Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

обрывается. Южнее Акапулько лишь океан. На востоке и западе — побережье, но вдоль него нет дороги. Возможно, в один прекрасный день она появится, но сейчас ее нет.

— Тогда как же мы доберемся туда?

— Над этим мы еще успеем поломать голову, — ответил Грофилд. — А сейчас едем на север, в одно местечко под названием Сан-Мигель-де-Альенде. Мы останемся там до… Когда вам надо быть в Акапулько? В какое время дня в пятницу?

— Около полуночи.

— Хорошо. В пятницу рано утром мы покинем Сан-Мигель и направимся в Акапулько, а там видно будет.

— Но если существует только одна эта дорога…

— Там будет видно.

— Ну что ж, — согласилась она. — Там будет видно.

Глава 4

Элли вылезла из бассейна, поправила трусики купальника, отбросила руками мокрые волосы с лица и подошла к Грофилду.

Грофилд сидел на травке на солнцепеке, в плавках, с бутылкой пива «Карта Бланка» и был вполне доволен жизнью. Предполуденное солнце припекало, воздух был чист, вокруг — красота; рана его не беспокоила, а девушка, шагавшая к нему, выглядела невероятно привлекательной в голубом бикини.

Грофилд праздно улыбнулся, махнул бутылкой, взглянул на девушку сквозь стекла новеньких солнцезащитных очков и сказал:

— Здравствуй, товарищ. Заколдуй-ка меня.

— Товарищ, — повторила она, плюхаясь рядом с ним на землю, отобрала у него бутылку, сделала изрядный глоток и вернула ее Грофилду.

— Вам надо бы окунуться.

— А повязка?

— Ее все равно придется менять. Кроме того, вода из источника теплая, и от нее ране вреда не будет.

— Хватит с меня и солнца. Я доволен.

Элли посмотрела на него и рассудительно кивнула.

— Вы набрались сил? — спросила она.

— Милая, я же сказал вам, что никогда не был в Сан-Мигеле. Я наслышан о нем от друзей. Они говорили мне, что это мексиканский Гринвич-Виллидж, тут полно американских художников, писателей, композиторов и еще черт-те кого, и все живут здесь по шестимесячным туристическим визам, потому что тут якобы все дешево и роскошно…

— И уродливо, — закончила она.

— Нет. И красиво. Я беседовал с барменом, он говорит, что Сан-Мигель — это национальный памятник, музей под открытым небом. В Мексике их два: этот и Тахко, национальное достояние. Тут ничего нельзя строить и сносить без разрешения правительства.

— Потому-то они не ремонтируют улицы?

— Булыжник. Это старая Мексика, сохранившаяся доныне. Мне и самому кажется, что она прекрасно смотрится.

Девушка кивнула.

— Мне тоже. Я рада, что мы проехали через Тахко, это было очень приятно. Я могла бы всю жизнь любоваться им, но жить там не стала бы ни минуты. По-моему, тамошняя гостиница слишком уж старо-мексиканская. Новая Америка — вот это по мне, — Она потянулась, и это получилось у нее очень изящно. — Одна отрада: Хоннеру и в голову не придет искать нас там.

— Хоннеру?

— Тому, которого вы обрызгали.

— Хоннер.

Она снова потянулась.

— Ну, что будем делать теперь?

— Подождем. Вечером можем снова съездить в город, поглядим на ночную жизнь.

— Могу представить, какая там ночная жизнь. Хотя ладно, съездим.

— Я вас не принуждаю.

— Так вы пойдете купаться?

— Может, чуть позже.

— А я пойду сейчас, я не хочу обгореть.

— Валяйте.

Она встала и опять потянулась. В другом конце бассейна, закругленном, с теплой водой, сидели двое стариков, они смотрели на Элли и качали головами, смотрели на нее и чесали животы, смотрели на нее и болтали ногами в воде. Грофилд наблюдал, как они смотрят, как она идет к бассейну с теплой водой и ныряет. Потом они отвернулись и возобновили беседу о недвижимости, а Грофилд снова глотнул пива.

Местечко было что надо, милях в шести к северу от города. Сюда можно было добраться по проселку от шоссе между Сан-Мигелем и городком под названием Долорес-Идальго. Сама гостиница называлась «Табоада-Бальнеарьо» и стояла на отшибе, на засушливой равнине. Дома были длинные, приземистые и сочетали в себе индейский и испанский стили; крыши красные, черепичные; между домами — деревья с толстыми стволами. Тут было два бассейна, питаемых подземными источниками, горячим и чуть теплым. Были тут и большая столовая со стеклянной стеной, выходившей на главную лужайку, и бассейны. Раз в день автобус привозил из Сан-Мигеля туристов, которые делали снимки и плавали в бассейне. Но пока заведение было почти безлюдно.

Наткнулись они на гостиницу, можно сказать, случайно. Въезжая накануне в город примерно в семь тридцать вечера, оба никак не ожидали, что национальный памятник окажется таким невзрачным. Они заглянули в две гостиницы, в одной из которых был просторный внутренний двор, но Элли наотрез отказалась и от той и от другой. А потом Грофилд заметил, как какой-то «линкольн» лавандового цвета медленно пробирается по узкой улочке, будто пантера в лабиринте. На «линкольне» были калифорнийские номера, поэтому Грофилд остановил его и попросил водителя присоветовать какое-нибудь заведение. Водитель — заносчивый с виду мужчина лет пятидесяти — оглядел Грофилда с ног до головы, сказал: «Среднего достатка», будто обращаясь к самому себе, а потом сообщил ему о «Табоада-Бальнеарьо».

На Элли напала вялость — нервная реакция на пережитое напряжение, — она сделалась раздражительной и то и дело вздрагивала. Когда Грофилд предложил ей проехаться и посмотреть гостиницу, она даже не поняла его. Наконец Грофилд мысленно послал ее к черту и поехал. Он снял две смежные комнаты, даже предварительно не взглянув на них, запихнул в одну Элли и ее пожитки, а сам устроился в другой и тотчас завалился спать.

Но утром все было просто прекрасно. Оба отдохнули и чувствовали себя бодро, отель оказался великолепным, хотя слово «отель», возможно, тут не совсем подходило: комнаты скорее напоминали мотель и располагались вереницей, каждая имела свой вход. Но Грофилд еще сроду не видел мотеля с кирпичным потолком. Причем самым настоящим кирпичным потолком; утром Грофилд провел примерно с час в постели, глядя на потолок и гадая, почему он не падает. Потолок напоминал кирпичную стену, только горизонтальную.

В отеле было все на американский лад, включая еду. Грофилд и Элли неспешно и с удовольствием позавтракали вместе, затем прогулялись и переоделись в купальные костюмы.

После того как Элли снова пошла купаться, Грофилд остался сидеть на месте. Он пил пиво, ощущая спиной приятное тепло солнечных лучей, и все больше и больше приходил в норму.

Потом он все-таки ненадолго вошел в воду, она была теплой и благотворно подействовала на рану, но отнюдь не на повязку; впрочем, она была наложена уже пять суток назад. Когда из Сан-Мигеля приехали на автобусе туристы с фотоаппаратами и местные жители в шерстяных купальниках, Грофилд и Элли вернулись в свои номера. Элли взяла марлю и пластырь, купленные накануне, и принялась менять Грофилду повязку.

Он лег