Вороний остров - Тим Уивер

Ознакомительный фрагментв магазине, лишь неверный свет фонарика давал ей хоть какое-то чувство комфорта. Но на заправке чернота была абсолютной. Поэтому она сказала себе, что больше никогда не выйдет ночью без фонарика.

Стоя на крышке мусорного бака, она посмотрела вниз на гавань, где у причалов по-прежнему не было ни одного судна, а затем повернулась, чтобы взглянуть на Мейн-стрит. Пожалуй, название это было чересчур пышным, ведь то была никакая не «главная улица», а всего лишь лента асфальта, вдоль которой тянулись брошенные дома. Глаза Ребекки нашли изъеденный ржавчиной щит-указатель на склоне холма – там выцветшими черными буквами значилось название городка.

Хелена.

Это название невольно всколыхнуло давние воспоминания: Ребекка ходила в школу с девочкой по имени Хелена. В начальной школе они были лучшими подружками и часто гостили друг у друга. А потом отец Хелены заболел, и девочка отсутствовала в школе целую неделю, потом целый месяц, а затем еще один, пока все не узнали, что Хелена с семьей переехала в Йоркшир. Спустя несколько дней отец Ребекки увидел, как она вечером украдкой плачет в своей комнате, а когда спросил ее, что случилось, та ответила, что виновата в том, что Хелена уехала.

– О чем ты толкуешь, малышка? – удивленно спросил он и сразу постарался успокоить дочь: – Как это может быть твоей виной?

– Люди, которых я люблю, всегда покидают меня.

Ребекка вернулась в реальность и, оторвав взгляд от указателя, спрыгнула с мусорного бака. Она двинулась вниз по Мейн-стрит, разглядывая дома по обе стороны улицы. Когда остров процветал, то, по словам Джонни, здесь были и кафе-мороженые, и закусочные, где подавали крабов, и семейные ресторанчики, но сейчас все было заброшено и заколочено, как и магазин, в котором спала Ребекка. Честно говоря, это был не совсем магазин, а просто деревянный сарай.

«Весь этот остров – словно призрак», – подумала она.

После урагана «Глория» ни одно здание не было толком отремонтировано. Часть домов была оставлена как есть, то есть в полуразвалившемся состоянии. Наверное, причина крылась в изоляции острова – до него было три часа на пароме от Монтаука, сто с лишним миль через океан. Похоже, про этот кусок земли жители материка просто-напросто забыли, как будто бы он никогда не существовал. С ноября по март на острове вообще никого не было, а в остальное время иногда отдыхали экипажи рыболовецких траулеров и появлялись немногочисленные ученые-биологи, изучающие морские формы жизни. «Да и кому в принципе сюда потребуется приезжать?» – подумала Ребекка, садясь в джип.

Тогда почему она приехала?

Она скользнула за руль и закрыла дверь. «Я здесь из-за Джонни, – подумала она. – Потому что я любила его и потому что он был моим братом».

«Нет, не так, – оборвала она сама себя. – Он – мой брат. И он жив!»

Ребекка решительно включила зажигание.

Стараясь спасти салон джипа от дождя, она заделала разбитое с пассажирской стороны окно куском брезента, который нашла на заправочной станции. Позже в магазине она обнаружила под прилавком рулон прозрачного пластика, которым хотела заменить брезент, чтобы иметь справа более или менее нормальный обзор.

Однако, тронувшись в путь, она мало смотрела по сторонам. Перед глазами вставали образы Киры и Хлои. Вот Кире два с половиной года, и она бегает за ярким пляжным мячом на заднем дворе, а вот Хлое восемь месяцев, и маленькая розовощекая крепышка самозабвенно тянет в рот любимого жирафа Киры… Вдруг все силы, которые Ребекка черпала от уверенности в том, что ее ищут и непременно спасут, исчезли. Вместо них ее захлестнуло и переполнило чувство утраты.

Наверное, по малолетству Хлоя не так остро реагирует на ее отсутствие. Но как быть с Кирой? За два с половиной года ее жизни мать и дочь ни одной ночи не провели порознь.

«Сосредоточься на дороге», – приказала она себе.

Шоссе шло вдоль моря, и взгляд ее переместился на тонкую серую линию на горизонте, едва различимую за клубами тумана. Там – материк, оттуда кто-то обязательно прибудет на остров.

«И ты сможешь вернуться домой, – твердо сказала себе Ребекка. – Сможешь вновь обнять своих малышек…»

12

Общежития, где жили рыбаки в путину, находились на северной стороне острова, на самом берегу. Между этими неказистыми двухэтажными зданиями было расстояние в несколько миль, слово они не желали терпеть соседства друг с другом. Одно смотрело своими окнами на океан, а другое на центральную часть острова, где находилась его высшая точка – гора Нуйяша.

В реальности «высшая точка» выглядела не особенно впечатляюще и возвышалась отдельным пиком среди довольно плоского ландшафта. На склоне Нуйяши виднелось несколько домов, но все они явно были заброшены и превратились в руины.

Ребекка подогнала джип к первому из общежитий и вышла. Дождь больше не лил, а только моросил, но было по-прежнему холодно, и когда она выбралась из теплого салона автомобиля на утренний холод, то невольно подумала: «Если здесь в ноябре уже такая холодина, то что же будет в январе?»

Эту мысль она решительно отогнала прочь. В январе ей здесь делать нечего!

Но легко ли не думать о зимних холодах, о том, как бороться со стужей, когда выпадет снег, поднимутся ураганные ветра и зима полностью вступит в свои права, если уже сегодня изо рта у нее вырывается пар от дыхания? «Стоп! – сказала себе Ребекка. – Надо сосредоточиться на том, что мне предстоит здесь и сейчас». Она принялась медленно обходить здание общежития. У него оказалось две двери: задняя была закрыта на висячий замок, а передняя – на обычный врезной.

Она вернулась к передней двери и принялась разглядывать замочную скважину. Казалось бы, проще справиться с таким замком, чем с тяжелым амбарным на задней двери, но она знала, что на деле это не так. Да, в фильмах и сериалах герои ударом ноги лихо вышибали запертые двери, но именно такие эпизоды больше всего возмущали ее отца как профессионала. Ребекка вспомнила, как он всякий раз начинал ворчать: «Ты не можешь вот так подойти и выбить запертую дверь. Чушь собачья! Если перед тобой входная дверь со стальным крепежом, то ты, конечно, можешь ее пнуть со всей силы, но дело кончится разрывом связок и свернутой лодыжкой. Да, можно ударить по двери ногой, но для того, чтобы прислушаться к звуку. Если услышишь, как трещит дерево, значит у тебя есть шансы, а если звук глухой, то у тебя проблема. А если на двери видны крепежные болты, то у тебя очень большая проблема». Ребекка посмотрела на дверь.

Болтов на ней не было, но косяк у нее был крепкий, металлический.

Вполне возможно, что дверь укреплена, но Ребекка решила рискнуть. Она сделала шаг назад и приготовилась ударить под дверной ручкой,

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---