Пассажир без возврата - Алексей Небоходов

сигналом для самой материи вокруг него. Свет померк, заиграл рваным мерцанием, как у лампы, которая вот—вот перегорит. Вибрация, до этого почти неразличимая, теперь стала гулом, от которого звенело в ушах.

– И вот теперь, когда я наконец поверил в вашу предсказуемость, – проговорил он с лёгкой ноткой разочарования, его голос не был громким, но каждый звук наполнял пространство, подавляя собой всё остальное, – вы всё испортили. Я не должен был давать вам этот амулет.

Он качнул головой, словно сокрушаясь над их недальновидностью, над тем, как просто они разрушили его расчёты. Затем его взгляд переместился к фигуре, что стояла в стороне, наблюдая за происходящим с холодной отстранённостью.

– Зеркон, – голос его стал мягче, но в этой мягкости ощущалась абсолютная власть. – Ты честно выполнял свою работу и получишь за неё достойную награду.

Зеркон, массивный, закованный в живые доспехи, не дрогнул. Его глаза, светящиеся зловещим белым пламенем, не выдавали эмоций, но что—то в его стойке изменилось. Он стоял неподвижно, ожидая.

Макарий сделал ещё один шаг, и теперь его внимание переключилось на того, кто был настоящим предателем с его точки зрения. Миркан, раненый, но всё ещё полон злобы, поднял голову и посмотрел прямо в глаза Макарию. В его взгляде не было ни раскаяния, ни страха – только усталость, переплетённая с ненавистью.

Макарий склонил голову набок, словно размышляя, какие слова подобрать для существа, чьё предательство он воспринял не как вызов, а как оскорбление, как личное посягательство на то, что он считал своим по праву.

– Ну а ты, – голос его стал жёстче, будто на этот раз в нём зазвучало не только презрение, но и отголосок истинного гнева, – предатель…

Он медленно вытянул руку, и воздух перед ним на миг сгустился, начав закручиваться в спираль, будто в самом пространстве образовался разрыв, готовый поглотить того, кто осмелился пойти против него.

– Для тебя смерть станет наградой, – произнёс он, чуть сощурив глаза, словно наслаждаясь этой мыслью. – Потому что прежде, чем исчезнуть, ты проведёшь тысячу лет в муках, о которых даже Лифтаскар не слышал.

Звук его голоса на последнем слове изменился, будто эхом разнёсся по всей комнате, заставляя стены дрогнуть. В глазах Миркана не было страха, но что—то в его лице напряглось, словно даже он понимал, что сейчас будет сказано нечто, чего он не сможет избежать.

Старик замер, его рука оставалась вытянутой, и теперь вся энергия, наполнявшая зал, начала скапливаться вокруг неё, закручиваясь, словно чёрный водоворот, впитывая в себя каждый оттенок света и превращая его в нечто необъяснимое.

Макарий резко поднял руку, и зал содрогнулся от внезапной волны силы. Стены, до этого молчаливо впитывающие происходящее, застонали под натиском энергии, словно древние камни, помнящие события веков, наконец пробудились. Символы, высеченные на колоннах, вспыхнули багровым светом, их очертания затанцевали, пульсируя, словно живые сущности, взывающие к чему—то, что находилось за пределами этой реальности.

Воздух наполнился гулом, исходившим не из какого—то определённого источника, а словно рождавшимся из самого пространства. Вибрация прошлась по полу, заставляя пыль подниматься едва заметными клубами, как если бы само место сопротивлялось силе, что вырвалась на свободу.

За спиной Макария, в самой глубине зала, портал, до этого колебавшийся неустойчивым рваным силуэтом, вдруг начал расширяться. Его края вздрогнули, затем распахнулись шире, будто чьи—то невидимые руки отогнули створки врата, позволяя вихрям чужеродной энергии ворваться в этот мир. Потоки сгустившегося мрака, пронизанные лиловыми всполохами, закружились в воздухе, образуя воронку, стремящуюся поглотить само пространство вокруг себя.

Макарий, не изменившись в лице, неспеша повернул голову в сторону Лизы. Его взгляд задержался на ней чуть дольше, чем требовалось, будто он не просто смотрел, а изучал, проникал в самую её суть, взвешивая что—то, чего не могли знать окружающие.

– Ну а ты… – его голос звучал ровно, без спешки, но в этой размеренности крылась та безраздельная власть, которая не нуждалась в громкости, чтобы звучать устрашающе. – Ты приняла свою роль.

Он сделал шаг к ней, и пространство вокруг него колыхнулось, подчиняясь неестественной силе.

– Как ты смела предать Лифтаскар? – прогремел старик.

Багровые символы на колоннах вспыхнули сильнее, их свечение обрело рваный, неровный ритм, будто само место отреагировало на его слова, выражая гнев, пронизывающий зал. Вихри энергии, вырывающиеся из портала, стали гуще, они напоминали густой, тягучий дым, в котором таились неясные движения, будто нечто по ту сторону простирало к ним свои тени.

Макарий не отвёл взгляда, его выражение оставалось неизменным – ни презрения, ни раздражения, только холодная уверенность в собственной правоте.

– Ничего, – он слегка качнул головой, как человек, сделавший вывод, но не удивлённый им. – Мы найдём новую владычицу.

Он вновь поднял руку, и вихри за его спиной закрутились быстрее, вырываясь за границы портала, словно поток воды, прорвавший слабую плотину. Вокруг него воздух загустел, тени слились воедино, образуя сполохи чего—то неоформленного, но наполненного неоспоримой угрозой.

– А вы, – его голос стал тише, но каждое слово прозвучало отчётливо, разрывая пространство, как острые лезвия, – все уйдёте в небытие.

В этот миг стены зала вновь задрожали, пол под ногами треснул, расколовшись на тонкие линии, уходящие в глубину камня. Свет, из последних сил державшийся в этом помещении, начал угасать, поглощаемый сгущающейся тьмой. Макарий не двигался: он просто смотрел, зная, что его слова – не угроза, а неоспоримая реальность, которую невозможно избежать.

В зале царил гул, сотканный из вибраций, напряжённого дыхания и шёпота энергий, вырывающихся из портала. Багровый свет символов на стенах отражался в глазах Макария, придавая им нечеловеческий блеск. Он стоял, возвышаясь над всеми, окружённый вихрем чужеродной силы, и казалось, что ничто не сможет поколебать его уверенность.

Но когда Лиза шагнула вперёд, мир вокруг неё будто дрогнул.

Этот шаг не был отчаянным или поспешным, он не был жестом испуганного человека, решившего броситься в последнюю атаку. Он был выверенным, уверенным, наполненным силой, которая исходила изнутри, из самого сердца её существа.

Тишина накрыла зал, прерываемая лишь гулкими ударами портала. Варвара, Виталий, бойцы триста второго отдела – все замерли, наблюдая за тем, как Лиза выходит вперёд, становясь вровень с тем, кого ещё мгновение назад считали недосягаемым.

В её глазах не было страха. Только осознание.

– Ты больше не контролируешь ничего, – её голос прозвучал ровно, но за этими словами стояло нечто большее, чем просто заявление. Это было провозглашение новой истины, которая перерисовывала законы этого мира.

Макарий посмотрел на неё. Его взгляд, наполненный хищным превосходством, на мгновение дрогнул. Это была лишь доля секунды, но все увидели. Лиза сделала ещё один