое знакомство, а тайное, даже странное знакомство, о котором не очень-то расскажешь. Этот момент особенно будоражил, не просто новизна женских отношений, а что-то чуть-чуть порочное, вот что особенно возбуждало. Я, такая всегда образцово положительная: верная жена, заботливая мама, застёгнутая на все пуговицы начальница, и вдруг второе дно – о котором никто не знает, и не догадывается. Долго выбирала фото, вначале хотела послать обычное, где я в деловом костюме. А в каком, светлом или тёмном? И началось… тут ракурс плохой, тут морщинки видны и прочее, и прочее. А может в купальнике? А что, фигура хорошая, ничего нигде не висит. А может вообще топлесс? Нет, не нужно так сразу идти в атаку, лучше начать с делового костюма. Пока мучилась выбором, пришло письмо от неё. Смелая. Не сразу решилась открыть вложение. А вдруг не понравится? Вот что тогда? Писать ей: – извини, я… А, что я? В лоб написать – не понравилась, как-то нетактично. А, кстати, вдруг это я не понравлюсь? Сердце бух-бух, ну что открываю?  Открыла и ахнула – то что надо, очень юная, очень милая, никакой вульгарности, ну просто лапка. Сразу не задумываясь, написала ответ, что поражена, что в восторге и вложила первое попавшееся приличное фото. И сразу отправила. Всё. Ух ты, руки трясутся. Не успела ничего сделать, как хлоп ответ. Буря эмоций, даже в ушах зашумело. Ну, открываю? Открыла, а там ответный восторг – слава богу. И предложение о встрече. Да… Было, было. Было, да потихоньку приелось или вернее вошло в своё русло. Всё размерено, понятно – регулярные встречи в удобное время, в удобном месте… И вдруг эта русская и ничего не понятно. То ли будет ещё, то ли нет, а если будет, то как? Места себе не нахожу, наваждение какое-то.

Звонит телефон на столе.

– Да слушаю.

– Вы просили сообщить вам, если вернётся эта странная русская. Фрау Марта только что сказала, что она опять появилась перед картиной Малевича, и опять утверждает, что не понимает, как это произошло, мимо неё она не проходила.

Она вернулась. Боже как я испугалась, что это конец, что она исчезла навсегда. Вдруг оказалось что мне остро не хватает её присутствия. Вдруг оказалось, что у меня нет никаких способов связи с ней, ни телефона ни тем более адреса. Она встала из-за стола, после того страшного телефонного звонка и всё. Даже не простилась, для неё всё перестало существовать. Поднялась и ушла. Что же такое могло случиться? Но она опять здесь, немедленно хочу увидеть её.  Хорошо, что кабинет на втором этаже, стремительно прохожу через все залы – вот она. Ох, какая картина, черноволосая девушка вся в чёрном, рядом с чёрным квадратом Малевича. Сверхъестественная по силе магия. Меня вдруг оставили силы, боюсь подойти к ней. Я отчётливо увидела энергетическую связь между этой черноволосой красавицей и чёрным квадратом. Увидела трагическую силу притяжения между ними. Стены поплыли перед глазами, я прислонилась к чему-то, чтобы не упасть. Не знаю сколько это продолжалось, время остановилось в этом зале, потом она повернулась и не глядя по сторонам ушла. На меня не обратила внимания, а я не решилась её остановить. Простояв так минут десять, пошла обратно в свой кабинет…

  Дордрехт музей, фрау Марта и другие смотрительницы

– Она точно ведьма, я видела как она, каким-то образом, закрыла вход в зал, где стояла и никто не смог туда войти, даже наша директор. Я сама это видела. Она почти бежала туда, а потом на пороге застыла как вкопанная.

– А посетители?

– И они