Экспресс-курс дипломатии - Алёна Олеговна Васильева

class="p1">Тем же вечером Дип и Ксана стояли на закрытой территории у космического лифта, ведущего на Орбитальную станцию. Их сопровождал всё тот же «технарь», полномочия которого, как теперь уверился дипломат, вовсе не ограничивались консультацией по применению шпионской аппаратуры.

Вокруг летал съёмочный дрон. Красивый подтянутый журналист с энтузиазмом вещал об углублении контакта с оэйцами и первом человеке, приглашенном на космический корабль иной расы.

Вероятно, не более чем через час лицо Дипа появится на всех телеканалах и новостных интернет-ресурсах.

Ксане уделили чуть меньше внимания, так как её участие в «ознакомительном туре» ещё не было согласовано с чужаками до конца. Там, наверху, молодых людей должен был встретить челнок оэйцев. Переговоры о втором посетителе корасмолёта они согласились вести только лично.

Дипломат изо всех сил пытался поверить в реальность происходящего, но получалось плохо. События последних двух дней казались затянувшимся странным сном. Знакомство с Аструсом и его исчезновение, громилы в собственной квартире, Ксана, убеждающая его в вечернем парке в безопасности космического приключения. Беготня со сборами, арендой банковской ячейки и временным пристройством Помпона родителям. Те, наверняка, раскормят пса до совсем уж шарообразного состояния…

Впрочем… предстоит ведь только разговор? Ну, может, несколько разговоров. Чего это он уже настроился на своё долгое отсутствие?

Незнакомые звуки и запахи преддверия Орбитальной станции свидетельствовали о том, что окружающая обстановка — не мираж и не бред, но мозг никак не мог смириться со столь резкими и кардинальными переменами в жизни.

Еще недавно Дип был твёрдо уверен, что чётко распланировал своё будущее. Работа в престижной надёжной компании, планомерный рост по карьерной лестнице. Лет в тридцать — поиск подходящей женщины и рождение детей. Далее, в зависимости от совместного решения с будущей женой, — поддержка её в работе матерью или в карьере.

Молодой человек склонялся к тому, что второй вариант предпочтительнее. Всё-таки строить совместную жизнь проще с человеком, имеющим с тобой общие интересы и цели.

Но с тех пор, как государство приравняло материнство к полноценной работе, с выплатой зарплаты и продолжением трудового стажа, многие женщины, по крайней мере — в Российском конгломерате государств, предпочитали уделять своё время самостоятельному воспитанию детей.

В Объединённой Европе и Америке дела обстояли иначе. Там культивировалась в первую очередь личная, даже «единоличная», свобода, и интернаты были куда популярнее. Зачастую, отправив ребёнка в такое учреждение, родители даже не стремились в дальнейшем поддерживать с ним контакт.

В самой идее интернатов Дип ничего плохого не видел. Всё-таки взрослым нужно время и на себя. Но, конечно, без полного отказа от общения с родными детьми. Он сам большую часть детства провёл в государственной школе постоянного пребывания, но родители всегда забирали его на выходные и каникулы. Вместе они отлично проводили время. За неделю успевало накопиться достаточно новостей, чтобы поболтать, а вот взаимному раздражению и усталости от бытовых неурядиц взяться было неоткуда.

Впрочем, в российских интернатах уделялось много внимания личным склонностям и талантам учеников. Проводились тестирования и конкурсы. Квалифицированные педагоги следили за их результатами и всегда могли дать рекомендацию по переводу в более подходящий профильный учебный корпус.

Другие глобальные державы шли скорее по пути полезных единиц. Даже Китай, всегда раньше придававший большое значение вопросам семьи. Здесь детей распределяли по принципу «кого не хватает». Если по какой-то причине требовалось больше персонала для обслуживания инфраструктуры — малышей скопом отправляли в учреждения, заточенные под технарей. А когда состоялся контакт с оэйцами — новое поколение массово стали готовить для взаимодействия с новой расой.

— Ты чего завис? — шепнула на ухо Ксана.

— Так, просто. Задумался о жизни.

— М-м. Полезное дело. Очень актуально сейчас.

Дип покосился на медичку. Его не оставляло чувство, что девушка постоянно подтрунивает и относится к нему немного свысока. Это должно было раздражать, но сейчас такая манера общения удивительным образом вернула его в реальность.

Да, происходящее — не сон. Да — сейчас они на огромной скорости движутся к станции-порту, находящейся на орбите.

Поначалу лифт шел довольно медленно. чтобы компенсировать перегрузки для находящихся внутри людей, но теперь, наверно, уже достиг максимальной скорости.

Несмотря на это, тело стало ощутимо легче.

Скоро придёт невесомость, а затем начнётся торможение по дуге вокруг станции.

* * *

Эластичные ремни удерживали пассажиров на своих местах, поэтому полностью прочувствовать отсутствие веса удалось совсем ненадолго: в просторном «предбаннике» шлюза.

Основная часть станции равномерно вращалась, так что внутри можно было перемещаться привычным образом. Искусственная гравитация оказалась значительно меньше земной, но всё равно оставалась куда удобнее постоянного пребывания в невесомости.

Рассмотреть обстановку «космопорта» вновь прибывшим толком не дали. Несмотря на то, что висящее на орбите сооружение уже давно превратилось из секретного объекта, доступного только для избранных, в объект просто «режимный», простым зевакам здесь делать было нечего.

Именно отсюда корабли землян отправлялись к Марсу, всё быстрее осваиваемому с тех пор, как красная планета обзавелась собственной Орбиталкой и космическим лифтом. Светлые однотипные коридоры и просторные грузовые блоки были первым, что видели поселенцы-вахтовики, возвращаясь домой. И здесь же сейчас ждал первых гостей неизящный прямоугольный корабль оэйцев.

Молодых людей сопроводили к отсеку с космическим челноком. Это было огромное, хорошо освещённое помещение. Серый, словно вырезанный несколькими резкими движениями ножа, кораблик смотрелся в нём крохотным и убогим.

«Кирпич», — подумал Дип. — «За нами прислали космический кирпич».

За широкими, крепко задраенными герметичными воротами притаился открытый космос. Его незримое присутствие ощущалось каждой клеткой тела. Будто в фильме ужасов, когда герой останавливается в неприятном предчувствии, подсознательно уже зная, что за ним наблюдает голодное и опасное чудовище.

Дипу захотелось заорать и кинуться прочь. «Это всё — не для меня», — крутилось в голове. — «Это большая дурацкая ошибка».

Когда он мечтал о переговорах с оэйцами, о головокружительной карьере дипломата галактического уровня, космические просторы, конечно, мелькали в сознании, но лишь как декорация. Реальность оказалась куда более пугающей. На деле, оторваться от родной планеты и оказаться пусть и в гигантской, но технически — просто консервной банке в холодной безразличной пустоте — это очень страшно.

Искоса глянув на Ксану, молодой человек окончательно уверился, что с этой женщиной у него нет и не может быть ничего общего. Она с трудом сдерживала восторженную улыбку. На её лице явно читалось: «Заберите меня в космос! Заберите же скорее!»

Дипломат тихонько вздохнул. Ощущать себя трусом было неприятно. Списать охвативший все клетки ужас на банальный инстинкт самосохранения не получалось.

Серокожий оэйец выбрался из своего «кирпича» им навстречу. Медленно подошел, мелко встряхивая головой. В его руке покачивались на